От глобального потепления Россия только выиграет
Затянувшаяся зима стала поводом для разговоров, что глобальное потепление - миф.
Вячеслав Бабурин: Все ровно наоборот. Просто мы привыкли к глобальному потеплению и ждали оттепели раньше. Если бы вы посмотрели на то, какие зимы были 30-40 лет назад, то поняли бы, что нынешняя зима - совершенно нормальная. Я в детстве до конца марта на лыжах в Измайловском парке катался.
А глобальное потепление - это научно доказанный факт. Правда, доля человеческого фактора в нем явно завышена. Все, что мы "наворотили" за 100 лет, все наши выбросы многократно "перекрываются" одним изменением активности солнца или катастрофическим извержением вулкана. В любом случае природа нам задает некие границы, внутри которых экономика функционирует эффективно. Вы меня спросите: "Неужели мы не можем эти рамки раздвинуть?"
Конечно, чисто технически можно и на Таймыре выращивать бананы. Но мы получим сверхнормативные издержки, производство будет нерентабельным. А любые экономические виды деятельности концентрируются в ареалах, где есть для этого благоприятное сочетание экономических и географических факторов.
Как взаимодействуют друг с другом экономические и климатические циклы?
Вячеслав Бабурин: Вот это самое интересное. Сейчас мы находимся на нисходящей фазе кондратьевского цикла (он связан с индустриальным развитием общества), для экономики это плохо. Но нам помогает климат, глобальное потепление. Например, относительно высокие урожаи, которые Россия собирала до 2010 года, - это в том числе "заслуга" природы.
В целом, потепление, для России, я считаю плюсом. Скажем, в районах нечерноземной зоны станет теплей, повысится агроклиматический потенциал, можно будет выращивать те культуры, которые раньше было нельзя: кукурузу, пшеницу, сахарную свеклу и т.д. Но климат меняется довольно быстро, а почвы - нет. У нас сегодня основная сельскохозяйственная зона - это плодородные черноземные и серые лесные почвы. Если мы "сдвигаемся" на север, в нечерноземье, то земледелием придется заниматься на малоплодородных подзолистых почвах. И чтобы они стали другими, нужны века. Следственно, мы должны вносить удобрения, проводить дорогостоящие агротехнические мероприятия, по сути, увеличивая издержки производства.
Да и на юге засуха начнется...
Вячеслав Бабурин: Это уже происходит - в Волгоградской области, на востоке Ростовской области, Ставропольского края. Если будет теплеть, то зона пустынь и полупустынь будет подниматься к северо-западу, "проявится" в Краснодарском крае - нашей основной житнице. Украину сильно заденет. Соответственно, степи отодвинутся в районы лесостепей, лесостепи "наступят" на леса и т.д. Потом уменьшится водность рек. Осадки возрастут благодаря более теплой воздушной массе, но и испарение увеличится. В целом, уровень увлажнения снизится не только в южных регионах, но и, скажем, в Москве.
В итоге уменьшится сток рек, возникнут проблемы с судоходством, водоснабжением, на волжско-камском каскаде ГЭС выработка электроэнергии упадет. Сократится период навигации, потому что будет более короткое половодье, более длительная межень. Сегодня построить мост через крупную реку - это несколько миллиардов рублей. На северных реках свыше полугода имеется мощный ледовый покров, мы пользуемся этим для их пересечения, реки используем как зимники. А если зима будет мягкой, то лед будет более тонким, на тяжелом транспорте по нему не проедешь, разве что на легковом автомобиле.
Но, конечно, будет большой выигрыш по ЖКХ - сократятся издержки, связанные с отоплением. Ведь отопительный зимний сезон нам стоит около 40 миллиардов долларов.
Мне кажется, что очевидный плюс потепления - это развитие Севморпути...
Вячеслав Бабурин: Да, будет меньший период ледокольной проводки, экономически это выгодно. Но тут вот какой нюанс: сейчас у нас геополитически весь Север прикрыт, нам не надо там береговой обороны. Кроме наших атомных ледоколов там никто "пастись" не может. А потом все смогут, Севморпуть будет как проходной двор, который нужно будет охранять.
Что из плюсов можно еще назвать?
Вячеслав Бабурин: Улучшатся условия для развития пляжно-рекреационного комплекса в Азово-Черноморском бассейне. Правда, на горных лыжах там уже будет не покататься. Итого: изменения будут неоднозначны, но, как я сказал, по сумме Россия выиграет.
А мог ли повлиять климат на кризис? Вот, поговаривают, его спровоцировали южноевропейские страны, которые привыкли хорошо жить, но мало работать...
Вячеслав Бабурин: Прямой зависимости, конечно, нет. Была такая "лженаука" - географический детерминизм, которая все - вплоть до психологического облика человека - объясняла природными условиями.
Но говорить о том, что греки или киприоты бездельники, - это неверно. Хотя понятно, что жаркая погода снижает работоспособность. Недаром у них в дневные часы - cиеста. Соответственно, "общая" производительность труда ниже. Но смотрите: Северная Италия не слишком отличается от Южной по климату, а уровень производительности труда намного выше. Так что сводить все только к климатическим факторам не надо.
Но, тем не менее, если вы живете в экваториальной зоне, стимулов для эволюции, как ни крути, меньше...
Вячеслав Бабурин: Знаете, на Чукотке, где люди живут под прессингом очень суровых погодных условий, об инновациях тоже забудешь. Лишь бы выжить.
Другое дело, когда вы живете в умеренном климате, где у вас есть четыре сезона. Каждый сезон требует определенной адаптации: чтобы ваша корова пережила зиму, нужно летом заготовить корма, сено накосить, нужен теплый коровник и т.д. Человеку приходится что-то придумывать. Но и это один из множества факторов, влияющих на экономику. Есть, например, протестантская этика, католическая, мусульманская - все это части многослойного пирога, и климат - один из этих слоев.
Вячеслав Леонидович, вы поддерживаете теорию, что экономика развивается циклично. Мы сейчас "вверху" или "внизу"?
Вячеслав Бабурин: Существуют вековые экономические циклы Броделя. На своем пике они дают максимальную рыночную конъюнктуру. Пик пройден, и до 2050 года у нас будет продолжаться нисходящая фаза этого цикла, то есть условия функционирования экономики будут в среднем ухудшаться. Внутри этих циклов выделяют хорошо известные 50-летние циклы Кондратьева-Шумпетера, возникновение которых связано с индустриальной фазой развития общества. Это тоже экономические "волны", на восходящей стадии которых происходит массированное внедрение инноваций и улучшение конъюнктуры. Но порадовать не могу - мы и здесь с рубежа веков "ползем" вниз. Это будет продолжаться до 2020-2025 годов. Но и это еще не все. Внутри кондратьевских циклов существуют циклы перепроизводства Джуглара-Маркса, вызывающие кризис. В начале века они длились лет по десять-одиннадцать, сегодня, в связи с ускорением научно-технического прогресса, "сжались" до пяти-, семилетнего интервала. Последний раз мы ощутили "дно" в 2009 году. Прибавьте к этому пять-семь лет, и получается, что следующий кризис разразится в интервале 2014-2016 годов. Причем замечу, что это глобальные циклы. И чем больше Россия "проникает" в мировую экономику, тем больше они на нас влияют.
Но Россия "защищена" от катаклизмов богатыми залежами углеводородов...
Вячеслав Бабурин: Все относительно. На восходящей стадии экономического цикла, когда, условно говоря, тонна нефти стоит более 1000 долларов, ее можно добывать где угодно: и на арктическом шельфе, и в центре Тихого океана на глубине семь километров. Или, скажем, с ничтожным "дебетом", или когда в тонне сырья содержится 95 процентов воды и только 5 процентов нефти. Все выгодно при такой цене! Но когда цена упадет, скажем, до 100 долларов за тонну, то выяснится, что эффективно добывать нефть можно только в одном регионе - Персидском заливе. Во всех остальных регионах, включая нашу Западную Сибирь, не говоря уже о районах с экстремальными природными условиями, мы получим издержки, превышающие ту цену, которую мы получим на рынке. Иными словами, социально-экономическое пространство расширяется за границы оптимальных географических ареалов, когда у нас благоприятная фаза экономического (или климатического) развития, а когда наступает нисходящая фаза, оно сжимается как шагреневая кожа.
А что касается климатических циклов? Как они влияют на экономику, на общество?
Вячеслав Бабурин: Я исследовал 1000-летнюю историю урбанизации в России, где имеются очень ярко выраженные циклы, связанные с ледниковыми и межледниковыми периодами. Как только природная обстановка ужесточается - темпы возникновения городов резко снижаются, и наоборот. В принципе, экономика "теплеет" и "холодеет" вслед за градусником термометра. Когда мир вошел в мягкую ледниковую фазу, у России появились сквозные проходы через Арктику. Вспомните 30-40-е годы прошлого столетия, когда мы ее активно осваивали - это ведь был период относительного потепления. А в жесткую климатическую фазу издержки возрастают. Простой пример: самое большое душевое потребление первичных энергоресурсов у нас в странах Северной Европы, Исландия тут впереди планеты всей. Любопытно, что Россия обгоняет в этом смысле Канаду, потому что в этой стране просто нет городов с населением свыше 100 тысяч человек на широте выше Санкт-Петербурга.
То есть суровый климат в первую очередь "несет" с собой энергетические издержки. Прежде всего страдает ЖКХ. Но также и сельское хозяйство, логистика. В теплой Голландии, например, круглый год работает речной транспорт, на него приходится половина грузооборота. А у нас судоходство на северных реках можно осуществлять только в течение нескольких недель. Многие отрасли нашей экономики климатозависимые.
Ученые Ямала обнаружили на газонах заполярного Надыма васильки и подорожники, характерные для зоны лесостепей. Таковы итоги первого этапа мониторинга влияния малейших климатических изменений на состояние экосистем Ямала, проведенного биологами Научного центра изучения Арктики.
В течение полевого сезона 2012 года ученые Научного центра изучения Арктики собирали материал о видовом составе растений, произрастающих в Надыме и его окрестностях. Теперь по итогам анализа собранного материала выяснилось, что среди найденных образцов есть растения, естественный ареал которых находится значительно южнее области исследования, сообщает www.vesti.ru. Пока ученые не спешат с выводами: это результат глобального потепления или единичный случай, результат жаркого лета 2012 года.
Множество видов животных и растений уйдут в небытие, если не предпринять меры по снижению выброса количества углекислого газа в атмосферу. Об этом сообщает ИТАР-ТАСС со ссылкой на газету "Индепендент".
Иследование ученых из Университета Восточной Англии показало, что в воздухе сейчас содержится самое большое количество углекислого газа. Если так пойдет и дальше, то в этом столетии общая температура увеличится на четыре градуса, что губительно отразится на половине видов растений и трети видов животных, преимущественно амфибий и рептилий.
