В 2016 году мы не узнаем знаменитый Политехнический. Он кардинально изменится и войдет в десятку лучших в мире музеев науки.
Такие перспективы обещает британская фирма Event Communication, которая выиграла международный конкурс на разработку концепции обновления музея. Как же наш старый, заслуженный Политехнический будет превращаться в суперсовременный музей? Об этом корреспондент "РГ" беседует с его директором Борисом Салтыковым.
Российская газета: Лейтмотив мнений о Политехе - он устарел. Но в то же время его коллекция поражает: около 190 тысяч экспонатов. Многие просто уникальны. Не потеряем ли мы в погоне за современностью саму суть науки и техники? Не получится ли в итоге модной модернизации этакий научный диксиленд?
Борис Салтыков: Музей действительно устарел. Сегодня наши посетители в основном школьники, особенно младших классов. Им рассказывают, как работает тот или иной механизм, доменная печь, как добывают уголь, нефть и т.д. Это нужно? Несомненно. Но жизнь идет вперед, передовые страны перешагнули постиндустриальную эпоху, мир завоевали информационные технологии, они проникли буквально повсюду.
Так вот наш музей остался в индустриальной эпохе. Косметические методы уже не помогут, нужны кардинальные перемены. Не перейдет ли он в другую крайность, не превратится ли в развлекательный Диснейленд? Уверен, что нет. Мы прекрасно понимаем, что есть "магия" реальной вещи, что, создавая виртуальную реальность, нельзя перейти некую черту. Кстати, среди музейщиков особенно ценятся полные коллекции, которые показывают всю историю автомобиля, самолета, компьютера, микроскопа, телефона и т.д. На самом деле наиболее захватывает и поражает в науке и технике даже не "железо", а эволюция мысли. Как человек придумывал, как двигался от уже известного - к новому.
РГ: С таким подходом согласна победившая в конкурсе британская фирма?
Салтыков: Да. Их впечатлила наша коллекция. Она действительно уникальная. Задача британцев так ее представить, используя современные методы, в том числе мультимедийные и интерактивные технологии, чтобы она заиграла по-новому. Причем предлагаются очень интересные подходы. Скажем, можно построить экспозицию так, что она даст посетителю однозначные ответы на его вопросы. Получив их, человек больше не вернется в музей. Ему все ясно. Но возможно другое - будоражить мысль, предлагать варианты, дать ему возможность иметь свое мнение. Тогда есть большая вероятность, что человек вновь вернется в музей, чтобы самому найти ответы.
РГ: Известный писатель Даниил Данин говорил, что задача популяризаторов науки - соблазнять, а дальше человек сам найдет дорогу. У музея такая же миссия?
Салтыков: Конечно. И лучшие музеи мира прекрасно научились это делать. Не случайно они постоянно заполнены людьми самых разных возрастов, от младших школьников до седых стариков. И каждый находит для себя что-то интересное. Вообще современный музей науки очень многолик. Это и центр образовательных услуг, и центр досуга, и своего рода "университет" для будущих ученых и инженеров.
РГ: Уже известно, что для музея решено за МКАД построить новое здание. Вроде бы логично именно там разместить современную экспозицию?
Салтыков: Да, была идея оставить на Лубянке "индустриальную эпоху", а все современное экспонировать в новом здании. Но от такого варианта отказались. В частности, потому, что будет потеряна эволюция научной мысли, о чем мы уже говорили.
РГ: Здание на Лубянке - исторический памятник. Наверняка, как только появится проект реконструкции, поднимется волна протестов - не трогать, здесь каждый кирпич помнит знаменитые имена. Вы к этому готовы?
Салтыков: Мы готовы к серьезному и спокойному обсуждению. Здание состоит из трех частей: центральной и двух крыльев. Высокий статус охраняемого памятника имеет в основном центральный корпус, здесь какие-либо серьезные изменения категорически запрещены. А крылья пристроены гораздо позже, и здесь возможны некоторые переделки. Какие? Узнаем, когда появится проект.
Мне кажется, что ради обновления музея здесь можно пойти на некоторые компромиссы, никак не нарушая его исторический облик. Это позволит дизайнерам предложить новые решения музейного пространства, скажем, соорудить во внутреннем дворе своего рода инновационный город. Но повторяю, все это будет возможно, только если будет "добро" специалистов.
РГ: Жюри отдало предпочтение британской фирме, так как она сумела лучше всех конкурентов вписаться в российские реалии. Такая формулировка, зная эти реалии, честно говоря, настораживает.
Салтыков: Здесь нет никаких подводных камней и двойных смыслов. Все очень просто. Известно немало примеров, когда иностранная фирма ведет себя, как классная дама, мол, мы все знаем, все умеем, у нас огромный опыт, будем делать именно так, и не спорьте. Подобное менторство для нас неприемлемо.
Британцы согласились, что без российских субподрядчиков, и тем более наших музейных работников, они ничего делать не будут. Схема взаимодействия предполагается такая. Фирма нам предлагает свои решения, а мы оцениваем, подходит это музею или нет. Будем выдвигать и встречные идеи. То есть будущий Политех во многом совместное творчество. Британцы приняли эти правила игры. Правда, пока на уровне договоренностей.
Будет также создан Попечительский совет музея, который должен возглавить первый вице-премьер Игорь Иванович Шувалов. Одна из его задач - контроль за реализацией проекта, что сделает его более открытым для общества и бизнеса.
РГ: На Западе музеи науки зарабатывают сами от 40 до 70 процентов своего бюджета. Такой вариант закладывается в проекте?
Салтыков: Конечно, зарабатывать нужно. Варианты есть. Прежде всего на билетах, а значит, как мы уже сказали, надо учиться соблазнять посетителей. Мы также можем сдавать в аренду некоторые помещения. Обязательно должен быть соответствующий магазин, где каждый сможет купить сувениры, разнообразную продукцию, связанную с наукой и техникой. Все это уже давно есть во многих музеях мира. Отдельная тема - грамотное использование нашей знаменитой "Большой аудитории".
Заработанные деньги можно пустить и на развитие музея, и на повышение зарплаты сотрудников. Сегодня они просто смешные. Средняя - 12 тысяч рублей. А ведь здесь должны работать специалисты высочайшего класса.
РГ: Уже объявлено, что государство выделит на обновление Политехнического музея 7,8 миллиарда рублей. Но в то же время оно ждет инициативы бизнеса. Что его может заинтересовать?
Салтыков: Прежде всего профильные выставочные залы. Это относится, например, к энергетикам, металлургам, нефтяникам и т.д. Здесь они могли бы устраивать свои презентации, выставки, конференции, в том числе международные. Пока это все на уровне идей. Более реальные очертания весь проект обретет через три месяца, когда фирма представит нам полную концепцию музея.
РГ: Один из членов жюри Гоэри Дэлакот сказал, что впереди захватывающий путь, он даже завидует тем, кто будет его проходить. А что ощущаете вы, начиная это грандиозное дело?
Салтыков: Мне уже приходилось попадать в сложные организационно-финансовые ситуации, когда, например, в начале 90-х я возглавил министерство науки. Но Политехнический более трудное испытание. Что чувствую? Интерес, тревогу и огромную ответственность.
Тысячерукий, как бог языческий,
Твое Величество -
Политехнический!
Ура, эстрада! Но гасят бра.
И что-то траурно звучит
"ура".
12 скоро. Пора уматывать.
Как ваши лица струятся матово.
В них проступают, как сквозь
экраны,
все ваши радости, досады,
раны.
Вы, третья с краю,
с копной на лбу,
я вас не знаю.
Я вас люблю!
Андрей Вознесенский
Из "Прощания с Политехническим"