В таких случаях самое надежное - обратиться к первоисточникам. В одном интервью Диана рассказала о решающем событии своей жизни, которое никаким событием не было. После полутора месяцев, проведенных молодоженами Чарльзом и Дианой в Австралии и Новой Зеландии, где она впервые много общалась с незнакомыми людьми в своем новом качестве принцессы, Диана осознала, чего хочет в жизни, какова ее роль. Позже она сформулировала предельно просто: "Сидеть на больничной кровати и держать руку больного". Непохоже на хитрость.
Непохоже на расчетливость: "Главная болезнь нашего времени - недостаток любви".
Непохоже на менеджера: "С годами понимаешь, что на тебя смотрят, как на товар, который хорошо продается".
Непохоже на косноязычие: "В нашем браке нас было трое, а это немножко многолюдно".
Непохоже на дурочку: "Говорят, лучше быть бедным и счастливым, чем богатым и несчастным, но как насчет компромисса - быть зажиточным и довольным?"
Диана Спенсер, ставшая принцессой Уэльской, не всегда была такой.
Хорошо помню, как, живший тогда в Нью-Йорке, я поставил будильник на 5 утра 29 июля 1981 года, чтобы посмотреть, как в пышном свадебном кортеже она торжественно вкатывается в свою судьбу. Так же отчетливо помню, как в гостинице в Крконошских горах увидел и услышал 31 августа 1997 года с телеэкрана нечто невероятное о ней, что сначала отнес к своему слабому знанию чешского. Помню и острое впечатление: от изукрашенной лондонской кареты до искореженного парижского автомобиля прошло не просто шестнадцать лет - прошел путь поразительных перемен. На глазах у всех, у любого желающего, разворачивалась эта метаморфоза: преображение юного существа, пугливо красневшего при виде живого мужчины, в образ, устойчиво поселившийся в эротических мечтах мужского населения планеты. И главное - превращение неуклюжей девочки, не знавшей, куда деть руки, ноги, глаза и всю себя, в одну из самых деятельных, упрямых, целеустремленных женщин той же планеты.
Взросление - непонятный процесс. Нет такой науки, которая указала бы - вот они, те точки, где происходит превращение девочки в девушку, девушки в женщину. Понятно, речь не о гинекологии. Нет учебника, в котором можно прочесть, какие нужны обстоятельства для таких изменений. По сути, только в конце XVIII века благодаря революционным концепциям Песталоцци стало приходить осознание того, что дети - другие. До тех пор они были взрослыми малого размера. Стоит вглядеться в картину Брейгеля "Детские игры", чтобы убедиться в этом. Но и через два с лишним века после Песталоцци неясно, когда и как совершается переход из одного состояния в другое.
Диана взрослела наглядно, но постепенно. Пресса охотно ставит вешки на ее пути. Возобновление в 1986 году связи Чарльза с Камиллой Паркер-Боулз, давней любовницей и нынешней женой. Первые публикации в 92-м о внебрачных связях Дианы. Объявление в парламенте о раздельной жизни все еще супружеской пары в декабре 92-го. Выход книги "Влюбленная принцесса" в 94-м - о романе Дианы с офицером Джеймсом Хьюиттом. Телеинтервью принцессы в 95м, когда она призналась в измене мужу. Письмо королевы Чарльзу и Диане в декабре 95-го с настоятельным предложением развода. Лето 96-го - развод.
Все верно. Но какими бы драматичными ни были личные переживания, не они так решительно изменили Диану Спенсер. И даже не ее отношения с британской монархией. Не стоит преувеличивать удар, который сотряс эту многовековую институцию: такая оценка сиюминутна. В ХХ веке были толчки и посейсмичнее. Например, в декабре 1936 года, когда король Эдуард VIII объявил по радио о том, что отрекается от престола "ради женщины, которую я люблю", и женился на дважды разведенной американке Уоллис Симпсон. Только перед его смертью в 72-м Елизавета от имени королевской семьи простила дядю. Британскую монархию меняют не принцесса Диана и даже не король Эдуард, а время. Английский королевский дом держится как раз на диво крепко. В Копенгагене я раза два ел в лучшей бутербродной мира (177 видов), беседуя с хозяйкой заведения Идой Давидсон - она приятельница королевы Маргрете, их дети учились в одном классе. Это уже полный демократический распад. Виндзорская династия без такого пока обходится.
Диане не давали взрослеть: не для того ее взяли в семью. Она однажды сказала, что для Чарльза и его родни всегда оставалась 18-летней невестой. А в одиночку ей бы не удалось повзрослеть. Взрослой ее сделала западная цивилизация.
Звучит патетически, но выразиться по-другому было бы неверно. Это цивилизационные нормы современности требуют от общественного человека (public figure) мировоззренческой зрелости и участия в социальной жизни - иначе он остается дитем: неразумным, капризным, даже милым и иногда обожаемым всеми, но ребенком. Можно сказать и иначе: только становясь public figure, выходя за пределы личных и профессиональных интересов, можно сделаться зрелым и взрослым.
Для Дианы становление было тем, что она назвала "сидеть на больничной кровати и держать руку больного". Можно себе представить, какой сеанс массового исцеляющего гипноза происходил в этих палатах при появлении титулованной красавицы. Трезво отдавая себе отчет, что если она не такая, как другие, то, значит, ответственность больше, Диана и протягивала руку, занимаясь противодействием самым страшным болезням - раку, СПИДу, проказе. Фактически возглавила всемирную борьбу с противопехотными минами.
А по пути к этой роли выдержала напор внимания - страшнейшее испытание для общественного лица. Достоинство public figure измеряется способностью выстоять перед хищным интересом и лавиной пошлости на всем пути преображений: в ее случае от Золушки до леди Ди.
Никогда она не была Золушкой: в конце концов дочь лорда из фамилии, знатностью не уступающей монархам, и сын королевы - никак не мезальянс. Но чтобы сломать сказочный стереотип, ей пришлось вернуться в прежнее состояние: из принцессы сделаться леди Ди. И в этом качестве жить так, как она считала правильным - за что ей благодарны миллионы, без преувеличения миллионы тех, кому она помогла. В 1997 году движение за запрет противопехотных мин получило Нобелевскую премию мира - об этом объявили 10 октября, в сороковины Дианы Спенсер.