Поделиться
В разгар московского театрального сезона впервые за последние 17 лет в столице России свои спектакли представил Абхазский государственный драматический театр им. Самсона Чанба.
На сцене Российского академического молодежного театра они показали два одноактных спектакля - "Махаз" по повести Фазиля Искандера и "Гуарапский писарь" по произведениям Михаила Бгажба. Театр выступил в качестве специального гостя Международного театрального фестиваля "Сезон Станиславского" и сезона "Россия - Абхазия 2010". На спектакле был Фазиль Искандер.
Национальный абхазский театр был создан в 1931 году в Сухуми. В 1983 году труппу возглавил режиссер Валерий Кове. Ученик Иосифа Туманова, впитавший в себя эстетическую систему Анатолия Эфроса и Георгия Товстоногова, Валерий Кове принес в театр то, чего прежде в нем не было. Тот самый необычный стиль, который очень скоро превратился в уникальный. Первый удачи, ни на что не похожий спектакль "Горе от ума" Грибоедова, потом последовали "Жизнь есть сон" Кальдерона, "Юлий Цезарь" Шекспира, "Кьоджинские перепалки" Гольдони. И может быт, самое интересное, что как раз и привезли в Москву, - "Махаз" Искандера, "Самоубийца" Эрдмана и "Гуарапский писарь" Михаила Бгаж ба.
Но кроме этой художественной жизни театра была еще и другая, совершенно не театральная - военная. Период грузино-абхазского военного конфликта 1992-1993 годов актеры театра пережили, защищая родную землю. О том, что закончилась война, они узнали 30 сентября в Санкт-Петербурге на сцене БДТ, когда играли "Махаз", чудом выехав на московско-ленинградские гастроли.
Абхазский театр воевал. Многое пришлось пережить актерам в театре, несколько раз они были на грани жизни и смерти, научились жить в экстремальных ситуа циях. Непосредственно во время войны произошло внутреннее постижение самого главного. Жизнь человека - это миг, а война - самое большое недоразумение, варварство. Актеры Мажара Зухба и Этери Когония погибли в Сухуме, погиб осветитель театра.
Абхазские актеры выбрали самое важное - защищаться. А когда адаптировались в этой ситуации, решили потихоньку восстанавливать спектакли. В первую очередь решили восстановить то, что можно было играть в тех условиях: "Махаз" и "Кьоджинские перепалки". Они наиболее скупые по декорациям. Перед гастролями в Москву и Санкт-Петербург осенью 1993 года не было только фонограммы. Ее надо было вытаскивать из Сухума, занятого тогда грузинскими войсками. За фонограммой пришлось ехать самому Валерию Кове, потому что только он знал, где она находится. Зайди любой грузинский солдат в театр, режиссера Валерия Кове могли бы убить. Три часа он был в театре, три часа висела над ним смертельная угроза - он успел фонограмму забрать, смонтировать и быстро уехать.
Когда война закончилась, здание театра восстановили практически сразу. Владислав Ардзинба первые же средства после войны выделил на ремонт театра. Здание было ранено - результат попадания двух снарядов. Труппа в полном составе искала реквизит, костюмы. Первым показали после войны "Махаз" Фазиля Искандера. Это носило символичный характер.
Именно этот спектакль, насчитывающий почти 20-летнюю историю на сцене, завоевал Гран-при нескольких международных фестивалей в начале нового века: в Сибиу (Румыния), в Бресте (Белоруссия), во Владикавказе (Россия, Северная Осетия-Алания), с успехом гастролировал во многих странах Европы, СНГ и ре гио нах России. Благодаря этому спектаклю в трудные для Абхазии политические годы о театре стали говорить как о "всемирно признанном театре непризнанной республики". 25 октября, спустя 17 лет, спектакль снова показывали в Москве.
Исповедуя эстетику "бедного театра", режиссер выстраивает действие в символических декорациях. Это непривычный, экзотический мир предметов, слов, обычаев и традиций. Режиссер интерпретировал опыт своих предков, превратив наивный мир, увиденный глазами крестьянина, в мифологический мир, в котором чудо так же реально, как и восход солнца. На глазах зрителя литературный текст Фазиля Искандера перевоплощается в сценический текст Валерия Кове. Яркий и сочный абхазский юмор, сквозящий в каждой сцене, доказывает, что жизнь человека - это главное искусство.