Поделиться
Совсем недавно завершился Российско-индийский международный форум. Именно там наметился гуманитарный вектор?
Павел Селезнев: Да, в форуме приняли участие более 60-ти вузов из России, в том числе 18 ректоров. Этот вектор напрашивался лет 15-20 назад, но в образовательном поле мы были увлечены и очарованы "обаянием западного мира" и без оглядки двигались в сторону внедрения стандартов, учебных дисциплин западных университетов, запуска программ "двойных дипломов" именно с этими ВУЗами. И, надо сказать, что это движение было с полной уверенностью, что существуют некие универсальные, лучшие управленческие практики, общечеловеческие ценности, разделяемые абсолютно всеми, и что именно на них строятся управленческие практики и на Западе, и на Востоке. Поэтому практики взаимодействия с университетами восточных стран, а конкретно Индии, были скорее случайными, без глубокого анализа. А как развивается и управляет бизнесом экономика одной из самых многочисленных стран мира (сегодня и самая многонаселенная), которая по показателю ВВП по паритету покупательной способности является третьей в мире, а по номинальному ВВП занимает пятое место с ежегодным ростом экономики в 8%, нас не так интересовало.
Евгений Грива: Новые политические реалии заставили остановиться в этой погоне за программами, дипломами, образовательными сертификациями западного мира и обратить взгляд на Восток. И тут нам отрылось много удивительного. Например, то, что Индия "накачала мускулы" во всех направлениях - политическом, экономическом, образовательном, и мы уже не идем сюда, как в годы СССР, с просветительской миссией. Сотрудничество будет исключительно равноправным, и где-то мы еще можем предлагать наши образовательные продукты, а где-то индийцы вырвались вперед. И самое важное: колоссальные перспективы индийского рынка и ниши для сотрудничества с учетом, что в образовательной сфере нам есть что предложить.
И что будем предлагать?
Евгений Грива: Нам на руку играют два фактора - историческая память и позитивный информационный фон. Первый фактор связан с традиционностью индийского общества, которое предполагает поступательное движение к вершинам управления государством и бизнесом. Поэтому у руля в основном находятся люди в возрасте за 60 и 70 лет, ну, в крайнем случае, за 50. И эти люди помнят Советский Союз, сотрудничество двух стран, качество нашего образования. И помнят с хорошей стороны. То есть продвижение наших образовательных продуктов будет находить по большей части положительный отклик. Второй фактор - это то, что сейчас мы звучим в политической и экономической повестке Индии как реальный партнер. Россия для Индии - торговый партнер номер пять и экспортер номер два, то есть наша страна - один из ключевых партнеров, с которым можно и нужно иметь дело, а применительно к образовательному треку - получать образование с прицелом на работу в совместных проектах. Это позитивный информационный фон, способствующий продвижению в гуманитарной сфере.
Павел Селезнев: Ну, конечно, важно осознать, что приход в Индию имеет и реальный долгосрочный эффект и потенциал. Это страна со средним возрастом 29 лет к 2025 году должна стать самой молодой в мире. И до 2040 года молодое население будет только прибывать. Входным же билетом в счастливую жизнь для этих молодых людей будет являться исключительно образование. Здесь ежегодно на рынок рабочей силы прибывает 10 миллионов человек, но рабочих мест пока что создается только прядка 2 миллионов ежегодно. При этом Индия переживает период урбанизации и индустриализации, подстегиваемый экономическим ростом. Строятся города, конкуренция за рабочие места возрастает. Спрос на образование только увеличивается. Предложения же на образовательном рынке Индии пока не успевают за темпами спроса на получение знаний. Поэтому индийцы охотно едут учиться и в другие страны. А английский язык, доставшийся в наследство от Британской империи, делает их кране адаптивными и легко интегрирующимися в мировую экономику. Знание английского языка облегчает процесс преподавания для индийцев при приходе иностранных ВУЗов на местный рынок, либо приглашении студентов за рубеж.
Индийцы всегда охотно учились в наших медицинских и технических вузах. А какие еще наши образовательные направления их сейчас интересуют?
Евгений Грива: Да, сохраняется высокий спрос на наше медицинское образование, являющееся для индийцев брендом. Здесь надо наращивать обороты. Точно так же, как и в управленческом, и инженерном образовании. "Историческая память", о которой мы говорили, может быть использована здесь как инструмент при продвижении нашего инженерного образования. С учетом же расширяющегося торгово-экономического сотрудничества драйвером здесь могут выступить проекты, реализуемые как совместно, так и отдельно индийцами у нас, а нашим бизнесом в Индии. Сферы атомной энергетики, нефтехимии, нефтегаза, железнодорожного транспорта, металлургии должны стать здесь локомотивами. Для индийцев это будет привлекательным фактором - непрерывность образвоания и трудоустройства. А наша инженерная школа может быть использована как образовательный продукт при правильном позиционировании и имеющихся трендах в сотрудничестве.
Павел Селезнев: С управленческим образованием сложнее - здесь мы пока не являемся для индийцев законодателями моды. Но если мы будем заходить в Индию всерьез и надолго (а только так здесь можно добиться успеха, так как страна не терпит суеты и кратковременности в планах), то управленческое образование будет следующим шагом после закрепления на рынке технического образования и промоутирования совместных бизнес-проектов как центров притяжения в плане трудоустройства.
А что российская система образования может взять от индийских коллег?
Евгений Грива: Наиболее мощные факторы индийского образовательного рынка - это технологические университеты, являющиеся аналогами Массачусетса и Бостона, по сути представляющие из себя одновременно и образовательные, и научно-исследовательские центры в крупнейших индийских городах: Дели, Мумбаи, Ченнаи и других.