Суть их идеи - внесение в преамбулу Основного Закона положения об особой, государствообразующей роли православия. Это предложение, опубликованное в ряде СМИ в форме открытого письма президенту Российской Федерации, было озвучено депутатом Еленой Мизулиной на заседании межфракционной депутатской группы "В защиту христианских ценностей".
"В 1917 году Россию постигла кровавая катастрофа, последствия которой ощутимы и поныне. В один день перестала существовать одна из величайших мировых держав с многовековой историей и культурой. В качестве причин этой трагедии часто выдвигаются факторы экономического и политического характера. Однако сегодня достоверно известно, что системный кризис в экономике предреволюционной России - это ложь. Политические же причины русской смуты есть по существу своему не причины, но следствия намного более глубоких процессов, природа которых лежит в духовном измерении", - говорится в письме.
Как отмечают инициаторы обращения, православие - это национальная идея России, ее особый цивилизационный код, сущность ее духовного суверенитета, основа русской идентичности.
"И так же, как законодательно закреплен государственный суверенитет Российской Федерации, мы призываем закрепить ее суверенитет духовный, признав в Конституции России особую роль православия", - резюмируют авторы, отмечая, что "практика закрепления особой роли за той или иной религией широко распространена в конституциях современных государств Европы: достаточно вспомнить Данию, Норвегию, Ирландию, Польшу, Грецию, Финляндию. Излишне говорить об исламе и буддизме, которые являются государственными религиями в десятках азиатских стран".
Инициативная группа предложила включить в преамбулу Основного Закона графу, в которой православие должно быть указано как "основа национальной и культурной самобытности России".
Среди подписавших обращение бизнесмен Константин Малофеев, также являющийся председателем МОО "Романовский юбилей", директор Российского института стратегических исследований Леонид Решетников, профессор кафедры конституционного права МГИМО Максим Исаев, заместитель директора Российского института стратегических исследований Михаил Смолин, ведущий научный сотрудник Российского института стратегических исследований Петр Мультатули, пианист, продюсер, президент Центра музыкального искусства "Классика", президент некоммерческого фонда "Мир искусства", организатор благотворительной акции "Звезды мира - детям" Владислав Тетерин. Идею поддержали историки Александр Боханов и Дмитрий Володихин и другие общественные деятели.
Как и следовало ожидать, обращение вызвало неоднозначную реакцию в обществе. С одной стороны, оно было поддержано целым рядом общественных деятелей - от Никиты Михалкова до Ильи Глазунова, а на сайте "православнаяинициатива.рф" за него проголосовали уже более 600 тысяч человек. С другой стороны, голосов против прозвучало тоже немало, причем иногда реакция была несколько непропорциональной. К примеру, в экспертном заключении департамента по связям с религиозными и общественными организациями администрации главы и правительства Чеченской Республики говорится, что роль православия в истории России - еще не повод для того, чтобы "в Основном Законе страны обойти молчанием роль и значение ислама, который также является неотъемлемой частью исторического наследия народов России и вторым по распространенности в обществе вероисповеданием".
А вот мнение министра культуры Владимира Мединского: "Предлагают ввести православие в Конституцию. Зачем? Что, в Бога все поверуют резко? Это ненужная инициатива", - сказал он на встрече в Петербурге.
Развернувшаяся дискуссия, свидетельствующая, что вопросы, поднятые инициативной группой, на самом деле исключительно актуальны, нашла свое отражение и в телевизионных эфирах ведущих российских каналов. Стремясь разъяснить свою позицию, глава инициативной группы Константин Малофеев выступил на Первом.
"Православие - это душа России. Православие - это ее национальная идея. Тысячу лет именно таким образом строилось это государство нашими предками. И просто смешно, что мы сейчас в кабинетах изобретаем национальную идеологию. Национальная идея России известна", - сказал он.
На замечание ведущего программы Петра Толстого о том, что не все в России разделяют эту позицию, Малофеев ответил, что 70% в стране - православные.
"Последние 20 лет мы живем при торжестве православия, потому что такого восстановления церквей и монастырей еще не было в истории, - добавил он. - И в эти церкви ходят люди. Например, к Поясу Пресвятой Богородицы пришли три миллиона человек, и они стояли на улице до 10 часов".
Малофеев также объяснил, почему именно сейчас назрела необходимость внесения изменений в Конституцию: "Все эти 20 лет растет наше национальное самосознание. За эти 20 лет Россия не просто встала с колен, она почувствовала себя Россией. Мы начинаем говорить о том, что мы русские и православные, а в 90-е годы по Первому каналу телевидения это сказать было нельзя".
"Изменилось наше общество, более того, также изменился мир. В 1993 году европейцы не записали в своей конституции слово "Бог". Тогда они не знали, что это обернется таким диктатом меньшинства, который мы сейчас видим в Европе, - продолжил он, - когда слова "мама" и "папа" стали в некоторых странах запрещенными юридически. Потому, чтобы защититься от этого агрессивного нового мира - тоталитарного, атеистического диктата Запада, - мы должны защитить свой духовный суверенитет, закрепив в Конституции свои права".
"Россия никогда не станет великой, никогда не обретет того положения в мире, которое она должна занимать, к ней никогда не потянутся ее бывшие союзники, например, православные Украина и Грузия, пока Россия не объявит, что она является православным государством. И вот, чтобы это произошло, нужно внести положение о православии в Конституцию", - резюмировал глава инициативной группы.
Попробуем разобраться, в чем суть дискуссии, возникшей в нашем обществе накануне 20-летнего юбилея Основного Закона. Начнем с того, что Конституция, по определению одного из основателей теории государственного суверенитета английского философа Томаса Гоббса, является плодом "общественного договора" и отражает баланс общественных сил и идеологических представлений внутри социума. Но общество за прошедшие 20 лет серьезно изменилось. Причем "православный тренд" в нем стал очень ощутим. А вот Конституция - не поменялась.
Однако и тогда, в 1993 году, как недавно заявил председатель Конституционного суда РФ Валерий Зорькин, стоявший у истоков конституционного строительства, в проекции преамбулы действующей Конституции "предполагалось сказать еще и об исторической роли православия в формировании российской культурной общности. Но эти слова были вычеркнуты подобно тому, как из документов, призванных построить объединенную Европу, исчезли первоначально содержавшиеся строки о христианских истоках европейской культуры".
Необходимо также отметить, что Конституцию 1993 года трудно назвать результатом "общественного договора", контуры которого появляются лишь сегодня. А Основной Закон был принят после штурма Белого дома, когда власть Бориса Ельцина после конфликта с Верховным Советом РФ оказалась под угрозой. Экстренно разработанный документ был призван в первую очередь укрепить президентскую власть и утвердить статус России как президентской республики. Оппозиция тогда утверждала, что Конституция принималась главным образом для того, чтобы сделать более легитимной власть непопулярного правителя. "В тот период нам действительно была нужна сверхсильная президентская власть", - вспоминает Олег Румянцев, возглавлявший группу разработчиков Основного Закона.
Вместе с тем, по его признанию, кроме гарантий прав и свобод граждан никакой идеи, никакого "образа будущего" нынешняя Конституция в себе не содержит. А может ли страна, великая или малая, десятилетиями жить без идеи? Разработчики "православной инициативы" считают, что нет. И в качестве такой идеи предлагают православие, христианские ценности, на которых уже тысячелетие стоит русская цивилизация. Размежевание давно произошло, теперь настало время для компромиссов, считают они.
Сама государственная власть по определению "буржуазного Маркса" Макса Вебера - это "легитимное насилие". А чем насилие может быть легитимизировано, кроме как общей для большинства граждан идеей? Ведь цивилизация по сути - это система запретов, то есть насилия: вам хочется на пол плюнуть, а нельзя, вам хочется на дискотеку, а нельзя - уроки надо учить, надо себя заставлять, проявлять насилие над самим собой.
Авторы идеи внесения поправки в своих многочисленных выступлениях подчеркивают, что опора на христианские ценности никак не ущемит свободы воли не разделяющих приверженность к православию граждан, а для христианства свобода воли является основополагающим принципом.
Нет сомнения, что развернувшаяся полемика отражает изменившийся за последние десятилетия баланс сил в обществе и возросший уровень самоидентификации по крайней мере значительной части граждан России. "Конституцию, можно сказать, вынесли из Мавзолея, и все люди увидели, что, оказывается, это живой документ, который можно обсуждать, при этом никаких основ не рушится, никто не падает в обморок", - отмечает тот же Олег Румянцев. Ведь еще в президентство Бориса Ельцина председатель Конституционного суда РФ Марат Баглай сказал историческую фразу, что Конституция - не икона.
Если дискуссия будет продолжена "без гнева и пристрастия", то, по мнению экспертов, при подготовке внесения этой поправки в преамбулу Конституции законодатели могут взять за основу преамбулу Закона "О свободе совести и о религиозных объединениях", где говорится "об особой роли православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры".