Любое президентское послание Федеральному собранию адресовано не только законодателям. Это, по сути, обращение к нации. В том, что она тут первый адресат, не дал усомниться и Дмитрий Медведев, начав свое выступление перед российскими парламентариями словами: "Уважаемые граждане России..." И лишь затем, через запятую, прозвучало: "...уважаемые депутаты и члены Совета Федерации!" Примечательно и другое: президент выступал сразу после праздника - Дня народного единства. Эти два обстоятельства мне представляются смыслово сопряженными. Единство нации как способ достижения ближайших и стратегических целей, решения поставленных перед страной и обществом задач - этот мотив в президентском послании так или иначе улавливался. Не раз он приобретал и прямое звучание - например, в той части выступления, где Дмитрий Медведев говорил о правах и свободах граждан, развитии демократии, обеспечении социальных гарантий населению, формировании и укреплении в нации духовных начал. И особенно - когда президент подытожил: "Таковы наши ценности, таковы устои нашего общества, наши нравственные ориентиры. А говоря проще - таковы очевидные, всем понятные вещи, общее представление о которых и делает нас единым народом, Россией".
Единым народом российских граждан делают и некоторые праздники. Один из них так и называется - День народного единства. Он только что прошел, причем вполне спокойно. И не испортил его проведенный вопреки запрету властей "Русский марш". Вообще-то серьезным событием "Русский марш" еще ни разу не становился. Не стал и теперь. Но желание выйти на улицу (и не только в праздник) с плакатами экстремистского содержания у кого-то едва ли пропало. Дело в том, что, несмотря на усилия власти, до конца не преодолен идеологический кризис. Патриотическая идея - в принципе абсолютно здоровая, доказавшая свое цементирующее воздействие в США и во многих странах Европы - нередко подменяется суррогатами. Ультрарадикалы перехватывают ее, пытаются наполнить своими смыслами, дают ей свою интерпретацию. Надо ли говорить, что патриотизм и агрессивный национализм маршируют в разные стороны. Первым движет нормальная любовь ко всему своему, вторым - патологическая ненависть ко всему чужому. Но если ксенофобия прогрессирует, если она публично заявляет о себе, претендует на роль политической силы, власть должна как минимум оценить серьезность этой угрозы. И осознать, что у нее впервые появился такой оппонент. Уличный. Ультрарадикальный. И совершенно неуправляемый. Его притягательными лозунгами и неконтролируемой активностью формируется националистический электорат, способный на выборах организованно выражать свою волю. Что опасность подобной угрозы властью осознается, мы поняли из президентского послания. Как и то, что экстремистские выступления не останутся без ответа. "Считаю своим долгом предостеречь тех, кто надеется спровоцировать обострение политической обстановки, - сказал Дмитрий Медведев. - Мы не позволим разжигать социальную и межнациональную рознь, обманывать людей и вовлекать их в противоправные действия. Конституционный порядок и впредь будет обеспечиваться всеми законными средствами".
Надо заметить, в чем уж точно российские граждане сегодня едины, так это в нежелании "маршировать". Прошедший недавно "День народного гнева" (так называлась протестная акция левой оппозиции) обнаружил вполне убогие ресурсы улицы. В Москве и Санкт-Петербурге "гнева" исполнились примерно по 200 активистов. В Липецке - 20. А в Нижнем Новгороде на подготовленную для митинга площадь вообще никто не вышел. Демонстрировать недовольство жизнью у российского большинства нет чувствительных оснований. По данным социологов, лишь 8 процентов опрошенных ощущают на себе последствия мирового финансового кризиса. Большинство же признались, что этот кризис их не затронул. Выходить на митинги, вставать в пикеты фактически некому. Более половины опрошенных (55 процентов) считают, что "страна развивается в правильном направлении, наводится должный порядок, демократическим завоеваниям ничего не грозит".
Социологи, правда, делают оговорку: в первый год после президентских выборов, получив от нового правителя порцию государственного внимания к своим проблемам и обещания новых социальных благ, народ проникается ощущением, что жизнь налаживается, но потом уровень оптимизма опускается до повседневной "нормы". Наверное, это так. Да ведь и "норма" - с былой не сравнить. По данным Центра изучения социокультурных изменений Института философии РАН, в середине 90-х годов пессимистов было в три раза больше, чем ныне. Более половины российских граждан сегодня уверены, что переживают лучшие времена. И хотя 33 процента опрошенных источником благополучия называют высокие мировые цены на нефть, общая удовлетворенность жизнью этим вовсе не омрачается. Да и с чего бы? Доходы населения выросли. Объем среднего класса за последнее десятилетие увеличился с 9,4 процента до 22.
Что правда, то правда: доходы растут. Но растет и пропасть между доходами. Разрыв между 10 процентами самых бедных и 10 процентами самых обеспеченных - пятнадцати-кратный. Для нормального общественного самочувствия столь высокий разрыв представляет угрозу. Он ведет к накоплению социального динамита, а единство нации тем самым подвергается серьезному испытанию. Хотя природа возникновения полюсов бедности и богатства в современной России имеет экономическое объяснение: мы поднялись со дна. В стране появились деньги, каких прежде не было, возникли новые материальные возможности. С наступлением мирового финансового кризиса, а он затронул и Россию, все это может оказаться весьма недолговечным. Впрочем, президент уверен, что "мы справимся со всеми трудностями и уже в ближайшем будущем сформируем современную самостоятельную финансовую систему, способную противостоять любым внешним вызовам и обеспечить стабильное решение собственных задач". Но обратите внимание, на чем Дмитрий Медведев снова сделал акцент: "То, что нам сегодня больше всего необходимо - это доверие и сотрудничество... Мы просто обязаны консолидироваться вокруг наших национальных приоритетов. И поэтому худшее, что сегодня может случиться, - это использование ситуации для сведения счетов, для недобросовестной конкурентной борьбы".
...День народного единства как государственный праздник был учрежден в память об освобождении Москвы 4 ноября 1612 года от польско-литовской и шведской интервенции. Ополчение Минина и Пожарского - единственный пример в русской истории, когда судьбу страны и государства решил сам народ. Означает ли это, что сегодня нация способна сплотиться только перед лицом какой-либо угрозы, например, мирового финансового кризиса? Требуется ли для ее сплочения непременно какой-нибудь враг, внешний или внутренний, или гораздо важнее доверие и сотрудничество? Каким объединительным потенциалом обладает свобода (в президентском перечислении - "свобода личная, индивидуальная, свобода предпринимательства, слова, вероисповедания, выбора места жительства и рода занятий. И свобода общая, национальная")? В послании Федеральному собранию Дмитрий Медведев дал ответы на эти вопросы, доказав, что у нации есть ресурсы единства.