Помимо больных, в Борисовском психоневрологическом интернате оказались десятки выпускников детских домов и школ-интернатов области. Им был поставлен диагноз, нередко означающий легкую, как у Романа, степень умственной отсталости. Но многие из них были дееспособными. По закону их никто не имел права помещать сюда. Лишить дееспособности может только суд.
По сути, налицо были признаки преступления, подпадающего под статью 128 УК РФ "Незаконное помещение в психиатрический стационар". "Если попал сюда, то на всю жизнь, - заверили Романа. - Дорога отсюда только одна - на кладбище".
Но судьба распорядилась по-другому. В сентябре 2001 года в Министерство труда и социального развития РФ пришло письмо, в котором сообщалось о Романе Степанове и творящихся в интернате беззакониях. Его переслали руководству области. В середине января 2002 года начальник департамента социальной политики администрации области Дмитрий Худаев направил его начальнику управления социальной политики Василию Гетманскому. А через неделю в психинтернате объявилась некая Ш. из Нового Оскола, которая забрала Романа, заверив, что он будет жить у нее.
- А когда мне дали квартиру, - рассказывает Роман, - она потребовала, чтобы это жилье я приватизировал и продал. Получив деньги, Ш. 40 тыс. руб. взяла себе. Остальные я потратил на ее семью, в которой жил, и на собственные нужды. После этого она меня выгнала на улицу.
В Новооскольском ГРОВД возбудили уголовное дело, но, не доведя до суда, прекратили. Роман добивается отмены решения, пока безрезультатно.
Выйдя в начале 2002 года из интерната, Роман начал писать во все инстанции, от областного руководства до Госдумы и президента. Ездил в Москву. Обычный детдомовец, но добился, что однажды передачу с его участием показали по центральному телевидению.
- Главная задача властей сейчас, - говорит Роман, - признать меня недееспособным, то есть не отвечающим за свои действия. Тогда у них сразу все проблемы решатся. Мои письма везде будут просто выбрасывать.
Начальник Новооскольского ГРОВД предложил Степанову пройти психиатрическую экспертизу. Роман отказался, предъявив справку, что он ее уже проходил.
Прокурор района направил в суд иск о признании договора купли-продажи квартиры Романом недействительным. И снова в качестве главного аргумента предложил провести ему судебно-психиатрическую экспертизу. Скоро должен состояться суд.
Тех, кто боится огласки, можно понять. В прошлом году областная прокуратура официально вынуждена была признать, что Романа Степанова как дееспособного управление социальной защиты администрации области не имело права помещать в психинтернат и насильно там удерживать. По закону против виновных следовало бы возбудить уголовное дело. Но как на это решиться, если путевку, которая выдается строго при наличии всех документов, подписала первый заместитель начальника управления Юлия Зайцева. А приняла в интернат директор Людмила Долина, долгое время проработавшая зам. главы администрации района... Прокурор области ограничился тем, что направил представление начальнику управления соцзащиты Василию Гетманскому об устранении нарушений. Тот охотно прислал отписку. На заявление Романа в областную прокуратуру о возбуждении уголовного дела пришел отказ.
Дальше больше. Директор Людмила Долина и начальник отдела социального обслуживания стационарных учреждений управления социальной защиты Николай Шумский решительно воспротивились тому, чтобы журналист говорил с проживающими наедине. И только ссылка на Закон о печати и статью УК заставила руководителей отступить. Но заявили: "Все равно вера будет нам, они больные, мало ли что скажут".
Выяснилось, что им есть что скрывать. Вначале повели в образцово-показательный корпус, куда водят все комиссии, там ковры и дорожки. Но мне удалось побывать и там, где серые стены и чесотка.
- Мы здесь никому не нужны, - убеждали меня проживающие. - Санитарки и медсестры кричат. Персонал ворует из кухни и столовой. У "дураков" умные санитарки могут отнять набор продуктов, купленный на их пенсию.
А один факт буквально потряс. В интернате, где сотни психических больных, более полутора лет нет психиатра (им на полставки работает врач другой специальности после двухмесячных (!) курсов). Хотя интернат переполнен, на 387 больных здесь всего три врача.
Смертность поражает. За первую неделю, что я здесь был, умерли трое. За год похоронили 30 человек. А еще год назад - 44 человека. Для сравнения: в среднем по России умирает в пять-семь раз меньше.
А главное, журналистское расследование подтвердило то, о чем повсюду бил тревогу Роман. После того как он вышел, здесь среди 360 проживавших оставались порядка 200 дееспособных жителей области, в том числе и детдомовцев. Кому доставалась их жилплощадь и почему должностные лица преступали закон, можно только догадываться.
Главным документом для направления в интернат является путевка управления социальной защиты населения администрации области. На путевках же тех, кого направляли в интернат дееспособными, стоит подпись Гетманского, иногда его замов.
...Выйдя из интерната, Роман Степанов начал добиваться освобождения товарищей. Это было очень нелегко. Дело в том, что прокурор Борисовского района Евгений Ночевка в 2002-2003 гг. направил в суд иски о массовом признании всех проживающих недееспособными. Судья Алексей Бабаев принял нужное решение, не вызывая больных в суд.
Кстати, подобная акция оказалась не единственной. Выяснилось, что с 1995 по 2000 год с участием того же судьи Бабаева в соседнем Грайворонском психоневрологическом интернате признали более 500 живших здесь дееспособных людей недееспособными. Экспертиза, как сообщили в интернате, им проводилась заочно(!). Помимо обычных жителей области за стенами Борисовского, Грайворонского и Уразовского психинтернатов оказались более 200 бывших детдомовцев.
Рита Кармышева окончила вспомогательную школу на 4 и 5 (лучше, чем Роман!). Ее даже хотели отдать в обычную.
- В лицее при Алексеевской школе-интернате я получила среднее образование и профессию швеи, - рассказывает она. - Двух моих подруг с таким же диагнозом забрали к себе родственники. А у меня не нашлось никого.
Как видно из дела, детдом в убедительной форме ходатайствовал перед администрацией района о ее трудоустройстве и выделении полагающегося по закону льготного жилья. Но проще и дешевле оказалось отправить Риту в борисовскую "психушку". В подобном положении в трех психинтернатах Белгородской области оказались десятки детдомовцев, среди них Таня Климова и Саша Мищенко, Аня Боченкова и Наташа Орешкова, Алеша Алемян, Сережа Олефанов, Женя Смердов, Марина Головкина, Анатолий Семейкин и другие.
А вот точка зрения прокурора.
- В Борисовке, - пояснил он мне, - есть детдом и дом-интернат для умственно отсталых. Вырастая, дети переходят в расположенную здесь же школу-интернат, а потом - в психинтернат. Трагедия, конечно, люди проводят в этом круге всю жизнь. Но с точки зрения государства это выгодно.
По письму Романа Степанова в Белгородскую область недавно пришел запрос группы депутатов Госдумы. Мне показали ответ руководства, где говорилось о том, что детям-сиротам за последние пять лет в области выделено 390 квартир. И действительно, квартиры выделяются. Только вот забыли десятки детдомовцев и других жителей области, кто уже обеспечен "психушками".