Поделиться
Каталония сделала первый решительный шаг по пути к отделению от Испании. Разом шагнули почти полтора миллиона каталонцев. Тем самым фактически поставив крест на всех попытках испанского премьера Хосе Луиса Родригеса Сапатеро помирить богатые и бедные районы страны.
Так близко к краю пропасти окончательного национального раскола Испания еще ни разу не подходила. Когда край Косово в одностороннем порядке провозгласил свою независимость, многие эксперты предрекли цепную реакцию, которая может оказаться гибельной для многих государств Европы. В первую очередь назывались Испания и Италия, в которых давно бродили раскольнические настроения. И там, и тут богатые регионы не хотят тянуть донорское бремя. В Италии более развитый Север пытается разорвать национальные узы с "мафиозным" Югом. В Испании же наиболее агрессивно о своем желании обрести независимость долгие годы напоминают в Каталонии со столицей Барселона.
Итальянскому премьеру Сильвио Берлускони, похоже, пока удается сдержать пыл "горячих северных парней". До недавнего времени казалось, что и Сапатеро нашел нужный подход к агрессивным каталонцам. Более того, в 2006 году многие эксперты объявили, что Испании окончательно удалось выработать иммунитет к "косовскому вирусу". Тогда испанский премьер смог провести через парламент закон, который наделял Каталонию специальным статусом, фактически предоставляя региону максимально широкую автономию. В частности, каталонским властям разрешалось распоряжаться всеми местными налогами и половиной центральных налогов, собранных в Каталонии. А ведь на долю этого региона приходится до 25 процентов ВВП всей Испании.
После чего у наиболее ярых противников независимости Каталонии практически не осталось аргументов в споре с центральной властью. Сапатеро праздновал успех. Но ликование продолжалось недолго.
Тем временем финансовый кризис в Испании набирал обороты. Пострадали и бедные, и богатые регионы. Но, как всегда, больше всего недовольных оказалось среди дотируемых областей страны. Именно в них, почувствовав момент истины, и начали действовать оппозиционные партии, которые начали набирать политический вес с лозунгами: "Выскочки богатеют за наш счет".
В Конституционный же суд страны они обратились с куда менее эмоциональным, но куда более действенным обращением. В документе говорилось о том, что предоставленная Каталонии широкая автономия не соответствует конституции Испании. Больше всего протестов вызвало решение разрешить жителям Каталонии называть себя не испанцами, а каталонцами.
Сапатеро пытался доказать судьям, что отмена даже части положений статуса об автономии может нанести серьезный удар по целостности страны. Но к его мнению в Конституционном суде не прислушались: требования оппозиции были почти полностью поддержаны. После чего судьи направили иск с требованием о пересмотре ряда положений статуса.
Реакция каталонцев, как и прогнозировал испанский премьер, оказалась весьма эмоциональной. На улицы Барселоны вышли почти полтора миллиона человек (то есть каждый шестой житель Каталонии) с лозунгами: "Мы - нация, и мы принимаем решения". Митингующие очень старались доказать Мадриду, что несмотря на свой внутренний протест, внешне они будут действовать только подчеркнуто цивилизованно в рамках демократических норм. Тем не менее во время демонстрации не обошлось без сожжений испанского флага. Более того, демонстранты, по словам очевидцев, при помощи кулаков объяснили, кто в Барселоне прав, одному смельчаку, который вышел наперерез шествию с государственным знаменем Испании в руках.
Нет сомнений, что теперь перед испанскими официальными властями встала очень трудная задача. С одной стороны, они не могут проигнорировать иск Конституционного суда. С другой стороны, решение об аннулировании части автономии может в итоге привести к отделению Каталонии от Испании. Причем в самое ближайшее время. При этом за действиями Мадрида и Барселоны однозначно с большим интересом наблюдают во многих соседних европейских странах. У большинства из них есть свои "каталонцы".