Поделиться
С субботы в какой канал не воткнешься - Березовский, Березовский, Березовский... Понятно на главных каналах он предстал "злым гением 90-х". Извиняло его в глазах участников ток-шоу "Воскресный вечер" с Владимиром Соловьевым только то, что он незадолго до смерти написал вроде как покаянное письмо, в котором признался, что переоценил Запад и недооценил Россию. Но более всего, если не извиняло беглого олигарха, то как-то примиряло участников с ним то, что он умер.
Как-то примиряло, но не до конца. Более других сопротивлялся Александр Хинштейн - он о нем разоблачительную книгу написал еще при жизни ее героя. Возражал и его коллега из Думы господин Луговой. Художник слова Михаил Веллер обратил внимание на среду, породившую демона. То есть на адские 90-е годы. Алексей Митрофанов тоже был против культа личности Бориса Абрамовича. Он, мол, никакой не политик; он - игрок. Сошлись с некоторыми оговорками, что он ничтожество. Тут ведущий не всплеснул руками, не прекратил передачу, но что-то вроде недоумения изобразил и... продолжил. Тем более что было еще о чем порассуждать. Например, о причине смерти.
Как всегда, когда речь заходит о летальном исходе исторического персонажа, то на поверхность выбрасывается сразу несколько версий. Самая обсуждаемая - суицид как следствие преследовавших его в последнее время неудач, как финансовых, так и политических. Не обошлось без допущения, что ему кто-то помог уйти из жизни. Самую оригинальную гипотезу высказал Алексей Митрофанов. По его мнению, Березовский вовсе и не умер. Его смерть - это розыгрыш. И в качестве довода: не случайно же лондонская полиция не допустила на место происшествия ни одного журналиста. И на свет божий не просочилась ни одна фотография. Полная информационная блокада. И это хваленая британская демократия...
Примерно в этом детективно-политологическом ключе обсуждали жизнь и смерть Бориса Березовского другие государственные каналы. Более сдержанным в оценках был Первый. НТВ в ток-шоу "Центральное телевидение" выдержало рассказ о некогда могущественном олигархе в нейтрально объективных тонах. Наиболее точным в понимании роли Березовского в новейшей российской истории оказался Леонид Парфенов в одноименной программе на "Дожде". То был дебют его авторской информационно-аналитической программы. И такое громкое событие, как внезапная смерть бывшего олигарха, стало, разумеется, серьезным испытанием для команды Леонида Парфенова. И она его, надо признать, выдержала. Лаконичный комментарий ведущего, плюс разнообразная подборка синхронов от друзей и врагов покойного, и телезрители получили возможность оценить не то, какой хороший или дурной был человек Борис Абрамович, а то, какие цели преследовал, какими средствами пользовался и что из всего этого вышло.
Жизнь его, несмотря на сомнения Алексея Митрофанова, кончилась. Но ведь и смерть его в некотором смысле есть жизнь. Вспомним классика. Один из героев Николая Эрдмана так утешал вдову Подсекальникова: "Муж ваш умер, но труп его полон жизни, он живет среди нас как общественный факт. Давайте же вместе поддерживать эту жизнь".
Чем собственно и занималось минувшие выходные дни наше ТВ. Но не только. Оно еще нас и развлекало.
На "России" дружно танцевали ("Большие танцы"). На Первом одни мастера шоу-бизнеса подражали другим мастерам ("Один в один"). Все-таки не могу понять, зачем надо стараться, зачем нужны столь титанические усилия гримеров, чтобы сделать одно знакомое лицо неузнаваемым, а другое слегка напоминающим оригинал. Это такой пластический аттракцион? Такое впечатление, что опыт трансформации головы артиста Сергея Безрукова в голову Владимира Высоцкого лишил покоя создателей шоу.
Разумеется, наружное сходство хрупкой Юлии Савичевой с солидным мужчиной Стасом Михайловым получилось поразительным и выразительным. Почти цирковой номер, но не артистки, а именно мастеров художественного грима. Но, по мне, гораздо большее впечатление артист производит попаданием вопреки внешней несхожести. Савичева убедительно изобразила Михайлова, передразнивая его пластику, его манеру движения, его вокальные приемы. Подражание на грани пародии - вот, видимо, что привлекает зрителя. Потому, я думаю, что настоящий пародист в отличие от техничного имитатора добирается до самой сути манеры, а не просто ограничивается ее добросовестной копией.
Некоторую пищу для размышлений о природе пародийной удачи дал бенефис "Большой перемены". Первый канал сделал его сквозным действом субботнего эфира. Сначала документальный фильм о том, как создавался сериал. Потом - четыре серии кряду. А с 21.30 весь вечерний прайм на манеже Андрей Малахов и его гости - создатели этого сериала. Вот ведь какой кувырок совершило восприятие его. Тогда 40 лет назад картина смотрелась как соцреалистический бред. А сегодня - как довольно жестокая издевка и над советской действительностью, и над методом, ее объясняющим. Издевка-то она издевка, но не без ностальгических ощущений.