Поделиться
Через пять часов после обращения Владимира Путина с ежегодным Посланием к Федеральному Собранию Сергей Лавров прибыл в норвежскую столицу на заседание Совета Россия-НАТО. К тому времени все мировые телеканалы сообщали в срочных выпусках новостей - началась новая "холодная война ". Снова и снова показывали российского президента, который в своем Послании говорит: "Считаю целесообразным объявить мораторий на исполнение Россией Договора (об обычных вооруженных силах в Европе. - Ред.)".
"Я ожидаю, что Сергей Лавров объяснит слова своего президента", - заявил за минуты до начала заседания генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер. Практически такой же была и первая реакция госсекретаря США Кондолизы Райс. Объяснялись почти в два раза дольше запланированного времени. Что в действительности происходило за закрытыми дверьми, никто из участников совета журналистам рассказывать не стал. Одна из тех, кто организовывал мероприятие с норвежской стороны, все же решилась сказать корреспонденту "РГ" всего пять, но очень красноречивых слов: "Я такого еще не видела".
Первым к журналистам вышел Схеффер. Обычно, общаясь с прессой, он подчеркнуто часто улыбается. На этот раз генсек был чернее тучи. Он говорил эмоционально, но при этом почти ничего конкретного не рассказал. Появилось лишь четкое понимание того, что практически по всем обсуждавшимся вопросам на этот раз члены альянса и Россия в корне разошлись. "По крайней мере нам удалось открыть дискуссию... Это была хорошая возможность обменяться мнениями", - продолжал говорить общими словами Схеффер.
Затем в зале для пресс-конференций появился Сергей Лавров. Он общался с журналистами куда больше времени и предельно подробно объяснял, видимо, повторяя сказанное им на заседании совета, почему Владимир Путин считает целесообразным объявить мораторий на исполнение ДОВСЕ.
Пока на вопросы журналистов отвечал Схеффер, Кондолиза Райс уединилась с Сергеем Лавровым. Говорили они недолго. Через несколько дней по приглашению главы российского МИДа она приедет в Москву, где у них будет значительно больше времени поспорить о национальных интересах и способах их защиты. В Осло госсекретарь даже не стала стараться прикрыть свое разочарование. "Идея о том, что десять перехватчиков и несколько радаров в Восточной Европе будут угрожать советским силам обороны, просто смехотворна", - заявила она.
В позиции России Сергей Лавров ничего смехотворного в отличие от Райс не нашел: "Если провести взвешенную оценку, то окажется, что радар нужно размещать не там, а южнее, перехватчики нужно размещать тоже не там, где они планируются, а южнее. Все это услышали наши натовские партнеры. Эксперты знают об этом давно. Рассчитываем, что в ответ мы получим нечто большее, чем просто заверение, что элементы ПРО не направлены против нас. Это буквально единственное, что мы слышим в ответ на подробнейшие выкладки, графики, диаграммы, которые мы приводим нашим партнерам. Думаю, что понимание необходимости серьезного разговора назрело". На экспертном уровне высказывалось мнение, что европейцы делают все возможное, чтобы самоустраниться от российско-американского противостояния по ПРО. Теперь отмолчаться Европе точно не удастся.
Генсек НАТО предпочел прокомментировать предположение о том, что мораторий России на ДОВСЕ стал ответом на выход США из Договора по ПРО. И это, пожалуй, был единственный вопрос, по которому в Осло Сергей Лавров согласился со Схеффером. Правда, с оговорками. "Я не хотел бы сравнивать их. Это неправильное сравнение, так как ДОВСЕ затрагивает всех членов альянса", - заявил генсек НАТО. Ему ответил Сергей Лавров на своей пресс-конференции: "Это абсолютно разные вещи. В первом случае договор, который работал и касался важнейшей сферы стратегической стабильности, был разрушен, потому что один из участников договора - США решили создавать систему ПРО, то есть делать то, что прямо запрещалось делать по Договору о ПРО. Что касается ДОВСЕ, то он многосторонний. Все кардинально изменилось, а мы делаем вид, что, ограничивая самих себя на своих территориях, мы укрепляем свою безопасность перед лицом усиления военного присутствия стран НАТО вокруг наших границ. Так что я думаю, что в данном случае сравнение едва ли уместно на сто процентов".
По остальным вопросам общий язык найти явно не удалось. К примеру, Схеффер уверен в том, что ДОВСЕ в ближайшее время должен быть ратифицирован всеми членами альянса, так как "страны НАТО придают большое значение этому документу". У Лаврова иная точка зрения: "Сама логика ДОВСЕ была обесценена, и договор стал по сути бессмысленным. Россия практически единственная, кто выполняет этот договор в надежде, что он будет ратифицирован всеми странами. Но сегодня я не услышал желания проникнуться этой необходимостью".
В своем Послании Владимир Путин пояснил, что партнеры России по НАТО не ратифицировали адаптированный ДОВСЕ, ссылаясь на Стамбульские договоренности, предусматривающие вывод российских подразделений из Грузии и Приднестровья. При этом, заявил президент, ДОВСЕ "юридически вообще никак не связан со Стамбульскими договоренностями". Схеффер же считает, что такая связь есть. Лавров тем не менее был непреклонен: "Если опять будет старая песня про необходимость увязки ратификации договора с ситуацией в Грузии или Молдавии, то, как сказал президент России, юридически эти вопросы никак не связаны, поэтому попытки их продвигать запустят в действие механизм, о котором говорилось в Послании Федеральному Собранию".