Поделиться
"Мы, работницы животноводческой бригады колхоза имени Великого Октября, обращаемся к вам, дорогая редакция, чтобы вы исполнили в концерте по заявкам хор и квинтет из оперы Бенджамина Бриттена "Поворот винта". И ответ редакции: "Дорогие работницы животноводческой бригады колхоза имени Великого Октября, пожалуйста, не выпендривайтесь, и послушайте "Полонез" Огинского".
Старый советский анекдот того времени, когда "Огоньки" показывали по телевизору не чаще трех-четырех раз в год, когда раз в три месяца все ждали программу Александра Иванова "Вокруг смеха", зато каждую неделю по радио Дмитрий Кабалевский рассказывал том, какую музыку надо любить и за что. В это время Давид Ойстрах, Эмиль Гиллельс и юный Мстислав Ростропович вместе с корифеями Большого и Кировского театров выезжали в заводские цеха, чтобы в обеденный перерыв удовлетворить эстетические потребности рабочих, а также разъезжали по городам и сельским весям для просвещения горожан и колхозников. В школе преподавали пение и рисование, и у кинематографистов был шанс снять вполне серьезный фильм "Учитель пения".
Напомню, что эту картину Н. Бирмана по сценарию Э. Брагинского и с музыкой В. Баснера, где солировал Андрей Попов, в первый год проката посмотрели почти 33 миллиона человек - они уважали эту педагогическую профессию. Словом, все просвещенные граждане могли иронизировать над тем, что доярки говорят о Бриттене, но никто не сомневался они твердо знают, что "Полонез" Огинского под названием "Прощание с родиной" написал именно Михаил Огинский, а не Серафим Туликов или Исаак Дунаевский. Если их этому не выучили в школе, то они помнили об этом из радиопередач.
Эти незатейливые мысли роились у меня в голове во время двух юбилейных концертов, связанных в 80-летием Бориса Николаевича Ельцина, один из которых давали в Екатеринбурге, а другой - в Москве.
Поскольку его организаторы решили выдержать тон, подобающий событию, то в первом случае преобладала русская оперная музыка, которую соединили с народной уральской песней, а во втором - на сцене Большого театра русская опера органично соединилась с французской и итальянской. Понятно, что напряженно-вежливая реакция участников торжеств была во многом связана с определенной протокольностью обеих концертов, но все же меня не оставляла мысль о том, что даже образованная екатеринбургская и московская публика отвыкла от такого рода филармонических программ. И для главных российских каналов показ подобного концерта по телевидению - эстетический и коммерческий подвиг (на этот раз его совершил телеканал "Россия 1").
Но подвиги, понятно, - дело нечастое, ибо их свершение, как правило, заканчивается смертью героев.
Любой торжественный концерт, посвященный любому событию, в последнее время должен включать в себя обязательный набор легчайшей классики и популярной эстрадной музыки, которую в народе любовно-пренебрежительно называют попсой. Ее клянут, но ее любят. И правда, по сравнению с тем, что сегодня называют шансоном и что сегодня собирает многотысячные залы, она кажется почти симфоническим сочинительством.
Можно сколько угодно рассуждать о преимуществах или недостатках нашей системы общего и профессионального образования, но мы должны отчетливо понимать, что более или менее постоянными посетителями филармонических концертов в нашей стране сегодня являются около одного процента (1%) всего списочного населения Российской Федерации. И по этому показателю мы, мягко говоря, сильно отстаем не только от развитых европейских государств, прежде всего от Германии, Австрии, Финляндии, скандинавских стран, но и от государств, развитых не так сильно.
На недавней совместной коллегии Министерства образования и науки и Министерства культуры Российской Федерации с тревогой говорили о проблемах профессионального художественного воспитания. О резком старении педагогических кадров в школах искусств, о несправедливом трудовом законодательстве в отношении тех, кто работает в этих школах, о растущих угрозах для профессионального среднего и высшего образования, которые могут разрушить непрерывную систему воспитания музыкантов, артистов балета, художников.
Эти угрозы становятся особо ощутимыми в связи с новым "Законом об образовании", для разработчиков которого вся сфера художественного образования - мешающий общему делу педагогического прогресса в стране частный случай, какие бы заверения они не давали Олегу Табакову или Анатолию Иксанову.
У меня нет профессиональной мании величия, я знаю, как важны инженеры и библиотекари, но за тридцать пять лет своей преподавательской работы я также знаю, как надо учить театроведа, режиссера, актера или театрального художника. Скажу честно: совсем по-другому, чем экономистов или юристов. Но сегодня, боюсь, моему родному ГИТИСу, который переименовали в РАТИ, чтобы вписать в Болонский процесс, не дадут воспитывать театроведов-магистров, и это обрушит все театроведческие школы, которыми с начала ХХ века гордилась наша страна.
Обратите внимание на объявления о конкурсах в лучшие оркестры страны - там ежегодно готовы принять музыкантов самых разных специальностей, но не могут этого сделать из-за отсутствия таковых нужного качества. Что естественно. Если первоклассные консерватории вроде Саратовской или Самарской не могут провести полноценный конкурс на вступительных экзаменах, если они вынуждены брать всех, кто приходит даже на фортепианное и скрипичные отделения, не говоря уже о духовых, то кто же будет играть в симфонических оркестрах и оперных театрах через десять лет! И не в Самаре и Саратове только, и не во Владивостоке, а в Москве и Петербурге.
Когда-то мы считали, что из учеников музыкальных школ лишь один из тысячи становится профессиональным музыкантом. Но без остальных 999 этот один профессиональным музыкантом стать не может - ему нужна определенная художественная среда. А оставшиеся 999 - это лучшая часть будущей публики, которая, к сожалению, тоже становится уходящей натурой.
Нынешняя дискуссия о стандартах образования в последних классах общеобразовательной школы, увы, не касается тех предметов, которые необходимы для любого вступающего в жизнь человека.
Во время гитлеровской оккупации территорий Советского Союза школьные стандарты Третьего рейха предписывали славянским народам минимальное знание родного языка и избирательное знание литературы - фашистам были нужны рабы, не помнящие родства. И эти же стандарты исключали любое эстетическое воспитание школьников-славян - нацисты боялись сложно мыслящих, творчески ориентированных людей.
Художественное (и в частности, музыкальное) воспитание в средней общеобразовательной школе нужно не для того, чтобы писать письма на радио с просьбой исполнить музыку Хиндемита или Веберна, а для того, чтобы научиться сложно воспринимать и осмысливать мир.
А без этого надо забыть и об инновациях, и о модернизации. И даже о "Полонезе" Огинского.