Поделиться
Несмотря на летние каникулы, думский законотворческий портфель продолжает пополняться новыми депутатскими инициативами. Хорошими и разными. "Разных", как полагает председатель Комитета Госдумы по бюджету и налогам Андрей Макаров, в приближении осеннего единого дня голосования будет становиться все больше, поскольку и самим депутатам, и партиям, которые они представляют, хочется создать как можно больше информационных поводов, чтобы "засветиться" в прессе. А потому глава комитета просит журналистов не приписывать всей Думе какую-то несерьезную очередную идею отдельно взятого депутата - типа запретить обувь на каблуках или поменять картинку на сторублевой купюре. А говорить о тех законах, которая Дума приняла, причем голосованием всех фракций, как это впервые произошло с поправками в действующий федеральный бюджет, поддержанными в конце весенней сессии и парламентским большинством, и меньшинством.
К качеству законотворчества есть претензии и у председателя Комитета Госдумы по конституционному законодательству и госстроительству Владимира Плигина, который возглавляет группу по подготовке Отчета о состоянии российского законодательства. Он отмечает, что "в настоящее время фиксируется рост числа законодательных инициатив", вследствие чего наблюдается психологический феномен, "когда создается иллюзия, что федеральными законами можно регулировать все общественные отношения, при этом исключается роль обычая, простого договора или, к примеру, постановления". Такая ситуация создает ощущение излишнего регулирования, неоправданной детализации нормативного правового акта, что неизбежно приводит к девальвации смыслового содержания действующей нормы, девальвации понятия "федеральный закон".
"Число законодательных инициатив большое", - констатирует Плигин. Иногда, по его словам, это вызывает сомнения в ценности самого федерального закона. И дает повод называть сам процесс принятия закона "скорочтением". "Если федеральный закон принимается быстро, или часто меняется, или после принятия закона практически сразу в него начинают вноситься новые поправки, то, несомненно, это не способствует доверию, предсказуемости и формированию стабильной правовой системы".
Но остановить "скоростное законотворчество", вызывающее недоверие и к самому процессу и его результату в большинстве случаев нужно и возможно. Как заявил Плигин, выступая в думском медиаклубе в минувший понедельник, очень важно, чтобы законодательные инициативы действительно сопровождались серьезным, глубоким, предметным изучением. Чтобы на стадии законодательной инициативы определялась ценность будущего федерального закона, "чтобы даже само внесение не было спонтанным".
"Мы романтики, мы никогда не предвидим риски в связи с подготовкой и принятием законов, а риски возникают всегда: есть привычные, как тень наша, есть риски, которые ожидаются, но их можно предотвратить, есть риски по формуле форс-мажора, но в любом случае диагностика рисков должна быть элементом нашей проектной работы, и эта задача очень существенна", - не сомневается и член Научного совета по правотворчеству при председателе Госдумы Юрий Тихомиров.
По мнению Владимира Плигина, с учетом нынешней ситуации глобальной неопределенности такие категории, как доверие, стабильность и предсказуемость, являются важнейшими: "В этих рамках работа Государственной Думы с законодательством - предметное, точное, выверенное - становится крайне необходимым". При каких условиях это возможно? Плигин полагает, что "это возможно при формировании реальной, стабильной, развитой партийной системы, серьезных, глубоких политических партий, формирование у этих политических партий внутренних институтов - в том числе фондов политических партий, которые бы занимались стратегией понимания тех задач, которые они должны решать, перенесения этого понимания на законодательную работу".
Кстати, "справоросса" Олега Михеева, обратившего свое внимание на вредность ношения обуви на высоком каблуке или совсем без каблука, можно назвать рекордсменом в законотворчестве. С 2008 года он внес в одиночку и в составе авторского коллектива 274 законопроекта. У "единоросса" Ирины Яровой их 95. Но зато большая часть стала законами.