Поделиться
В монастыре восемнадцатого века, он же - королевский дворец, в части которого сейчас располагаются казармы, вчера собрались руководители объединенной Европы и России. Двойственность, заложенная в принимавшем гостей сооружении, которое поражало даже не столько своей архитектурой, а скорее размерами, вполне отражала суть происходящего вчера мероприятия. И внутри России, и особенно внутри ЕС сейчас слишком много неопределенностей, урегулирование которых "отвлекает" от решения общих проблем. В России началась предвыборная думская кампания, на смену которой придет еще одна, гораздо более важная для Запада - президентская. Кто будет следующим главой России, сохранит ли Москва существующий курс - все это, несмотря на постоянные заверения Владимира Путина в предсказуемости в этом плане России, нервирует Европу. Но если российские "проблемы" во вполне обозримом будущем разрешатся естественным - выборным - путем, то внутри Европы в каком-то смысле все сложнее. В ЕС вовсю идет работа над институциональной реформой.
На состоявшемся неделю назад (без участия Москвы) саммите глав государств ЕС был одобрен текст Договора о реформе, пришедший на смену проекту Евроконституции. Но хотя в большинстве стран не требуется утверждения договора на референдуме, в ходе проведения которого во Франции и Голландии и был провален Основной европейский закон, а достаточно лишь ратификации местным парламентом, перспективы этого документа нельзя назвать четко определенными. По сути все те основы, которые были заложены в Евроконституцию, плавно перекочевали в Договор о реформе. А это не всем нравится в Европе.
Для России, помимо всех этих неопределенностей в отношении с Евросоюзом, возникают еще и организационные новшества. Если сейчас одна из стран Европы полгода председательствовала в ЕС, то в будущем Москве придется иметь дело с главой ЕС, избираемым на два с половиной года. Также расширяются полномочия высокого представителя ЕС по внешней политике. Тем самым Россия фактически будет сотрудничать не с отдельными странами Европы, а с полноценной международной организацией, коей на данный момент ЕС не является. И пока трудно сказать, будет ли обновленный Евросоюз более сложным для переговоров партнером или наоборот - договариваться станет проще. К примеру, по ВТО или американской ПРО в Европе.
В Договоре о реформе также заложены механизмы выработки единой энергетической политики ЕС. Тем более что председательство Германии в Евросоюзе закончилось формальной либерализацией энергетического рынка Европы. И для "Газпрома" это несет большие проблемы. В Европе и так как огня боятся энергетической зависимости от России. И сколько бы Владимир Путин ни пытался донести до своих партнеров, что сотрудничество может носить взаимовыгодный характер, ответ получился один - Европа предпочла попытку разрушить собственные энергетические монополии, чего и "Газпрому" пожелала.
Однако все это хорошо смотрится в намерениях. На практике же ответом только на начало работы в этом направлении стала активная скупка крупными европейскими компаниями более мелких - монополии так просто не сдаются. Что, впрочем, не облегчает жизни "Газпрома" в Европе.
Вчера, выступая на открытии саммита, Владимир Путин попытался успокоить Европу.
Российский президент считает смешными опасения европейцев по поводу тотальной скупки российскими бизнесменами активов Старого Света. В доказательство Путин привел цифры: сумма накопленных инвестиций из стран ЕС в экономику России составляет 30 миллиардов евро, а российских в европейской экономике - 3 миллиарда евро. "Поэтому, когда мы в некоторых странах ЕС слышим какие-то соображения о том, что придут русские со своими страшными деньгами, какими-то ужасными инвестициями, все скупят, это как минимум смешно", - заявил президент. При этом он отметил, что Россия, напротив, приветствует приход иностранных инвестиций на российский рынок. Особенно президент подчеркнул тот факт, что "российские инвестиции носят частный характер".
По его словам, Россия часто слышит от своих иностранных партнеров, что Россия накопила огромные государственные средства и сейчас якобы намерена их вкладывать в экономику Европы. "Но наши золотовалютные резервы и Стабилизационный фонд являются инструментами макроэкономической политики: мы вкладываем эти деньги в различные финансовые инструменты на западных рынках и не используем их для целей инвестирования, тем более за границей", - подчеркнул президент. Говоря же о "Газпроме", Путин отметил, что 49% акций этой компании принадлежат частным инвесторам, в том числе не менее 25%, по оценкам российской стороны, иностранцам.
Так или иначе остается нерешенным и главный для России вопрос - чем заменить истекающее в декабре этого года Соглашение о партнерстве и сотрудничестве с ЕС (СПС). Португалия, сконцентрировавшаяся на внутренних европейских реформах, не стала называть работу над новым договором, которую заблокировала Польша из-за российского эмбарго на польское мясо, приоритетом своего председательствования. В принципе в СПС заложен механизм его продления. Однако ряд положений попросту устарел, и Москве принципиально важно разработать новый документ.
Вчера Владимир Путин заявил, что надеется на скорейшее начало переговоров по заключению нового соглашения, определяющего основы отношений России и ЕС: "Полагаю, что уже в ближайшее время мы сможем не только запустить переговорный процесс по новому базовому договору, но и выйти на согласованный проект этого документа".
Российский президент охарактеризовал заключение нового базового соглашения, переговоры по которому еще даже не начались, как одну из самых острых проблем.