Поделиться
Михаил Островский: В России было предпринято немало попыток выстроить национальную политику. Но то, что делалось до сих пор, носило характер случайности или сиюминутности. Даже школа, которая по идее закладывает основы личности, давно перестала рассказывать об особенностях нашей многонациональной культуры, о том, например, что великие Айтматов и Гамзатов - это тоже российская литература.
В результате выросло поколение, которое не знает своей страны, не ценит ее многообразия, многоголосия. Отсутствие целенаправленной государственной политики привело к тому, что у многих россиян исчезло чувство патриотизма, гордости за свое Отечество, о чем сегодня так много говорят и руководство страны, и просто граждане.
Стратегия, конечно, не панацея, но ее реализация может стать серьезным продвижением вперед по пути создания стабильного, заинтересованного в своем развитии общества. Если власть воспримет упомянутый документ как закон, если после него последуют поправки в нормативные акты, если будут изменены образовательные программы от детских садов до вузов, значит все не зря.
3 ноября мы подвели итоги обсуждению Стратегии, которое прошло до этого во всех 70 региональных палатах. В ближайшие дни все наши предложения будут направлены в рабочую группу по подготовке проекта Стратегии государственной национальной политики РФ Совета при президенте по межнациональным отношениям.
И что дальше?
Михаил Островский: Наша главная задача - сделать так, чтобы каждый понял: от того, какой будет национальная политика, зависит наша жизнь, будущее детей. Если станем с гордостью произносить "Я - россиянин", процесс развития пойдет по восходящей. Поэтому, как только президент утвердит Стратегию, вступает в силу механизм общественного контроля. Будем добиваться, чтобы чиновники на всех уровнях, депутаты в очередной раз не "замотали" хорошую наработку.
Что касается закона об общественном контроле, который также обсуждался на пленарном заседании, удалось добиться консенсуса? Насколько мы следили за работой над этим законом, споров было много, высказывались диаметрально противоположные позиции. Закон действительно так нужен?
Михаил Островский: Сегодня общественный контроль - это просто инициатива граждан, что крайне важно, но недостаточно для системной работы. А добиться результатов можно только при условии планомерной работы. При нынешней ситуации инициативную группу могут не пустить, к примеру, в дом престарелых, откуда поступил тревожный сигнал. У нас таких историй сотни. Просто отмахнутся и все.
Закон определяет правила, по которым строится общественный контроль, регулирует отношения контролеров и проверяемых, определяет их ответственность и что не маловажно защищает права контролеров. Для палаты - это первый опыт координации подготовки законопроекта. В ближайшее время мы отредактируем окончательный текст проекта с учетом замечаний, сделанных на "пленарке" и направим президенту, по поручению которого мы вели его подготовку. А что касается разных точек зрения, для Общественной палаты - это норма, мы строем не ходим. Бывают серьезные разногласия, но чаще достигаем консенсуса.
Депутаты прислушиваются к экспертизам палаты?
Михаил Островский: По-разному. Если говорить о тенденции, то стали внимательнее рассматривать наши предложения. Совсем недавний пример: мы не поддержали первый вариант поправок в КоАП, связанный с митингами. Заявили об этом во всеуслышание. С частью рекомендаций, например, касающихся штрафов, депутаты согласились, и сумма штрафа была уменьшена.
Кроме того, мы получили возможность выступать со своей позицией на пленарных заседаниях Думы. В конце октября член палаты, главный редактор журнала "Эксперт" Валерий Фадеев выступил от имени палаты с думской трибуны с резкой критикой бюджета. Очень показательной была работа над Лесным кодексом. В 2007 году, когда кодекс внесли в Думу, палата выступила с целым пакетом замечаний и рекомендаций. Проигнорировали полностью. После лесных пожаров 2010 года напугались, одумались, стали вносить поправки. Мы вновь направили рекомендации. Принятые поправки совпали с нашими практически полностью.
Я хочу подчеркнуть: экспертиза Общественной палаты - это плод многочисленных обсуждений с региональными палатами, некоммерческими организациями (НКО), экспертами, учеными. Она реально отражает мнение общества и вызывает недоумение, когда ее игнорируют.
Ближайший пример, когда предложение Общественной палаты проигнорировали, можете привести?
Михаил Островский: В 2010 году Общественная палата вышла с инициативой сформировать общественные наблюдательные комиссии при социальных учреждениях для детей-сирот. Сегодня подобные интернаты закрыты от посторонних глаз, что привело к целому ряду негативных последствий. В СМИ неоднократно писали о случаях побоев в детских домах, о педофилии, о том, как чиновники зарабатывают на сиротах и т.д. Наше предложение было поддержано Уполномоченным по правам человека, после чего была создана рабочая группа по подготовке законопроекта. Так появился проект закона "Об общественном контроле за обеспечением прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей".
16 марта этого года он прошел первое чтение в Госдуме. Второе было запланировано на июнь. Затем неожиданно закон сняли с обсуждения и затормозили. Это очень обидно, но мы будем бороться.
Судя по вашим словам, палата становится реальным инструментом защиты прав граждан?
Михаил Островский: Этот вопрос вам надо адресовать сторонним экспертам. Я вряд ли буду полностью объективным. Но один пример приведу, считаю его показательным. На днях российские правозащитники Людмила Алексеева, Светлана Ганнушкина, Лев Пономарев и некоторые другие обратились к спикеру Совета Федерации Валентине Матвиенко с просьбой не одобрять закон, расширяющий понятие государственная тайна и государственная измена, пока он не пройдет общественного обсуждения, в первую очередь в Общественной палате.
В 2006 году, когда формировалась палата, некоторые из тех, кто подписал обращение, говорили, что палата бесполезна и будет только тормозить развитие гражданского общества. Наверное, мы что-то полезное делаем, если наши постоянные оппоненты не просто интересуются мнением палаты, но считают его принципиально важным.
В политике, если растет влияние, авторитет, прямо пропорционально растет и число недоброжелателей...
Михаил Островский: Мы не исключение. Тем более что в процессе защиты прав граждан нам приходится выявлять множество недостатков в деятельности местных органов власти, судебной системы, правоохранительных органов, сталкиваться с сомнительными бизнес-интересами. Многие больные темы мы годами держим на контроле, например, жилье для ветеранов войны или экологическая ситуация на отдельных территориях - о чем нам поступает информация от граждан. Конечно, чиновники этому не рады.
Последний пример: в середине октября член палаты, эколог Сергей Симак проводил серию семинаров с коллегами из региональных НКО на Дальнем Востоке. Параллельно его попросили разобраться в одной сложной и одновременно типичной ситуации: местные жители протестуют против строительства завода рядом с их поселком. Он еще только приехал, только стал разбираться, а в Москву в палату уже обратились представители завода, недовольные тем, что мы вмешиваемся в конфликт. Мы объяснили, что выслушаем все стороны и будем держать ситуацию на контроле. Но нахрапом бизнесмены уже точно действовать не будут. Тоже результат, разве нет?
Таких результатов по пальцем пересчитать?
Михаил Островский: В 2006 году, когда мы только начинали свою общественную деятельность, защита прав жителей Бутово или рядового Сычева казались нам огромным результатом. Сегодня не скажу что все, но многие члены палаты ежедневно реагируют на подобные и более сложные обращения граждан, это стало нашей рутинной работой. Но каждой победе радуемся не меньше.
Вот только последняя неделя из жизни членов Общественной палаты: Диана Гурцкая провела свою регулярную "прямую линию", ответила на телефонные звонки людей с ограниченными возможностями. Многие присылают вопросы заранее, сотрудники аппарата палаты и юристы отрабатывают каждую просьбу. Конечно, не всем, но многим удается помочь.
Мария Каннабих посетила следственный изолятор, где находится Валерий Развозжаев в связи с делом о массовых беспорядках на Болотной. Лев Могилевский защищал права стариков из дома ветеранов Омутнинского района Кировской области, который закрыли, а людей, по сути, оставили без помощи. Светлана Разворотнева выехала в Климовск, Московская область, чтобы разобраться с местной властью и представителями гражданских объединений, почему так резко возросли тарифы на электроэнергию и т.д. Параллельно шли слушания о частной медицине, мы обсуждали проблемы роста детского суицида, подводили итоги общественного наблюдения на выборах в Украине и планировали работу на выборах в США. И это далеко не все.
Такая работа под силу только отдельным авторитетным личностям или палата - это реально действующий институт, который влияет на происходящие в обществе процессы?
Михаил Островский: Когда мы еще работали над законом об Общественной палате, это было в 2005 году, один из высокопоставленных чиновников в администрации президента доказывал мне, что палата институтом не станет, а будет собранием известных людей. Я утверждал обратное. Недавно мы встретились, и он заметил, что я оказался прав. Палата стала серьезным институтом.
Не единственным, что тоже очень важно. Объясню, почему. Еще в 2005 году нам удалось добиться, чтобы в законе о федеральной палате не было ни слова о региональных палатах. Потому что вертикаль общественной деятельности - это нонсенс. Тем не менее желающих ввести "структуру гражданского общества" тогда было предостаточно. Мы надеялись, что процесс начнется снизу, хотя для России это не характерно. И оказались правы. Сегодня региональных палат уже 70. Недавно был создан Координационный совет общественных палат, в рамках которого продвигаются многие гражданские инициативы.
Кроме того, федеральная палата, это определено законодательно, формирует общественные наблюдательные комиссии, которые защищают права заключенных и подследственных. Они действуют уже в 80 регионах. В ближайшее время, мы надеемся, появится документ, который определит порядок формирования общественных советов при органах исполнительной власти. Координировать эту работу будет Общественная палата РФ. Между прочим, самостийно общественные палаты создаются уже и в муниципалитетах.
А теперь, судите сами, разве может это делать кто-то один, пусть даже самый известный в стране человек? Такой формат работы под силу только серьезному институту. Кстати, именно как с институтом с Общественной палатой взаимодействуют и международные структуры, такие, как ООН, Совет Европы. Именно как институт Общественная палата представляет Россию в Международной ассоциации экономических и социальных советов и схожих институтов (МАЭСССИ.)
Чем может палата быть полезной этому сложному процессу международных отношений?
Михаил Островский: Всегда, когда что-то случается с россиянами за рубежом, мы активно участвуем в организации им помощи. Открываем "горячие линии", оказываем юридические консультации, содействуем в организации эвакуации. Недавно при Общественной палате был создан Российский общественный совет по международному сотрудничеству и публичной дипломатии. Возглавляет его член палаты, бывший заместитель Генерального секретаря ООН Сергей Орджоникидзе. В Совете также представлены лидеры передовых российских НКО, специализирующиеся на международных вопросах.
Его основные функции - это экспертная оценка российской внешней политики, подготовка предложений для органов власти, а также выработка рекомендаций по реагированию на действия иностранных государств. На первом заседании Совета выступил министр иностранных дел Сергей Лавров. Оно было посвящено роли институтов гражданского общества в евразийской интеграции.
Приход столь высокопоставленного чиновника в Общественную палату закономерен, в современном мире достичь стабильности без общественной дипломатии невозможно. Второе заседание Совета было посвящено проблемам "мягкой силы" в международной дипломатии. Там, где не могут договориться официальные государственные структуры, могут договориться люди, представители гражданского общества.
Члены палаты не получают зарплату, а судя по вашим словам, загрузка не маленькая. В Общественной палате есть текучка, люди уходят?
Михаил Островский: За уже семилетнюю историю палаты ее покидали только те, кто шел работать на госслужбу - в Думу или правительство. И таких людей не так много. А так все члены палаты, однажды выбрав этот путь, с дистанции не сходят... До следующих выборов, конечно.