Взрыв боеприпасов на складе 31-го арсенала ВМФ чудом обошелся без больших жертв. Тем не менее реакция власти очень строгая. Кто, когда за все ответит? Возможен ли вообще оперативный и адекватный ответ?
Главком ВМФ Владимир Высоцкий уже заявил, что в происшествии виноваты люди. "Именно они создали аварийность, - сказал адмирал, уточнив, что причиной взрывов стало нарушение технологического процесса". Сообщается, что на складе уничтожено (сгорело и взорвалось) около 120-ти тонн артиллерийских боеприпасов. Минобороны сообщило, что подготовит предложения о военных складах как в Ульяновске, так и в других городах, направленные на вывод арсеналов в более безопасные места. Между тем, все крупные арсеналы и так располагаются далеко за пределами населенных пунктов. Рядом могут находиться лишь гарнизоны обслуживающих их воинских частей.
Начальник войск радиационной, химической и биологической защиты полковник Евгений Старков в интервью "Эхо Москвы" объявил о том, что на территории России находится более двух с половиной тысяч потенциально опасных объектов. Естественно, речь в основном идет о производственных комплексах и складах со взрывоопасными, но не боевыми веществами. Тем не менее, появилась информация о количестве именно военных арсеналов, расположенных в непосредственной близости от крупных городов. Таких арсеналов якобы 78. Стоит повторить - этого быть не может в принципе. Крупные хранилища боеприпасов никогда в населенных пунктах не размещались.
Министерство обороны, тем не менее, отказывается назвать точное количество складов с боеприпасами и обнародовать их содержимое. Это понятно - подобные сведения относятся к категории совершенно секретных. Давать наводку террористам никто не хочет. Но с другой стороны, и без злодеев-диверсантов арсеналы взлетают на воздух с завидной регулярностью. Игнорировать этот факт становится смертельно опасно. Однако выяснить, почему это происходит, как оказывается тоже не просто.
Председатель Совета Федерации Сергей Миронов еще в 2004 году предложил провести тщательную инвентаризацию складов с оружием и боеприпасами всех силовых структур. Связано его заявление было с объективной оценкой ситуации на арсеналах и исключением на них любой угрозы террористических акций. Проверку, судя по всему, не провели, так как вскоре началась череда пожаров и взрывов.
В ночь с 30 сентября на 1 октября 2005 года взорвался склад боеприпасов в 150 км от Петропавловска-Камчатского, принадлежавший ВМФ. Тот арсенал находился далеко от крупных населенных пунктов, но эвакуировать пришлось около восьми тысяч человек. Взрывы и сильнейший пожар продолжались несколько суток.
Официально было заявлено, что взорвались старые боеприпасы, подготовленные к утилизации. Будто бы обвалилась сгнившая деревянная укупорка, рухнул многометровый штабель снарядов большого калибра, произошло повреждение капсюля, и началось...
Оправдываясь за случившееся, генералы и адмиралы, естественно, поминали человеческий фактор, нарушение производственной и воинской дисциплины, сетовали на малое финансирование программ по утилизации списанных боеприпасов.
В мае 2008 года случился пожар со взрывами на ракетных складах ВВС в Лодейном Поле близ Санкт-Петербурга. 30 сентября 2008 года, как считается, от удара молнии взлетел на воздух склад Тихоокеанского флота в Фокино (Приморский край), где хранились пороховые блоки реактивных снарядов. Совсем недавно, в сентябре 2009 случился грандиозный пожар со взрывами на военном арсенале Карабаш в Челябинской области. Казалось, что уж после Карабаша за арсеналы возьмутся всерьез. Прошло два месяца, и новое ЧП в Ульяновске.
Чуть ли не запрограммированная серийность таких взрывов дает основание для разговоров о том, склады расхищаются, боеприпасы продаются, а поджоги и взрывы - элементарное заметание следов. Но дело в том, что продать тонну взрывчатки или боеготовые ракеты - не то же самое, что сдать в металлолом тонну ворованной меди или украденные железнодорожные рельсы. Это в начале 1990-х можно было под видом утиля сплавить за рубеж вполне нормальный боевой корабль или крупную партию боеприпасов. Сейчас такое практически невозможно.
Значит, дело в другом. А в чем?
Несколько лет назад было принято решение: утилизацию боеприпасов на военных арсеналах будут проводить не только Минобороны и привлеченные предприятия-изготовители боеприпасов, а любые сторонние фирмы. Как полагается в рыночных отношениях, должен объявляться тендер и тот, кто предложит лучшие условия - будет утилизировать все и вся. Сразу возник конфликт не только между Минобороны и тогдашним Роспромом, который стал предлагать гражданских дилеров разоружения, но и ФСБ. Ведь получалось, что к арсеналам с боевым вооружением получали доступ фактически некие "Рога и Копыта". Урегулировать ситуацию не удалось, и она перешла в новую гражданскую структуру - Минпромторг. Какое-то время Министерство промышленности и торговли отвечало за отбор цивильных кандидатов на ликвидацию военных арсеналов.
Министр обороны Анатолий Сердюков решил ситуацию оптимизировать и упорядочить. По его инициативе, "несвойственные военному ведомству функции материально-технического обеспечения войск передаются" некоему открытому акционерному обществу, 100% акций которого будут в федеральной собственности. Мирная утилизация боеприпасов армии не свойственна, поэтому акционерное общество занялось и этой проблемой.
И тут получилось: хотели как лучше...
По мнению бывшего начальника вооружений Вооруженных сил России генерал-полковника запаса Анатолия Ситнова, стремительный переход на новую структуру обеспечения утилизации боеприпасов при всей внешней оправданности чреват объективным ростом опасности новых взрывов. Дело в том, что во главу угла поставлена прибыль, которая вступает в неизбежный конфликт с безопасностью и, по большому счету, с государственными интересами. Для снижения издержек к работам с взрывоопасными веществами могут привлекаться не квалифицированные кадры, а своего рода гастарбайтеры, что недопустимо. К тому же, утилизация понимается буквально: надо ликвидировать все. А ведь в боеприпасах содержится множество компонентов, пригодных для дальнейшей технологической переработки и снижения себестоимости новейших мин, ракет, снарядов и авиабомб. Коммерсанты от утилизации в извлечении этих самых компонентов не заинтересованы.
И при расследовании ЧП в Ульяновске, по словам Ситнова, не мешало бы разобраться, кто именно и с какой целью работал с боеприпасами.
Повышает взрывоопасность армейских складов, как ни странно, и стремительное сокращение Вооруженных сил. Огромное количество боезарядов из реформируемых армий и дивизий идет на те самые арсеналы, которые переполнены еще со времен Великой Отечественной войны. На складах в Ульяновске, приписанных к ВМФ, кстати, хранились и боеприпасы ВДВ.
Так что проблема, поднятая взрывом на 31-м арсенале ВМФ, скорее всего, выйдет за пределы конкретного случая и персонального человеческого фактора. Все гораздо серьезнее.
ВЗРЫВЫ НА ВОЕННЫХ АРСЕНАЛАХ