Советский разведчик Джордж Коваль внедрился в суперсекретные объекты США

Американцы до сих пор толком не знают, насколько ценную для СССР информацию по их Манхэттенскому атомному проекту добыл и передал в Москву в середине 40-х годов советский разведчик Жорж Коваль.

Ответственные сотрудники ФБР США признали это, передавая мне два первых тома следственного дела Коваля из своих архивов.

Кстати, на титульных листах он уважительно именуется Жоржем Абрамовичем, что для американцев само по себе необычно. Ведь они отчествами не пользуются, а Коваль был все же по рождению американцем, хотя ум и сердце его были безраздельно отданы России. В США его, разумеется, всегда звали только Джорджем.

Вручая мне досье, собеседники заверяли, что оно давно рассекречено, но в этой их любезности сквозил все же и некоторый подтекст. Как мне показалось, им самим ужасно любопытно, за что же все-таки Ковалю, очень своевременно покинувшему США в 1948 году после успешного выполнения разведывательного задания и 31 января 2006-го в Москве скончавшемуся, было прошлой осенью посмертно присвоено звание Героя России.

"Звездным часом" советского разведчика, работавшего под оперативным псевдонимом Дельмар, была служба в 1944-1945 годах в так называемом "Манхэттенском инженерном округе".

За этим названием скрывались строго засекреченные предприятия и лаборатории военно-промышленного атомного комплекса США, располагавшиеся отнюдь не в центре Нью-Йорка, а в более укромных местах, включая города Ок-Ридж (штат Теннесси) и окрестности Дейтона (штат Огайо), куда и проник Коваль. Насколько известно, он был единственным советским агентом, которому удалось лично внедриться на эти объекты, и помогла ему в этом... армия США!

Сотрудники ФБР передали два первых тома следственного дела Коваля российскому журналисту для ознакомления. На титульных листах он именуется Жоржем Абрамовичем, что для американцев само по себе необычно.
Джордж Коваль подвергался в родном городе аресту, и об этом даже писала местная газета.	Суть дела определялась в документах кратко: "Шпионаж - Р", то есть, надо полагать, шпионаж в пользу России.

Записка Гувера

Впрочем, обо всем по порядку. 27 августа 1954 года директор ФБР Джон Эдгар Гувер отдал своим нью-йоркским подчиненным распоряжение завести отдельное "следственное дело Джорджа Коваля" вместо прежнего дела "неустановленного лица". Суть дела определялась в документах кратко: "Шпионаж - Р", то есть, надо полагать, шпионаж в пользу России.

Как ФБР вышло на Коваля, по документам можно только догадываться. В них, кстати, и после рассекречивания сохранилось множество купюр. В частности, вымараны почти все личные имена и названия, так что и в имеющихся бумагах нередко приходится что-то домысливать. Но во всяком случае очевидно, что одна из версий, изначально активно разрабатывавшихся ФБР, была связана с нью-йоркской компанией "Рейвен электрик", где Коваль работал примерно с 1940-го по 1943 год, видимо, со времени своего нелегального прибытия в США из СССР и до призыва в армию.

От некоего советского перебежчика ФБР стало известно, что в начале 1940-х резидент-нелегал советской военной разведки держал в Нью-Йорке фирму по розничной торговле электротоварами. Под подозрением в числе прочих оказалась "Рейвен электрик", а среди ее сотрудников обнаружился "человек по имени Джордж Коваль".

Три дня рождения сына плотника

После этого, судя по всему, сыщики ФБР и принялись разматывать ниточку уникальной судьбы, в которой и теперь для них сохраняется немало загадок и неясностей. К их числу относится даже официальная дата рождения Дж. Коваля - 25 декабря 1913 года. В архивах города Сиу-Сити (штат Айова), куда семья Ковалей перебралась незадолго до этого из белорусского местечка Телеханы, соответствующих регистрационных записей обнаружено не было. Зато указывалось, что некий Луис Ковал, или скорее Кавал (нечеткая запись делалась от руки), появился там на свет 22 января 1912-го в семье плотника Эйба Кавала и его жены Этель Шениски, выходцев из России. Имена родителей схожи, профессия отца и адрес в Сиу-Сити те же, но в семье Ковалей никогда не было никакого Луиса.

По всем последующим документам у Джо Коваля было два родных брата - старший Исайя и младший Гэбриел. Все они родились в Сиу-Сити и учились в местной школе. В школьных документах и датированной 8 мая 1915-го официальной заявке отца, Абрама Берко Коваля, на натурализацию в США дата рождения Джорджа указана как 25 декабря 1914-го. Наконец, в довершение всей этой неразберихи в архивах службы пробации (надзора над условно освобожденными) в Сиу-Сити обнаружился и еще один вариант - 25 сентября 1914-го.

Кстати говоря, следователи ФБР, которым пришлось эти архивы поднимать, раскопали попутно любопытный факт. Оказывается, в сентябре 1931-го юный Джордж Коваль подвергался в родном городе аресту, и об этом даже писала местная газета "Сиу-Сити джорнэл энд трибюн".

Согласно публикации, задержали нашего героя за то, что он вместе с группой единомышленников "захватил" служебный комитет местного уполномоченного по делам неимущих. Они требовали, чтобы тот нашел жилье для двух бездомных женщин, которых перед этим выселили из приюта. После вмешательства местного шерифа зачинщику смуты пришлось переночевать в участке. О нем сообщалось, наверное, с его же слов, что парню 19 лет, что он изучает право в одном из университетов Среднего Запада и оказывает юридическую помощь Совету по делам бездомных, названному в заметке "коммунистической организацией". Между тем в регистрационной карточке, заполненной при оформлении привода, был указан, надо полагать, реальный возраст задержанного - 17 лет.

Задним числом ФБР собрало немало и другой информации о "прокоммунистических" и "просоветских" убеждениях семьи Ковалей и их ближайших родственников, включая трех сестер отца и их мужей. Один из одноклассников Джорджа вспоминал, что тот "часто говорил о России, утверждая, что для евреев в России создана Утопия и что они с семьей собираются вернуться в Россию". Другой рассказывал, что после окончания школы Джордж поехал поступать в университет Айовы учиться на инженера, чтобы, как он говорил, "подготовиться к работе в России".

В августе 1930-го Джордж Коваль и его дядя Пол Силвер были делегатами конференции Компартии США в штате Айова: первый - от Лиги молодых коммунистов, а второй - от местной парторганизации Сиу-Сити. Об этом, между прочим, упоминалось в документах, переданных тогда же их бдительными согражданами на рассмотрение спецкомитета палаты представителей конгресса США по расследованию коммунистической деятельности в стране.

Выпускник МХТИ в "Гарварде для бедных"

В следственном деле, естественно, нет сведений о том, как реально складывалась судьба Джо Коваля в СССР. Только в самое последнее время стало известно, что он успешно окончил Московский химико-технологический институт имени Д.И. Менделеева и был даже зачислен в аспирантуру, но вместо этого получил неожиданное приглашение на службу в Разведывательное управление Красной армии и стал Дельмаром.

После курса специальной подготовки он вернулся в США (ФБР до сих пор не знает, как ему это удалось) с заданием сосредоточиться на добыче информации об американских программах создания и производства химического оружия.

Однако вскоре после этого Америка наконец вступила во Вторую мировую войну. И хотя компания "Рейвен электрик" активно выбивала отсрочки для своего "ключевого сотрудника", введенного даже в состав совета директоров, в апреле 1943 года того все-таки призвали в армию. Но попал он в результате не на фронт, а в учебную аудиторию. Армейским кадровикам понравился серьезный молодой человек с незаконченным высшим инженерным образованием и отличными результатами теста на интеллектуальное развитие - и они отобрали его для участия в проекте, суть которого едва ли была тогда известна и им самим.

Так Дельмар на год стал слушателем "специальной армейской программы подготовки" в Городском колледже Нью-Йорка. Позже "Нью-Йорк таймс" в статье о нем писала, что это был "Гарвард для бедных" и оплот либерализма, откуда вышел, в частности, небезызвестный Джулиус Розенберг, казненный в 1953-м вместе с женой за "атомный шпионаж" в пользу СССР. Как заявил ФБР в ходе следствия один из осведомителей, в армейской учебной группе также царили "либеральные и прокоммунистические" настроения.

Но Коваль, по всем отзывам, в политические дискуссии никогда не вступал, хотя специально от них и не уклонялся. Да и о личной жизни говорил скупо: мол, сирота, вырос на попечении тетки, кроме как в армии, почти нигде и не был, денег негусто. Все понимали, что парень хлебнул лиха, и с расспросами не совались, тем более что в свои 30 лет он был заметно старше большинства остальных призывников. Так что запомнился он им в основном блестящей успеваемостью, хорошим знанием города, да еще умелой игрой в бейсбол, всенародно любимый в Америке.

После окончания спецкурсов летом 1944-го выпускники получили назначения в основные тогдашние атомные центры США. Дельмара распределили в Ок-Ридж, позже перевели в Дейтон. Теперь известно, что там располагались заводы по производству ядерного топлива и компонентов ядерного оружия. Как поясняла со ссылкой на специалистов та же "Нью-Йорк таймс", "секреты производства бомбы могут быть важнее, чем тайны ее конструкции".

Впрочем, чем конкретно Коваль занимался на новом месте работы и к какой информации имел доступ, ФБР если и выяснило, то далеко не сразу. Судя по армейским документам, оформляли его изначально в качестве "математика". Но оказался он в итоге в составе департамента радиационной безопасности в качестве радиометриста. К большому раздражению Гувера, по прошествии нескольких лет специалисты, опрошенные ФБР, затруднялись определить, какие именно секреты могли проходить перед глазами и через руки их бывшего сослуживца.

Воспоминания ветерана

Как уже говорилось, почти все эти люди присутствуют со своими показаниями в досье анонимно, но есть и как минимум одно явное исключение. Это некто Арнольд Крамиш, знавший Коваля как по совместной учебе в Нью-Йорке, так и по работе в Ок-Ридже. По свидетельству сослуживцев, они довольно тесно общались.

Ветеран американской атомной программы Крамиш теперь на пенсии. Он живет в пригороде Вашингтона и достаточно охотно делится воспоминаниями с журналистами, которых влечет к нему посмертная слава Дельмара. Именно он был одним из главных источников для упомянутой статьи в "Нью-Йорк таймс", и с его легкой руки по Интернету пошли гулять подробности, согласно которым Коваль разъезжал по Ок-Риджу на собственном служебном "джипе" и всюду имел там доступ, которого требовал радиационный контроль.

Я побеседовал с Крамишем по телефону, и очень коротко: он в больнице после операции и ему не до долгих разговоров. Мой собеседник утверждал, что военный руководитель Манхэттенского проекта генерал Лесли Гровс "не доверял ФБР и лично Гуверу" и, по сути, не пускал агентов ФБР в Ок-Ридж ("разве что по паре агентов сидело там и сям для проформы"), поскольку в сфере безопасности опирался не на них, а на военную контрразведку.

Крамиш полагает также, что скорее всего главным достижением советского агента было выявление работ с полонием, которые велись в Ок-Ридже и Дейтоне. Сам факт использования этого элемента был, по его словам, "одним из самых секретных аспектов" Манхэттенского проекта. Специальной инструкцией Гровса о нем запрещалось упоминать в любых открытых источниках, и он оставался тайной "еще в течение нескольких лет после войны". Соответственно, собеседник считает, что приятель его молодости был "одним из важнейших советских шпионов".

Российские историки ныне утверждают, что донесения Дельмара подсказали научным руководителям советской атомной программы идею использования нейтронного запала, внутри которого находился полоний. Насколько известно, именно такой запал был у первой советской атомной бомбы, испытанной в августе 1949-го - всего через 4 года после американской. Согласно официальным сообщениям о присвоении Ковалю звания Героя России и передаче его награды в Музей военной разведки, добытая им информация помогла существенно сократить сроки разработки и создания отечественного атомного оружия, что обеспечило сохранение военно-стратегического паритета с США.

На вопрос о том, как относятся сейчас к Ковалю его бывшие американские коллеги, Крамиш ответил сдержанно: "Конечно, мы много об этом думали, - сказал он. - Понятно, что он был глубоко предан марксизму, СССР и т.п., но в общении с нами это никак не проявлялось. Думаю, он считал себя патриотом, верным своей новой родине. Но мою страну он предал. И как с этим быть?"

Гуд-бай, Америка

В 1946-м "техник 3-го разряда" Джордж Коваль был уволен из армии США "по причине демобилизации". Согласно военным архивам, отставка была почетной, у Дельмара имелись даже награды: медали "За примерное несение службы" и "За победу во Второй мировой войне", а также нашивка "За службу на американском ТВД". В справке об увольнении отмечалось, что по личным и служебным качествам он характеризовался "блестяще", за пределами США не служил, под трибуналом не был и в самоволки не ходил. Кстати, военнослужащим в Ок-Ридже примерно раз в полгода предоставлялись отпуска, которыми советский разведчик и пользовался для отправки в центр своих донесений.

После демобилизации Дельмар вернулся в Нью-Йорк и еще два года учился в том же Городском колледже, который с отличием и окончил. В 1948-м он рассказал знакомым, что его пригласили поработать на строительстве электростанции в Европе, выправил с помощью компании "Атлас трейдинг" паспорт для поездки в качестве ее коммивояжера во Францию, Бельгию, Швейцарию, Швецию и Польшу и 6 октября взошел на борт парохода "Америка", отправлявшегося в Гавр.

Годы спустя ФБР старательно проверяло, не вернулся ли он часом впоследствии обратно в США. Вместе с ЦРУ Бюро пыталось также искать его в Западной Европе и Латинской Америке. Однако Дельмар в это время находился уже в Москве. Уникальная "спецкомандировка на родину" была для него благополучно завершена.