Поделиться
Промышленность в российской столице была и останется одной из крупнейших в России. Так заявил на "Деловом завтраке" в "РГ" министр науки и промышленной политики города Москвы Евгений Пантелеев. Но это будет уже совсем другая промышленность, не та, трубы которой коптят небо, загрязняют Москву-реку и землю до такой степени, что прежде чем на ней что-нибудь построить, дешевле вывезти почву, чем ее реабилитировать. Когда же начнется новая эра? С этого и начался разговор в редакции с министром московского правительства.
Силиконовая долина начинается с Зеленограда
Российская газета: Евгений Алексеевич! На протяжении последних лет московские власти настойчиво выступали за развитие реального сектора экономики, превращение России из сырьевого придатка в государство, делающее ставку на инновационные технологии. В стратегии развития страны до 2020 года, недавно представленной президентом на Госсовете, вы нашли созвучие тому, за что боролись?
Евгений Пантелеев: Нашел. Именно с этого тезиса, по сути, начинается План Путина. Это радует вдвойне. Ведь я отлично помню, как в начале 2000 года на одном из съездов Российского союза промышленников и предпринимателей, услышав термин "промышленная политика", президент бросил в зал: а что это такое? Лоббирование одних интересов за счет других? Колоссальная эволюция произошла за эти годы. Причем не только на словах, но и в действиях всех структур - как федерального правительства, так и региональных. Это дает уверенность в том, что для инновационной экономики с каждым днем будут создаваться все более благоприятные условия.
РГ: Первую особую экономическую зону внедренческого типа Москва вместе с федеральными властями создает в Зеленограде. На каком этапе сейчас находится этот процесс?
Пантелеев: Первые четыре резидента уже зарегистрированы.
РГ: Больше желающих нет?
Пантелеев: Еще с 20 участниками ведется работа по оформлению документов. Основной поток резидентов хлынет года через два, когда Москва закончит создание полной инфраструктуры для успешной деятельности зоны.
РГ: А иностранные резиденты проявляют интерес?
Пантелеев: Представители "Сименса", например, давно присматриваются, какую нишу лучше занять.
РГ: Что же украсит марка Зеле нограда, какую продукцию?
Пантелеев: Думаю, уже в этом году там освоят выпуск пластин размером 0,13 микрона, то есть на вполне современном уровне. Плодами этого воспользуются производители сим-карт для мобильных телефонов, проездных бесконтактных билетов для метро, биометрических паспортов, социальных карт москвича и другие.
Промзоны для иностранцев
РГ: А в других административных округах города места инновационным технологиям нет?
Пантелеев: В ближайшие 3-4 года планируется создать еще несколько территорий инновационного развития. Например, кластерную структуру - на базе авиационного завода им. Чернышова и Тушинского машиностроительного завода, химических инноваций - на базе Института пластмасс и НИИ эластомеров, машиностроительного профиля - на базе бывшего АЗЛК.
РГ: Насколько реальны эти планы? Особенно если учесть, что из 55 миллиардов долларов зарубежных инвестиций, полученных Москвой в прошлом году, на долю прямых инвестиций приходится всего 21 процент, а в промышленность попало и вовсе лишь 0,7 процента...
Пантелеев: Кроме зарубежных, есть еще собственные инвестиции города и привлеченные у российских инвесторов. У иностранцев же, к сожалению, существует предубеждение, что Москва изначально не пригодна для развития промышленности. И потому, что требования к экологии здесь слишком жесткие, и цены высокие, а из-за этого и зарплаты приходится платить большие... Но Москва сейчас делает все для того, чтобы разбить это мнение. Она старается быть более удобным городом для зарубежных инвестиций в промышленные предприятия. В частности, заканчивается работа НИиПИ Генплана по более рациональному размещению фабрик и заводов. Из прежних 17,5 тысячи гектаров оставлено всего 7,5 тысячи, на которых расположено 200 промышленных зон в составе производственных территорий и еще 50 - вне их. Но зато теперь каждая из них развивается исключительно для промышленности и связанной с ней инфраструктуры. Адресный перечень этих зон будет утвержден уже в феврале.
РГ: Какую защиту вы им гарантируете?
Пантелеев: Она гарантирована законом города Москвы и нормативными актами правительства.
Первая ласточка - Перово
РГ: Что изменят новые промзоны?
Пантелеев: Они будут способствовать увеличению съема продукции с одних и тех же производственных площадей. Анализ самой маленькой промзоны Перово, недавно утвержденной на заседании правительства Москвы, показал, что это вполне возможно. Чтобы москвичи увидели ее в обновленном виде, хватит двух-трех лет.
РГ: Как же вы заставите собственников работать более эффективно? Директоров поувольняете?
Пантелеев: Ставка делается на создание хороших условий для инвестиций. Например, единственное место, где землю можно получить без конкурса под строительство, - это как раз промзона. Можно построить и новый цех, и общую инфраструктуру, необходимую не только для этого предприятия, но и для соседей. Требование одно: здесь можно развивать только науку, промышленность.
РГ: А химический завод в Перово так и останется?
Пантелеев: Химического производства там не будет.
РГ: А другие грязные производства? Власти собираются защищать от них москвичей?
Пантелеев: Мы уже самым активным образом занимаемся этой проблемой. Благодаря этому в Москве-реке давно уже довольно чистая вода - все сбросы идут только через очистные сооружения. А сколько литеек, гальванических производств закрылось в последнее время!
Прощай, завод
РГ: Евгений Алексеевич! Модернизированию подлежат предприятия, которые можно реанимировать. А что делать с жуткими серыми заводскими цехами, сплошь и рядом занятыми множеством рынков? Вроде "Горбушки", "Снежной королевы" и так далее...Туда не планируется вернуть производство?
Пантелеев: Это невозможно. Как ушли заводы, не вписавшиеся в новую экономику, так потихоньку уйдут и рынки.
РГ: Вы упоминали, что еще процентов 20-25 действующих заводов и фабрик с устаревшими технологиями и оборудованием - потенциальные банкроты. Какова их участь?
Пантелеев: Если не найдут средств на модернизацию, то и они прекратят свое существование.
РГ: Вступление России в ВТО, для которого фактически не осталось уже препятствий, видимо, ускорит этот процесс?
Пантелеев: Безусловно. В сложном положении окажутся даже достаточно сильные предприятия. Дело в том, что конкурентоспособность нашей промышленности еще достаточно низкая. Было бы логичным дать ей время для того, чтобы окрепнуть, а уж потом вступать в ВТО. Но нас убеждают в том, что бояться нечего, не объясняя при этом, откуда такая уверенность.
Требуются инженеры
РГ: Закрытие примерно 200 предприятий приведет к тому, что тысяч 100 рабочих окажутся выброшенными на улицу?
Пантелеев: Ни в коем случае. Москва остро нуждается в трудовых ресурсах. Только в самой промышленности дефицит кадров 60 тысяч человек. А в банке данных городской службы занятости незанятых вакансий - втрое больше!
РГ: Рабочих в столице не хватало всегда, недаром у большинства конвейеров стояли лимитчики. Но теперь ведь и инженеров не хватает, по поводу которых советские юмористы сломали немало копий, потешаясь над тем, что в нашей стране инженеров выпускают больше, чем в некоторых европейских странах вместе взятых. Не идет молодежь в технические вузы?
Пантелеев: Сейчас в технических вузах - конкурс. И немалый. Но на производстве и в НИИ инженеров действительно не хватает. Проблема в том, что пока еще не создана нормальная система закрепления кадров: с помощью представления жилья, другого уровня зарплаты и т.д. Большая нехватка и квалифицированных рабочих. Поэтому сейчас в городе принята специальная городская программа по подготовке рабочих кадров в колледжах, на которую из бюджета города выделено 8 миллиардов рублей.
РГ: В начале перестройки зарплата в промышленности для многих была эталоном. Президент Борис Ельцин, например, обещал учителям поднять ее до уровня рабочих заводов. А теперь средняя зарплата в городе - 28,4 тысячи рублей, а в промышленности - только 18 тысяч...За ближайшие четыре года Москва обещает поднять среднюю зарплату до 43 тысяч, а промышленность чем порадует?
Пантелеев: В промышленном секторе она поднимается примерно на 15 -20 процентов в год. При этом надо понимать, что весь рост объемов производства будет происходить при той же численности занятых. Есть сейчас в пределах 600 тысяч человек, столько же и останется.
РГ: А может, правы все-таки те, кто считает, что Москва, которая в последнее десятилетие стала выступать и как активный деловой и финансовый центр, может вполне обойтись без фабрик и заводов? Взять и вывести их в другие регионы...
Пантелеев: Ну, это несерьезно. По крайней мере, как показал опрос, проведенный учеными РАН, так считают не только власти, но и большая часть москвичей.