По факту гибели восьмимесячного Максима Максимова, которого в состоянии комы везли на "скорой" из новосибирского Академгородка в больницу за 50 километров, возбуждено уголовное дело.
Следователи ищут врачей, виновных в неоказании помощи больному ребенку, - по предварительной версии, именно несвоевременная госпитализация стала причиной его смерти.
24 ноября Дарья Макарова, мама Максима, пронзительно описавшая свою историю в Интернете и объединившая вокруг себя родителей Академгородка, явится на первый допрос к следователю. Она против возбуждения уголовного дела против врачей. Не хочет, чтобы реакция государственной системы свелась к тому, что в очередной раз будет найден крайний, а проблема плохой организации детской медицинской помощи в элитном районе Новосибирска так и останется нерешенной.
- Я очень переживаю за врачей "скорой", которые сделали все возможное, чтобы спасти Максима, - говорит Дарья. - Если эту бригаду, которая героически боролась за жизнь моего сына в совершенно не приспособленных для этого условиях, без всякого оборудования, еще и накажут, это будет верхом несправедливости.
- Я впервые в своей практике сталкиваюсь с ситуацией, когда мать погибшего ребенка не хочет наказать какого-то конкретного медика, а подняла огромный пласт проблем и намерена бороться за улучшение организации здравоохранения в целом, - считает директор Центра медико-страхового права Юлия Стибикина. - Это уникальный опыт. Думаю, что созданная общественная организация, которую уже поддерживают тысячи людей в разных городах России, добьется определенного результата. Мы намерены выдвинуть ряд требований не врачам, а чиновникам: от создания полноценного детского отделения в Академгородке до покупки детских реанимобилей и улучшения состояния тех детских больниц, которые есть.
Как уже сообщала "РГ", 10 ноября Максим впал в кому. "Скорая", заподозрив у мальчика менингококковую инфекцию, была вынуждена везти ребенка в детскую инфекционную больницу, расположенную на другом конце Новосибирска, за 50 километров. В самом Академгородке детского инфекционного отделения нет, а для госпитализации Максима в ближайшую реанимацию в тот момент по медицинским формулярам не было оснований: состояние "комы-1" является тяжелым, но стабильным.
Как утверждает Дарья Максимова, врачи "скорой" беспрерывно связывались с подстанцией "скорой помощи", звонили по мобильным телефонам, пытаясь найти медучреждение поближе, однако поиски были безрезультатными. Примерно на полпути мальчик перестал дышать, и тогда его приняли в ближайшей детской больнице скорой медицинской помощи №3, где он умер не приходя в сознание 12 ноября.
Сейчас обстоятельства трагедии проверяют все контролирующие органы, в Новосибирск намерен прибыть детский омбудсмен Павел Астахов.
При этом проблема малодоступности детской медицинской помощи в Академгородке далеко не нова. Еще в 2009 году общественная организация многодетных и приемных семей обращалась в администрацию Советского района Новосибирска с вопросом: почему больных детей из Академгородка приходится везти в городские стационары за 50 километров от дома? В ответе были подробно перечислены все больницы Новосибирска, куда "положено" отвозить на "скорой" малышей (ни одна из них не находится в черте Академгородка), а также замечено, цитируем: "По современным тенденциям, в госпитализации нуждаются только дети с неотложными состояниями, угрожающими их жизни и здоровью. Таких состояний немного. Остальные должны лечиться амбулаторно". Это утверждение вызывает у мам Академгородка шок: сейчас Интернет переполнен их печальными историями о путешествиях на "скорой" в городские больницы.
К сожалению, не удалось спасти в "амбулаторных" условиях и Максима Максимова: невропатолог Центра новых медицинских технологий в Академгородке, осматривая ребенка за неделю до смерти, не нашел у него каких-либо опасных симптомов.