Поделиться
Гражданам будет гарантирован свободный доступ в залы суда. Судей обяжут публиковать результаты процесса в Интернете. Как сказал член Общественной палаты, адвокат Анатолий Кучерена, "некоторые суды пытаются закрыться от общества, но общество оказалось настойчивее".
Технические возможности для широкого доступа в судебное присутствие уже появились. Председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев на днях презентовал в Совете Федерации государственную автоматизированную систему "Правосудие". Эта коммуникационная сеть должна объединить около 3 тысяч судов общей юрисдикции, куда через Интернет получит доступ всякий желающий. Где, когда и какое дело слушается, как оно движется по инстанциям, чем завершился процесс... Кому интересно - пожалуйста. Кроме того, появится возможность устанавливать видеосвязь между залом суда и следственным изолятором: скамья подсудимых в подобных случаях потеряет предметное воплощение, останется лишь фигурой речи.
Вообще-то открытое, гласное судопроизводство, как и обнародование решений и прочих сведений о процессе (кроме дел, доступ к которым ограничен законом), гарантированы 123-й статьей Конституции. Но если бы реальная судебная практика всюду и всегда находилась в согласии с конституционными постулатами, в дополнительных законодательных мерах не было бы нужды. И Владимиру Путину с трибуны VI Всероссийского съезда судей не пришлось бы внушать собравшимся, что "излишняя закрытость вредна", поскольку "создает информационный вакуум, который и порождает ложные стереотипы в отношении работы судов".
Острая информационная недостаточность - застарелая болезнь российской судебной системы. И одно из условий (причем, без сомнения, базовых) ее коррупционности. Кто-кто, а журналисты знают, что судебный произвол выражается не только в нарушении процессуальных норм, вынесении необоснованных решений, но и в запрете присутствовать на процессе, делать записи, вести фото- и телесъемку. Хотя по закону такое право предоставляется всем, судья, руководствуясь принципом "целесообразности", может запросто объявить процесс закрытым. Репортеры же, в свой черед, униженно выклянчивают у человека в мантии вовсе не требуемое разрешение на доступ к информации (пафосные апелляции к закону о СМИ непродуктивны, хочешь проникнуть в зал с телекамерой - проси, уговаривай).
Все это приводит к двояким последствиям: с одной стороны - полный информационный вакуум, с другой - безбрежный простор для слухов, домыслов, всевозможных "экспертных оценок", основанных невесть на чем. Но вот приговор оглашен - и, если дело громкое, процесс продолжается за порогом суда. Адвокаты подсудимого в микрофоны и телекамеры говорят о неправосудности вынесенного вердикта, потерпевшая сторона выражает свое возмущение малостью срока, отмеренного преступнику, толпа у входа размахивает плакатами... И только служитель Фемиды, гордо прошествовав восвояси, не роняет ни слова. Он не считает нужным объяснять свое решение. А почему, собственно? Это до начала слушаний и в ходе их судья не вправе высказываться по делу. А после - не только вправе, но и обязан. Иначе нишу судейского молчания заполнят комментарии защитников, государственных обвинителей, уличных "правоведов". Наше общество с его уровнем правосознания уж точно нуждается в судейском послесловии к процессу. Ну хотя бы для профилактики митинговщины с криками: "Мало!" или "Свободу русскому патриоту!"
И вот появился законопроект, само название которого - "Об обеспечении прав граждан и организаций на информацию о судебной деятельности" - звучит как обещание установить общественный контроль над судопроизводством. Впервые прописано, какую информацию суды будут обязаны предоставлять. В этом реестре - судебные акты, сведения о делах, находящихся в производстве, о составе присяжных, даже биографические справки с ответом на классический вопрос "а судьи кто?"
Но в проекте имеются и двусмысленные параграфы. Например, судья вправе не публиковать решение по делу, если сочтет это дело сугубо частным. Но этак опять можно все засекретить. А что означает ограниченный количеством мест доступ в зал заседаний? Вероятно, одно лишь: туда народ вообще пускать не будут. Ухищрение известное, многократно испытанное: когда судейские чиновники хотят сделать процесс закрытым, они выбирают самый маленький зал.
Реформа судебной системы пока не очень-то продвигается. Она и не продвинется, если будет опираться только на организационные новации и совершенствование законодательства. Важной ее опорой могли бы стать информационная открытость правосудия, приобщенность к нему представителей гражданского общества.
Впрочем, и тут надо знать меру. Распахивая двери судов для всех желающих наблюдать за процессом, легко выйти за грань, отделяющую право граждан на информацию от стремления улицы вершить свои приговоры. Мы это уже наблюдали в начале 90-х, когда на судебные заседания приходилось вызывать ОМОН. Да и сегодня толпа норовит пробраться в храм Фемиды со служебного входа. Причем наблюдается и встречное движение: следователи позируют перед телекамерами, охотно делятся с экрана своими версиями, строят догадки... Вся страна участвует в прениях по делу. Учителя, парикмахеры, офицеры, поп-звезды, домохозяйки, и стар и млад - все становятся членами этого "клуба знатоков". Вовсю практикуется еще и депутатское вмешательство. Депутат Госдумы Геннадий Гудков даже считает, что нужно установить контроль законодательной власти над судебной. Идея открыть широкий доступ к информации о прохождении дел представляется ему правильной, но недостаточно радикальной - "вот если бы стали доступны протоколы судебных заседаний..."
Если в судебный процесс считает возможным вмешиваться "слуга народа", то почему не может вмешаться и сам народ?
Массовое отлучение от правосудия не приносит блага. Но массовое приобщение без правовой культуры (а ее пока нет) может оказаться не лучше.
Чем более информационно открытым начнет становиться российское правосудие, тем надежнее на его дверях должна быть прибита табличка с надписью: "Посторонним вход воспрещен".