В среду состоится коллегия Главной военной прокуратуры, на которой пойдет речь об особо тревожной ситуации с офицерской преступностью. За год она выросла почти на треть и стала рекордной за последние пять лет.
Корысть и воровство с незапамятных времен считались среди офицеров бесчестьем, уличенные в низменных поступках пускали себе пулю в висок. А теперь позорная болезнь разрослась почти до эпидемии. Глава военной прокуратуры считает, что кроме вопросов подготовки, обучения и расстановки кадров в лечении болезни необходимы жесткий надзор и уголовное преследование.
Российская газета: Сергей Николаевич, только что разразился громкий скандал с хищением 102 миллионов рублей в группировке войск, стоящих в Чечне. Как удалось раскрыть преступление?
Сергей Фридинский: Все началось с банковской квитанции. Прокуроры проверяли, как в частях соблюдается налоговое законодательство. Одна из квитанций вызвала подозрение. Привлекли подразделение по противодействию коррупции - такие структуры были созданы в прошлом году по приказу Генпрокурора. В результате работы была выявлена организованная преступная группа. Четыре офицера-финансиста и налоговый инспектор по Чечне, сговорившись, путем подлога украли 102 миллиона рублей. 46 миллионов вернули уже в ходе проверки, материалы передали в ВСУ, уголовное дело сейчас расследуется.
РГ: Вот вам и бедная армия! Это самое крупное хищение, которое удалось раскрыть?
Фридинский: К сожалению, не самое. В Сухопутных войсках возбуждено сразу 8 уголовных дел. Там из денег, выделенных на покупку жилья для военных, разворовали и растратили больше 250 миллионов. А чиновники центральных управлений минобороны продали коммерсантам ракетное топливо как якобы непригодное, по цене, заниженной в 40 раз. Затем купили это же топливо, но уже по рыночной цене - для Космических войск и предприятий оборонки. Без всяких ограничений к применению. Такой криминальный фокус обошелся казне в 430 миллионов рублей.
РГ: Преступность среди командного состава - тревожный сигнал. Ведь офицерский корпус - это костяк армии, а если он поражен, то и вся армия окажется нездоровой.
Фридинский: Такая проблема существует, она вызывает серьезное беспокойство и требует принятия неотложных мер.
За прошлый год так называемая "офицерская" преступность выросла почти на треть, офицерами совершено уже каждое четвертое преступление, более двух третей всех коррупционных составов. Большинство из них - посягательства на военное имущество, хищения путем мошенничества, взятки, должностные подлоги, присвоения и растраты.
РГ: Если оценить в целом прошедший год, каким он был для военных прокуроров, что сделано для утверждения правопорядка и законности в Вооруженных силах и других войсках?
Фридинский: Общая криминогенная обстановка достаточно стабильна. Военные прокуроры зарегистрировали немногим более 20 тысяч преступлений - примерно столько же, что и в предыдущем году. Эта цифра относится не только к Вооруженным силам, но и Внутренним войскам, пограничным органам, МЧС и другим воинским формированиям.
Есть позитивные перемены. Снизилось количество тяжких и особо тяжких преступлений, меньше стало так называемых неуставных проявлений и рукоприкладства. Мы объясняем это сокращением армии, а также более целенаправленной работой руководства минобороны, других министерств и ведомств, командования частей и подразделений по профилактике и пресечению преступлений. Безусловно, не остались в стороне и прокуроры. Нагрузка на них продолжает оставаться тем не менее высокой. Но самое главное - люди добросовестно делают свое дело.
РГ: Президент страны дал Юрию Чайке строгое поручение - на этапе борьбы с кризисом взять на особый контроль движение финансовых потоков. Где больше всего воруют?
Фридинский: Там, где в распоряжении - имущество и бюджетные средства. Есть факты нерационального и нецелевого использования средств гособоронзаказа. Вскрыты прямые хищения денег путем подлога отчетных документов и составления фиктивных актов. Завышают цену научно-исследовательских работ и поставляемой продукции, которая к тому же подчас не соответствует техническим заданиям и условиям. Выявлены нарушения Бюджетного кодекса, порядка проведения конкурсов, отбора поставщиков и исполнителей работ. Всего за год выявлено больше 800 нарушений в этой сфере.
РГ: Как уследить за всей этой чиновничьей вольницей?
Фридинский: Следует навести порядок в приемке поставляемой в войска продукции и ужесточить контроль за нею. Заказывающие управления и военные представительства должны следить, насколько обоснованны затраты на этапах производства и приемки техники. Для этого нужно корректировать нормативную базу гос-оборонзаказа прежде всего в части контроля за ценообразованием. И многое другое нужно. А если сказать в целом, то при таких деньгах нужен повсеместный контроль.
РГ: В армии идет большая реформа. Сокращаются части, высвобождаются целые военные городки, имущество, техника. Сейчас особенно в цене земля. Не станет ли все это добычей нечистоплотных чиновников в погонах?
Фридинский: Мы вплотную занимаемся и этими вопросами. На нашем языке это называется надзорное сопровождение реформ. Нарушения законов здесь влекут немалые экономические потери и напрямую затрагивают права тысяч военнослужащих. И результаты уже есть. К примеру, только по итогам одной прокурорской проверки министерству обороны были возвращены 123 гектара земли в пос. Лисий Нос близ Санкт-Петербурга. Их рыночная стоимость около 3 миллиардов рублей.
РГ: Преступления такого масштаба не могут совершить ни прапорщик, ни младший офицер. Коррупция поднялась до больших звезд?
Фридинский: К сожалению, да, и число их растет. Только за год коррупционные преступления нанесли ущерб свыше 2 миллиардов рублей. Осуждено более 400 офицеров, в том числе 300 - старших. Среди них 76 командиров воинских частей. К уголовной ответственности привлечено 20 генералов, 10 из них уже осуждены.
Например, бывший начальник 29-го НИИ минобороны генерал-майор Николай Конон с начальниками отделов этого института полковником Рифатом Мухудиновым и подполковником Валерием Говорковым заключали фиктивные договоры на научно-исследовательские работы с несуществующими фирмами, а 24 миллиона рублей, выделенные на оплату, потратили на свои нужды. Их дело слушается сейчас в Московском гарнизонном суде. За попытки воздействовать на других участников процесса Конона взяли под стражу.
РГ: Слова "армейские взятки" у многих наших граждан сразу ассоциируются с нечистыми на руку работниками военкоматов. Много нарушений закона было в период осеннего призыва?
Фридинский: Достаточно много. Прокуроры провели почти тысячу проверок и выявили две тысячи нарушений, восстановили права более 7 тысяч призывников и военнослужащих. К уголовной ответственности привлечено свыше 70 военных комиссаров и руководителей структурных подразделений военкоматов. В основном за взятки, незаконное освобождение от призыва, нецелевое использование средств.
РГ: Недавно министерство обороны опубликовало статистику небоевых потерь и самоубийств в армии. Что, на ваш взгляд, толкает человека на такой шаг?
Фридинский: Очень тяжело говорить о самоубийствах. Здесь все переплетается - и личные переживания, и тяжелая обстановка в казарме, и неуставные отношения. А нередко - и безразличие командиров. За равнодушие, к сожалению, к ответственности не привлечешь. Но если такой статьи нет в Уголовном кодексе, то ведь есть такие понятия, как совесть и честь. Хотя немало дел расследуются и по доведению до самоубийства.
За год осуждены 20 человек, чьи преступные действия привели к самоубийствам сослуживцев. Например, к 6 годам колонии приговорены рядовые одной из подмосковных воинских частей Кольцов и Лушкин. Они постоянно избивали рядового М., и он, не выдержав издевательств, свел счеты с жизнью.
РГ: Можно ли успешно бороться с этим уродливым явлением в армии? Некоторые говорят, мол, всегда так было и будет...
Фридинский: Со всем этим можно и нужно бороться, повышая ответственность командного состава. Но не только карательными мерами. Это и повышение денежного довольствия, и улучшение социально-бытовых условий, и усиление роли офицерских собраний, и многое другое. При этом человек со звездами на погонах должен знать, что государство многое ему дало и вправе спрашивать с него в той же мере.
Моральная же устойчивость солдата, его физическое состояние и знание им своих прав и обязанностей должны быть предметом озабоченности не только армии, а, как это ни банально, в первую очередь семьи и школы. Что касается военных прокуроров, то их задача - защищать права всех военнослужащих. Но в первую очередь, конечно, потерпевших.