Поделиться
Под девизом "ночная сторона разума", оказавшимся для зальцбургской афиши скорее просветительским, чем аналитическим, впервые за историю фестиваля в программу попала опера Гектора Берлиоза "Бенвенуто Челлини" - первое театральное творение француза, всю жизнь соперничавшего с Вагнером за статус композитора, пишущего "музыку будущего".
История показала, что Берлиоз не проиграл этот поединок, а в этом году прорисовался сезон его премьер сразу на нескольких сценах Европы. И главным проводником его в массы стал Валерий Гергиев, который уже отыграл "Бенвенуто" с труппой Мариинского театра на своем летнем фестивале "Звезды белых ночей", показал его в Стокгольме на Baltic Sea festival, в августе выпустил спектакль в Зальцбурге, а осенью будет дирижировать премьерной постановкой "Ромео и Джулии" в святая святых придирчивых французов-опероманов - на сцене Опера Бастиль.
Для российского маэстро, предпочитающего глобальные проекты: если уж исполнять композитора, так полными собраниями (Вагнер, Прокофьев, Шостакович, Стравинский), нынешняя атака на Берлиоза идеально соотносится с его дирижерскими амбициями и музыкальными вкусами. Неистовый француз де- факто не может не вписаться в палитру Гергиева с его страстью к скоростным темпам, саркастическим звуковым контрастам, сверканию меди и неожиданным ритмам. "Бенвенуто" - образец стиля "экстрим": обрушивающиеся лавы звука в сочетании с романсами, грациозные "шпильки" сфорцандо в танцах и громоздкие навороты духовых. Послушать маэстро в "Бенвенуто" в Зальцбург рванули французы, жаждущие его "романтизма". И не были разочарованы, хотя венские филармоники явно недобирали до градуса гергиевского накала. Но сама постановка вызывала у соотечественников композитора недоумение: во-первых, на каком языке все-таки пели оперу? Опознать французскую речь до конца спектакля им так и не удалось.
Во-вторых, французам хотелось пиетета по отношению к национальной партитуре, но постановщик Филипп Штольцль, попавший на зальцбургскую сцену с клипмейкерским багажом от Мадонны и Рамштайна, ошарашил всех модерновым экстримом с компьютерными технологиями в духе "Звездных войн". Виртуальные летательные аппараты, роботы, "пришельцы" с проводами вместо мозгов, скрещенные с трансвеститского пошиба карнавалом, где резвятся мужчины с поролоновыми дамскими формами в бикини, зайчики и утята от Диснея, рогатый ряженый двойник Бенвенуто с надувным фаллосом, балаганные святые отцы с гигантскими головами из папье-маше - все это сногсшибательный мир зальцбургского "Челлини", оставивший далеко позади себя первоисточник, повествовавший о знаменитом скульпторе и ювелире эпохи Ренессанса.
Но надо заметить, что Штольцьль виртуозно отладил всю эту громоздкую, многоуровневую конструкцию спектакля, где бойкая гламурная пассия Бенвенуто Тереза (шикарное сопрано из Латвии Майя Ковалевская, дебютировавшая на зальцбургской сцене), ее отец-мафиози (Бриндлей Шеррат), Фиерамоска (Лаурент Наори) - карикатурный соперник Челлини и сам Бенвенуто (Буркхард Фритц) без всякого нажима обыгрывали бурные берлиозовские арии и ансамбли, погружались в стихию карнавала, контактировали с роботами, а в финале объединились в грандиозной сцене с подтекстом "апофеоз труду", напоминающей по размаху выплавку фигуры типа "Рабочий и колхозница".
Только Челлини выплавлял под бурный оркестр Гергиева, под взрывы и вспышки огня, с сотней массовки с молотами в руках - гигантскую ногу Персея. И этот синтез труда и искусства был адресован Папе Клеменсу VII (солист Мариинского театра Михаил Петренко) - современному властителю толпы, обряженному в концертный малиновый прикид рок-звезды. Михаил Петренко, обладающий отличным чувством юмора и натренированным на партиях вагнеровских богов басом, оказался одной из самых ярких персон спектакля.
И хотя французы напрягались, читая английские титры, чтобы разобрать текст, исполняемый певцами, поп-постановка Берлиоза произвела впечатление даже на ревнивых консерваторов, отбивавших ногами бурное одобрение.
Вероятно, зальцбургские меломаны давно тоскуют по карнавальной изнанке, так что такого рода оперная продукция будет в ходу. О том же, что в процессе подготовки некоторые звезды покинули спектакль: сначала Нейл Шикофф отказался исполнять Бенвенуто, сославшись на усталость, а потом Весселина Казарова, репетировавшая партию Асканио (в образе робота без мозгов), подвернула ногу, вообще нет смысла говорить: дрязги только накручивают интерес к событию. Это закон поп-среды знают и в Зальцбурге.