Поделиться
Александр Юрьевич, минувший год был юбилейным для Тверского областного суда. Чем он запомнился судейскому сообществу?
Александр Карташов: Да, в 2013 году Тверской областной суд отметил 90-летие. Запомнился он, прежде всего, дальнейшим совершенствованием судебной системы. На излете 2012 года в Москве прошел VIII Всероссийский съезд судей, на котором приняты магистральные документы.
С 1 января 2013 года в суде заработала апелляционная инстанция по уголовным делам. Появились две судебные коллегии: по административным делам и делам, возникающим из публичных правоотношений. В мае впервые в своей истории мы провели окружную научно-практическую конференцию судей по актуальным проблемам административного судопроизводства - таким как российский и региональный аспекты привлечения к административной ответственности в сфере оборота наркотиков и особенности привлечения к административной ответственности гражданских служащих. Пакет предложений, выработанных на конференции, передан в Верховный суд, обладающий правом законодательной инициативы.
Кроме того, в деятельность суда внедряем технические достижения цивилизации - такие как видеоконференцсвязь и СМС-уведомления. Появились и начали работать профессиональные медиаторы (примирители и посредники), прошедшие подготовку по программе правительства РФ.
Наконец, в 2013 году решился застарелый вопрос с переездом Тверского облсуда в новое здание. Задача на ближайшие два года - превратить его в современный, отвечающий общемировым стандартам, областной Дворец правосудия.
За 90 лет судом пройден путь от "революционной законности" до приоритета прав человека. Трудно ли судьям работать в условиях нашего времени?
Александр Карташов: Профессия судьи была и остается наиболее сложной из всех существующих юридических специальностей. Общеизвестно, что судьями становятся самые подготовленные юристы, обладающие богатой практикой, хорошим жизненным опытом и высокими моральными качествами. Предъявляемые к ним квалификационные и моральные требования отвечают настроениям общества, мечтающего о самом умном, самом справедливом и самом беспристрастном судье. Причем, вместе с ростом судейской квалификации еще больше возрастают и общественные требования, и так до бесконечности.
В этом смысле судебная власть очень непопулярна. Ведь в основе судебного спора всегда лежит конфликт как минимум двух сторон, каждая из которых добивается решения в свою пользу. Но природа суда такова, что здесь как минимум одна из сторон всегда остается неудовлетворенной.
И по-другому не будет, иначе суд просто исчезнет как государственный институт. Судья работает с теми законами, которые ему выдал законодатель, которые актуальны здесь и сейчас. Это трудно, особенно когда судья видит, что законодатель опаздывает с актуализацией законов.
Иначе говоря, идеальный судья - это "робот - вершитель судеб"?
Александр Карташов: Запрограммированный робот теоретически может олицетворять закон, но он совершенно не способен судить справедливо, так как не может при вынесении приговора учитывать личность подсудимого, обстоятельства, толкнувшие человека на правонарушение, поведение сторон на процессе, и многое другое. Это способен сделать только человек с душой и чувствами. К примеру, очень важно, чтобы проигравшие участники гражданского процесса не посчитали себя оскорбленными, униженными или бесправными. В этом смысле судья должен быть невероятно хорошим психологом. Но полагаться на эмоции он действительно не может и не должен.
Судьям - таким же плательщикам за услуги ЖКХ, как и всем остальным гражданам - тоже не нравится, когда управляющие компании не наводят порядок во дворах, когда коммунальщики не чинят ветхие сети, не подключают вовремя отопление. Но если при этом судья на процессе не сдержит эмоций, если начнет "давить" чиновников своею властью, если он нарушит естественный ход вещей, судебная система избавится от него сразу же.
Чего еще нельзя делать судье?
Александр Карташов: На некоторые вещи у нас в профессиональном сообществе наложены табу. По сути, судья является добровольным затворником: вне службы он должен вести себя таким образом, чтобы на его моральный облик, беспристрастность и справедливость не пала даже тень сомнения. Например, он должен общаться избирательно и предвидеть негативные последствия общения с людьми, чье поведение требует, быть может, общественного осуждения. И в ресторане, и в театре, и в любом другом публичном месте он должен оставаться сдержанным.
Более того: профессия родителей налагает ограничения и на детей. Практически любой судья вспомнит, как его ребенок хотя бы раз в жизни задал вопрос: почему соседскому мальчишке можно, а мне нельзя? Например, детям судьи нельзя драться, вступать в конфликты.
Раз судьям нельзя расслабляться даже во внеслужебное время, где и как они восстанавливают моральные силы?
Александр Карташов: Обычно судьи отдыхают на природе, в окружении родных и близких, в компании проверенных временем друзей. Я вот восстанавливаюсь на рыбалке. Еще можно сходить в храм. Но, на мой взгляд, многие коллеги, когда они не на работе, стремятся к уединению. Дело в том, что постоянное общение с людьми, в том числе и с подсудимыми, совершившими тяжкие преступления, требует "перерывов".
А есть ситуации, когда судья может публично высказать личное мнение?
Александр Карташов: Теперь есть. На упоминавшемся уже съезде судей была утверждена новая редакция кодекса судейской этики. Поправки наделили судью правом комментировать принятые судебные акты после того, как они будут приняты. В 2013 году это право закреплено постановлением Пленума Верховного суда. Если коротко: судья должен понятным языком объяснить участникам процесса, или обществу, что за решение он принял. "Перевести" это решение с "юридического" на "общедоступный" язык. В широком смысле, это как раз та ситуация, когда судья высказывает свое мнение, комментирует решения по общественно значимым, резонансным и другим процессам, представляющим интерес или непонятным общественности.
В таком случае, прокомментируйте, пожалуйста, резонансный процесс по делу Ильи Фарбера.
Александр Карташов: Обязуюсь, в случае если дело окажется в надзорной инстанции Тверского облсуда, выразить свою точку зрения по данному делу. После прохождения этой инстанции.
В стране продолжается судебная реформа. Суды действительно меняются - это наиболее заметно, когда речь заходит об обеспечении деятельности судебной системы. Те же СМС-повестки и медиация. Заинтересовано ли в новшествах судейское сообщество, и каково ваше личное отношение к ним?
Александр Карташов: Однозначно заинтересовано. И - да, я тоже отношусь к этому одобрительно: достижения нашй цивилизации обязательно должны войти и в жизнь судов. Во-первых, это удобно. Во-вторых, благодаря им, значительно сокращена дистанция от поступления дела в суд до вынесения решения. Ведь почему судебные заседания нередко откладываются? Потому что свидетель застрял в пробке, подсудимый, содержащийся в изоляторе, простудился, а ответчик вовремя не получил повестку. В итоге, процесс затягивается, общество недовольно и начинает строить гипотезы: "что-то тут нечисто". Та же видеоконференцсвязь, на мой взгляд, решит проблему дистанционного допроса и свидетелей, и подсудимых.
Услуга СМС-уведомлений действует почти год, однако, на мой взгляд, она востребована гражданами не в полной мере. За последние три месяца Тверской облсуд осуществил СМС-рассылку уведомлений 150 абонентам, из них две трети сообщений направлены уголовной коллегией.
Что касается медиации, то я думаю, что она не только приживется в России, но и уже в ближайшем будущем станет самой востребованной услугой как в судах, так и в деловой и в общественной жизни. Среди судей сторонников у нее больше, чем во всех других профессиональных группах. Медиация - это ведь процесс примирения, сближения позиций, возможный не только до суда, но и в ходе его. И чем больше будет примирений, тем меньше останется недовольных судебными решениями. В этом году по инициативе Тверского облсуда проведен целый ряд мероприятий по "продвижению" медиации, включая и обучающий семинар с участием профессионального медиатора - президента Национальной организации медиаторов Цисаны Шамликашвили. После семинара ряд тверских юристов получил вторую профессию - медиатора, мы очень надеемся на сотрудничество.
Но если говорить в целом о новых технологиях в суде, то они будут работать эффективно лишь в том случае, если участники процесса будут людьми добросовестными. Человеку, уклоняющемуся от явки в суд, направлять СМС-повестку, скорее всего, не будут: всегда есть вероятность, что он ее "не получит", то есть злоупотребит своим правом "не знать о вызове". Но если гражданин сам просит канцелярию выслать ему уведомление с датой следующего заседания, то это будет сделано.
В 2013 году исполнилось 10 лет суду присяжных, возрожденному в России после почти векового перерыва. Первый же вердикт, вынесенный присяжными в Твери, шокировал не только общественность, но и судей: был оправдан убийца, чью вину доказало следствие. Тогда решение объяснили страхом присяжных, боязнью мести подсудимого. А сейчас - готово ли общество быть, по сути, народным судьей?
Александр Карташов: Вопрос о готовности общества, на мой взгляд, уже неактуален: суд присяжных возродился, действует, прочно вошел в нашу жизнь и думаю, что теперь останется в ней навсегда. Он - гарантия от давления на судью со стороны общества, потому что решение по рассматриваемому делу принимает само общество. Обмануть присяжного, в общем, невозможно - это подтвердила и моя личная судебная практика. Абсолютное большинство вынесенных присяжными вердиктов юридически мотивированы - и это притом, что почти все они были общественными судьями впервые в жизни, и впервые же столкнулись с правосудием как таковым.
Но я понимаю, что именно вас интересует: ошиблись первые тверские присяжные или нет, признав невиновным человека, совершившего убийство? Возможно, что ошиблись. Но судебная система России устроена таким образом, что любое вышестоящее судебное звено имеет возможность устранить возможную судебную ошибку нижестоящего звена.
И еще в судейской среде говорят: вина за ошибки присяжных лежит на профессиональном судье.
Вы уже упомянули о том, что Тверской облсуд вскоре переедет в здание "Бастилии" (так называют бывший универмаг "Тверь", своими очертаниями действительно напоминающий средневековую крепость), но ничего не сказали о том, когда оно де факто станет Дворцом правосудия?
Александр Карташов: Объект передан Тверскому областному суду в оперативное управление и включен в ведомственную программу капремонта. Планом работ предусмотрено внутреннее переустройство здания и благоустройство территории. Внутри "Бастилию" разделят на три зоны: общественного правосудия (для всех), служебную (только для судей и работников суда) и зону для конвоя и лиц, содержащихся под стражей.
В общественной зоне будут оборудованы залы для судебных слушаний, помещения для медиатора, педагога и психолога, несовершеннолетних потерпевших и несовершеннолетних свидетелей. Залы для слушания уголовных дел будут двух типов: для процессов с участием присяжных и для процессов без присяжных. Один из залов будет предусмотрен для слушаний уголовных дел в закрытых судебных заседаниях.
Помимо совещательных комнат для суда и коллегии присяжных, здесь появятся комнаты свидетелей, адвокатов и прокуроров, комната кандидатов в присяжные, комната для проведения примирительных процедур, а также помещение для допроса свидетелей в условиях, обеспечивающих их безопасность. Также здесь планируется обустроить комнату психологической разгрузки с зимним садом, спортивно-оздоровительную площадку и пункты общественного питания. Найдется место и для конференц-зала. Отдельно будет проработан вопрос доступности будущего Дворца правосудия для людей с ограниченными возможностями.
Я бы хотел, чтобы посетитель суда смог легко ориентироваться в общественной зоне. То есть, необходимо создать мощную службу информации и сопровождения посетителей.
Все это станет реальностью через два-три года. Надеюсь, что когда мы реализуем все, что задумали - все, что должен иметь сегодня суд как учреждение, тверской областной Дворец правосудия изменит ментальность жителей региона. Ведь до сих пор многие считают, что если человек побывал в суде, даже лишь в качестве участника административного процесса, то он уже "меченый". Так быть не должно. Суд - это нормально и повседневно. Тот, кого судят, невиновен до тех пор, пока суд не признает его таковым.
Последний вопрос связан с еще одной круглой датой: пятилетием вашего назначения на должность, которое приходится на апрель 2014 года. Что удалось сделать за эти годы, и что планируете на будущее?
Александр Карташов: Самое главное достижение, считаю, в том, что судейское сообщество Тверской области стало сплоченным. Сейчас Тверской облсуд - это единый организм профессионалов. Также отмечу рост индекса уважения к судебной ветви власти. Мы добились оперативного и качественного рассмотрения дел.
Идеальный судебный акт - тот, что был принят в суде первого уровня и, после прохождения всех кассационных инстанций, включая и Верховный суд, остался без изменения. И нам есть чем гордиться: за последние три года ни один судебный акт по гражданским делам не претерпел изменений и не отмен в Верховном суде.
Кроме того, в десятки раз сократилось количество нерассмотренных дел. Надлежаще укомплектованы штаты судов всех уровней. Организована системная учеба судей. И еще: в каждом суде - районном, городском, областном - есть помощник председателя по связям со СМИ.
Планов на будущее тоже немало. Во-первых, я хочу, чтобы вышла Книга памяти, посвященная всем калининским и тверским судьям. В разные времена здесь работали уникальные люди. Например, судья Юрий Николаевич Пушкин. На войне он потерял обе руки и обе ноги, но нашел в себе силы жить, и после войны, выучившись, стал судьей Калининского областного суда. В это трудно поверить, но без рук он писал каллиграфическим подчерком, а без ног управлял автомобилем.
Во-вторых, облсуду нужно овладевать передовыми технологиями судопроизводства, не утрачивая достигнутых позиций. В-третьих, будем совершенствовать доступ людей к освещению судебной деятельности, в том числе посредством онлайн-трансляций резонансных судебных заседаний.
И еще: очень важно сосредоточиться на превенции (предупреждении и предотвращении) преступности через юридическое просвещение людей.