22.01.2014 23:04
    Поделиться

    Первый номер толстого журнала "Звезда" вышел 90 лет назад

    Первый номер старейшего толстого журнала появился на свет 90 лет назад
    "Звезда" сегодня празднует юбилей. Пышных торжеств не будет, однако вечерние "писательско-читательские" посиделки состоятся. Главный редактор "Знамени" Сергей Чупринин, Александр Городницкий, Александр Кушнер и другие друзья "Звезды" соберутся в петербургском Доме актера. О крутом маршруте длинной почти в век "РГ" беседует с главным редактором "юбилярши" писателем и историком Яковом Гординым.

    Первый номер "Звезды" вышел в январе 1924 года. До революции в России было много толстых литературных журналов различной направленности. "Звезда" стала первым таким изданием в СССР. С чего это вдруг в Петрограде власть решила или, вернее, разрешила создать литературный журнал?

    Яков Гордин: Очевидно, власти, которые уже в полностью подавили частную прессу и уничтожили свободу слова, все-таки поняли: несмотря на все это, существует литература, и не только пролетарская, которая пользуется у публики авторитетом. Загонять в подполье непрактично - труднее будет уследить. И приняли решение создать два литературно-общественных журнала: "Звезда" в Петрограде, вышедшая в январе 1924-го, и "Октябрь" в Москве, появившийся на полгода позже. Из этой пары "Звезда" была наиболее ориентирована именно на попутническую литературу, "Октябрь" имел более широкий литературный спектр.

    Таким образом "попутчики" локализовались вокруг одного печатного органа. Почему именно петроградскому журналу уготовили такую нишу?

    Яков Гордин: Большинство писателей, чье мировоззрение с точки зрения советской власти соответствовало этому термину, в ту пору было все-таки в Петрограде. Во второй половине 20-х - начале 30-х годов именно в "Звезде" публиковались Горький, Тынянов, Каверин, Ахматова, Мандельштам, Пастернак, Заболоцкий... Цвет литературы прошел через ее страницы в первое десятилетие ее существования. К середине 30-х все было жестче: кто-то - кто успел - эмигрировал, кого-то посадили или расстреляли. И все же до 1946 года журнал держал достойный уровень. И выходил даже в блокаду.

    В 1946 году после погромного постановления ЦК о журналах "Звезда" и "Ленинград" издания возрождались трудно и не сразу.

    Яков Гордин: Да, боялись всего на свете. Стали безликими, чего и добивалась власть. Но с середины 50-х журнал, принимая, конечно, советские правила существования и уже не имея такого созвездия литераторов, как в 20-е годы, все же снова сохранял интеллигентную аудиторию - авторов и читателей. Импульс, данный ему при рождении, не угас.

    Итак, и на заре советского времени, и позже власть канализировала интеллектуальную мысль. Не "прикрутила" совсем, но держала на коротком поводке.

    Яков Гордин: Культурная политика советской власти, в частности в отношении литературы, отнюдь не была примитивной. С одной стороны - цензурный нажим. Невежество и трусость руководили творчеством, вернее, контролировали его. С другой - западная литература переводилась в больших количествах. Она как бы замещала дефицит своей. И для советского человека была окном в мир, увлекала. Романы Хемингуэя сформировали целый слой молодых "америкофилов" и существенно повлияли на мировидение. А Камю, Пруст... Этот великолепный список можно продолжать. Власть считала, что это полезно для репутации в мире.

    Игра в кошки-мышки власти с литературой как с явлением и с писателями, так с производителями этого явления была в СССР всегда. Певца конармии Бабеля расстреляли, Мандельштама отправили в лагерь и уморили. Таких примеров сотни. Но есть и другие - неблагонадежных Ахматову и Зощенко, например, даже после приснопамятного постановления о журналах "Звезда" и "Ленинград" оставили на свободе.

    Яков Гордин: Потому что все зависело от индивидуального выбора Сталина. Пока Мандельштам был ему интересен, ему давали жить, надоело вождю возиться с ним - и все. В этом трагедия тоталитарного государства: все зависит от одного человека. Даже литература. Сталин, кстати, к писателям питал некоторую слабость - с некоторыми встречался, кому-то покровительствовал. Он ведь много читал. Ему явно нравилось пребывать в интеллектуальной среде. И при этом осознавать, что жизнь и смерть любого гения в его руках. Потом все несколько смягчилось, но принцип "кошек-мышек" остался.

    В постсоветское время статус "Звезды" изменился: вы теперь не государственный журнал. Но от государства деньги все же получаете?

    Яков Гордин: Да, мы - независимое издание и не являемся ничьим рупором. И пока на эту независимость как в выборе публикаций, так и на общее направление никто не посягает. Но все толстые журналы не самоокупаемы и существуют в значительной мере потому, что их финансово поддерживает государство - грантами, целевыми субсидиями и т.д. Это существенная поддержка, но все же финансовая основа - подписка.

    Как бы вы сформулировали сегодняшнее кредо "Звезды"?

    Яков Гордин: Гуманистическое просвещение.

    Поделиться