На своей страничке в "Живом журнале" посол Ирана в России Реза Саджади делится новостями из своей страны. Среди последних записей - об открытии журнала "Караван", нового технологического парка и красивая философская притча "О любви праведников". Глава иранской дипмиссии не устает объяснять, что стремится побольше рассказать читателям о своем государстве. Желание, безусловно, похвальное, но требующее безусловной честности.
На прошлой неделе в Иране произошло событие, которое, если верить телеканалу "Аль-Арабия" нуждалось как минимум в квалифицированных разъяснениях со стороны посольства. По сведениям телевизионщиков, иранский аятолла Сафи Голпайгани из священного города Кум издал фетву, где вынес смертный приговор иранскому рэперу. Причем музыкант живет не Иране - в Германии. Его вина заключалась в слишком вольной трактовке истории жизни десятого имама шиитов Али аль-Хади. А это, по мнению автора фетвы, равносильно акту отступничества от веры.
Тот факт, что рэпер живет в Европе, никого в Иране не смутил. Сторонники вынесшего фетву аятоллы быстро договорились о способе будущей казни вероотступника - через повешение. И теперь, как сообщает "Аль-Арабия", распространяют по интернет-сайтам призыв к мусульманам, особенно шиитам, приложить все силы, чтобы убить музыканта, "отправив его тем самым в ад".
Но в записях, сделанных в "Живом журнале" иранским послом, нет ни слова об этом приговоре, словно списанном с мрачных страниц средневековья, когда аналогичные бумаги составлялись католической церковью в отношении "еретиков". Но с тех пор прошли столетия, цивилизация шагнула далеко вперед. Везде, но не в Иране. Хотя первый тревожный звонок - смертный приговор, вынесенный за книгу "Сатанинские стихи" в 1989 году аятоллой Хомейни, многим на Западе казался скорее исключением, чем правилом. К тому же в 1998 году появилась надежда, что в Иране осознали неправомерность таких религиозных вердиктов, противоречащих всем международным законам. Тогда правительство Ирана публично объявило, что "не намерено предпринимать никакие действия, угрожающие жизни автора "Сатанинских стихов". Впрочем, это заявление лишь зафиксировало желание официального Тегерана, остаться в стороне и быть непричастным к любым будущим актам насилия в отношении Рушди. Но отнюдь не дало писателю гарантий безопасности от действий религиозных фанатиков. Недавно иранское государственное информационное агентство распространило письмо ультраправой организации "Революционная гвардия". В нем фетва Хомейни названа "исторической, окончательной, изменениям не подлежащей".
Все эти и другие аналогичные факты, в конечном итоге, могли оставаться внутренним делом самого Ирана, если бы не принципиальное обстоятельство. Обнародованные аятоллами решения представляют призыв к совершению террористических актов против людей, живущих за пределами Ирана, в Европе. Но чем тогда такие фетвы отличаются от призывов "Аль-Каиды" совершать теракты против "неверных"? Разница заключается в том, что в первом случае мы имеем дело с терроризмом, фактически одобренным государством (ведь никто из официальных лиц Ирана не осудил, и даже мягко не пожурил, издавшего фетву аятоллу из Кума). В то время как "Аль-Каиду" считает террористической организацией большинство стран мира.
Ни писатель Салман Рушди, ни рэпер Шахин Наджафи не угрожали национальной безопасности Ирана, не применяли насилие в отношении его граждан, не готовили заговоры с целью свержения действующего строя. Ни тот, ни другой не были осуждены ни одним светским судом. Тем не менее, после издания фетв эти люди в любой момент могут стать жертвами религиозных экстремистов.
Сегодня Иран настаивает на своем праве обладать мирным атомом. Одновременно власти продолжают строительство центрифуг для обогащения урана до уровня, пригодного для его использования в военных целях. Переговоры о контроле за иранскими ядерными объектами со стороны инспекторов МАГАТЭ проходят на фоне слухов о планах Израиля нанести удар по атомным центрам Тегерана. В Тель-Авиве уверены: наличие у Ирана мирного или военного атома одинаково опасно для любой страны, куда могут долететь запущенные с территории Ирана ракеты. Потому что режим, где фетва важнее любых международных законов и обязательств, угрожает всему человечеству. Все рассуждения умеренных экспертов о возможностях использовать против Ирана "силы сдерживания" выглядят безрассудными, когда имеешь дело с религиозными фанатиками, которые не остановятся ни перед чем. И им все равно, сколько погибнет народу при реализации поставленных ими геополитических задач.
Светские власти Ирана не способны ограничить влияние аятолл, потому что они сами "плоть от плоти" - ставленники этих религиозных сил. Россия длительное время выступала в качестве крупного торгового партнера Ирана, стремилась стать посредником в ядерных вопросах между Тегераном и Западом. Однако каждый раз мы упирались в непредсказуемость партнеров, постоянно делавших Москву "заложником" своей радикальной политики. После завершения Россией строительства атомной станции Бушер иранские власти обещали нашей стране новые выгодные контракты в энергетике и нефтяной промышленности. Но потребовали под эти устные обещания, чтобы Россия поддерживала все начинания Ирана на международной арене, защищала его от любых санкций в Совете безопасности ООН. Когда же Россия отказалась бездумно следовать в фарватере иранской политики, то о данных Москве обещаниях все немедленно забыли. Кстати, нечто подобное произошло между Россией и Ираком во времена Саддама Хусейна, когда нашим нефтяникам "зарубили" все контракты после того, как Москва поддержала в Совбезе ряд санкций в отношении Багдада. Не поддержать их мы не могли - иракские власти, как сегодня иранские, демонстративно нарушали все ранее принятые ооновские резолюции и данные нам обещания.
Сегодня России пришло время решить, как в дальнейшем строить отношения с Ираном. И как реагировать на будущие санкции в отношении этой страны. Страны, где религиозные авторитеты ни в грош не ставят международные законы и призывают к убийству людей по религиозным мотивам. Страны, которая воспринимает весь мир по принципу "кто не с нами, тот против нас".
Наша политика в отношении Тегерана всегда была независимой и достаточно взвешенной. Мы никогда не отрицали право Ирана на "мирный атом" при соблюдении им требований, установленных МАГАТЭ. Но появление призывающей к убийству фетвы говорит о том, что мы имеем дело с непредсказуемым партнером, ведь Тегеран может в любой момент отказаться от своих международных обязательств, сославшись на мнение богословов. И России следует постоянно держать в голове такое негативное развитие событий, когда ее завлекают на свою сторону обещаниями иранских "пряников".