Успех его мультфильма "Ежик в тумане", сделанного в 1975 году, для любителей реализма в искусстве так и остался загадкой. Ну, бродит себе ежик в тумане, ищет лошадь, потом, кажется, падает в реку, его кто-то куда-то несет. Видно плохо - туман. Что тут такого? А то. Сказочник Сергей Козлов и гениально воплотивший его замысел аниматор Юрий Норштейн, напустив в свой мультфильм тумана, рассеяли туман мифологический, окружающий образ среднестатического ребенка советского периода.
К середине 1970-х выражение "счастливое детство" давно стало штампом. Дети просто обязаны были быть счастливыми, веселыми и героическими: смелыми, спортивными, энергичными. Отчасти эти требования отвечают детской природе - всякому маленькому человеку нужно побегать, попрыгать, хорошенько поорать и посмеяться… Но лишь отчасти. Однажды наступает миг, когда даже самый шумный и озорной вдруг замирает. Смотрит на то, как опускается за деревья солнце. Как ложится на землю теплая, тихая тьма. А над верхушками елок всплывает золотая долька луны.
Едва ли не единственный из детских писателей своего и более старшего поколения Сергей Козлов вспомнил и об этой, потаенной, созерцательной стороне детской души. Его прозе чужда всякая натужная веселость, октябрятский задор, корни ее кроются, скорее, в русской философии. Козлов вдруг вспомнил - ребенок может быть и грустным, и задумчивым, и нежным. "Мне бы знаешь чего больше всего хотелось? - подумав, сказал Медвежонок, Ежику.- Мне бы больше всего хотелось, чтобы на каждой твоей иголке выросло по шишке.- А что бы выросло потом? - А потом бы ты стал настоящей елкой и жил целых сто лет. - Это хорошо... А как бы ты со мной разговаривал? - Я бы забирался на самую макушку и шептал в темечко".