В издательстве "Молодая гвардия" вышла новая книга - "Сталин. Судьба и стратегия" Святослава и Екатерины Рыбас. Еще один взгляд на неординарную личность? Корреспондент "РГ" прочитал книгу вместе с ведущим научным сотрудником Института российской истории РАН, доктором исторических наук профессором Борисом Илизаровым.
Российская газета: Борис Семенович, вообще столь диаметральные оценки личности Сталина - это нормально?
Борис Илизаров: Мы привыкли обвинять друг друга в том, что кто-то поднимает Сталина на щит, а кто-то, наоборот, его опять опускает до уровня политической шпаны и уголовника. Это наша давняя традиция - упрощать, лакировать и оглуплять исторических героев. Как своих, так и чужих.
РГ: Что понравилось в новой книге?
Илизаров: Я в отличие от некоторых моих коллег отношусь к исторической литературе очень либерально. Никаких фобий. Единственное, я сторонник чистоты жанра. Жанр обсуждаемой книги мне лично определить сложно: тут всего понемногу. С одной стороны, это вроде бы научный труд, подкрепленный большим количеством опубликованных источников, документов, ученых трудов. С другой - некая вольность в трактовке фактов и оценок деяний вождя. Но, безусловно, перо хорошее. Не сомневаюсь, найдется читатель, который прочитает книгу с большим интересом и одобрением.
РГ: Сталин - личность неординарная и порождена неординарностью эпохи?
Илизаров: Безусловно. Иосиф Сталин оказал сильнейшее влияние на события, происходившие в ХХ веке и в России, и в мире.
Давайте попробуем провести умозрительный эксперимент: немного сдвинем хронологию. Предположим, что Иосиф Сталин, который пришел к власти в 1922 году, затем стал генеральным секретарем, главой государства, генералиссимусом, умирает не в 1953 году, а, скажем, в 1923-м. Что мы о нем знаем к тому времени? Почти ничего. Он один из многих партийных деятелей, близких к Каменеву и Зиновьеву. Это другая судьба.
Вот, например, сложилось так, что он умирает в 1937 году, в самый пик репрессий. И снова мы видим его иначе - упивающийся кровью, обезумевший диктатор. Ну и, наконец, предположим, что Сталин умирает во время войны... Кстати, мало кто знает, что летом 1942 года у него случился инсульт, и месяц он был совершенно неработоспособен. И это - в разгар войны, в самый сложный Сталин-градский период.
Я набросал такую схему, чтобы показать, как исследование отдельных фрагментов биографии кардинально искажают оценку личности. Поэтому и то, что Сталин родился в определенное время, и то, что он умер именно в 1953 году, а не раньше или позже, - все это имеет колоссальное значение для хода истории.
Он считал, что перед ним вечность
РГ: Но ведь практически все, что написано в разные годы о Сталине, основано на архивных документах?
Илизаров: Если бы! До недавнего времени главным источником информации о Сталине были или воспоминания современников, или его собственные труды. Ведь до 1998-1999 годов архив Сталина был закрыт. И все, что написано о Сталине до его рассекречивания, за редчайшим исключением, сфальсифицировано или, подчеркиваю, было очень субъективно. Есть и еще важный нюанс. Я много лет сижу в архивах. Возьмите первые три тома собрания сочинений Сталина, которые вышли уже после войны. По моим предположениям, по крайней мере, треть произведений, которые там опубликованы, не принадлежат перу "вождя". Аргументы? Ни одного подлинного первоисточника этих статей не сохранилось. Это же была нелегальная печать, которая вся шла анонимно. Скажем, газету "Борьба", которая выходила одновременно на русском, армянском и грузинском языках, редактировала группа, куда входили Каменев, Сталин, Шаумян и др. Статьи не подписывались. И кто их писал конкретно, установить уже сложно. Я что хочу сказать? Авторы широко цитируют опубликованные статьи из собрания сочинений Сталина, не задаваясь вопросом об их истинном авторстве, и берут на веру все то, что Сталин публично писал и говорил. А он был мастером изощренной демагогии.
РГ: Считается, что у Сталина был достаточно четкий стиль изложения...
Илизаров: Это во многом справедливо. Но некоторые дореволюционные статьи, автором которых считается Сталин, переведены позже с грузинского на русский. Он сам за этим следил постоянно. Кстати, одно из ключевых дореволюционных писем Ленину, в котором Сталин отрицательно оценивает Троцкого, по моим ощущениям, вообще было задним числом написано и добавлено в собрание сочинений вождя. Эти сомнения небезосновательны. Есть записка одного из тогдашних руководителей Института Маркса - Энгельса - Ленина В.Д. Мочалова, адресованная Иосифу Виссарионовичу. Там задается вопрос: не могли бы вы ответить, эта неподписанная статья ваша или Каменева? Сталин не отвечает ничего. Вообще не отвечать - это была его манера. Он никогда не торопился, он считал, что перед ним вечность.
Это лишь один из примеров. У меня есть сомнения в авторстве других дореволюционных творений Сталина. В то же время многие работы, которые точно ему принадлежат, он не включил в собрание сочинений. Почему? Можно только догадываться.
В "Братьях Карамазовых" искал себе оправдание
РГ: А что представляет собой архив Сталина?
Илизаров: Это около 1750 отдельных томов. Из них 300-350 дел не рассекречены до сих пор.
РГ: Почему?
Илизаров: Этого я, откровенно говоря, понять не могу. Удивительно, но до сих пор недоступны, к примеру, материалы, связанные с секретными переговорами с Германией в 1939 году. До сих пор многое засекречено и из библиотеки Сталина.
РГ: Библиотека большая?
Илизаров: Была огромная. Точнее - их было несколько. Сохранилась малая часть. Он очень много читал. Вообще это был человек, который сам себя создавал, который постоянно "самообразовывался".
Он штудировал и труды классиков марксизма-ленинизма, и художественную литературу, и философскую... Он читал Гитлера. И очень много делал заметок на полях, подчеркивал, выделял. В 30-е годы, годы массовых репрессий, он раз за разом перечитывает "Воскресение" Льва Толстого, Достоевского "Братья Карамазовы". Почему он не просто читает эту литературу, а отчеркивает текст разными карандашами? В первый раз - синим, потом - красным или простым, или химическим, который, кстати, очень любил. Это очень глубокие вещи. И Сталин читает, понимая, что он читает.
РГ: Чтобы оправдать свои поступки?
Илизаров: Не только. Здесь все более сложно. С моей точки зрения, он понимал, что делает, и знал, что перешел черту. И насколько он перешел эту черту. И чем это все для него кончается. Он пытался найти себе оправдание. Я считаю, что все взгляды на деятельность Сталина имеют право быть свободно изложены. Для того и существует читатель - высший судья, который должен выбирать: вот это ему ближе, это дальше, здесь автору он больше верит, а здесь - меньше.