Поделиться
Корреспондент "РГ" встретился с Камерон Диас в Лос-Анжелесе перед премьерой. Хотя актрисе уже за 40, выглядит она на десяток лет моложе. Немудрено, что в кино ей по-прежнему предлагают чувственные роли.
- В этом году вы снялись в фильмах "Другая женщина", "Домашнее видео" и "Энни", и все они - комедии. Вы окончательно решили записаться в комедиантки, и зритель должен попрощаться с героинями, подобными Дженни Эвердин из "Банд Нью-Йорка", Сарой Фитцджеральд из "Моего ангела-хранителя", совсем недавней Малкиной из "Советника"?
Камерон Диас: Конечно, нет! Но жанр комедии мне ближе, потому что я сама по натуре жизнерадостна и жизнелюбива. Хотя если мне предложат сыграть интересную драматическую роль, я охотно превращусь на время в мрачную мизантропку. К счастью, я уже могу выбирать предлагаемые студиями сценарии и не бояться уйти в забвение. В прошлом году Ридли Скотт позвал меня в "Советник", а кто в здравом уме откажет Ридли Скотту! Особенно, если твоими партнерами будут Майкл Фассбендер, Пенелопа Крус, Хавьер Бардем и Брэд Питт. А после того карты выпадали на комедии, и я в них во всех с удовольствием снималась.
- Фильм "Энни" еще не вышел на экраны, и его сюжета мы пока не знаем, а вот первые две комедии полностью посвящены семейным проблемам, причем в очень провокативном ключе. Вы полагаете, что семья - хороший повод для провокации?
Камерон Диас: Я полагаю, что семья хороший повод для комедии. Время сентиментальных семейных фильмов прошло, как бы нам ни было жаль. Сейчас уже никто не уронит слезы над брошенной женой: женщины стали сильными и самостоятельными. Никого не волнует конфликт поколений - не потому, что его нет, а потому, что он зрителю не интересен. Вот и получается, что надо вытаскивать из чулана темы, которые раньше были под запретом. Не хочу перечислять, какие, но они все отдают пока провокацией, а через какое-то время станут тривиальщиной.
- Сейчас голливудскую семейную комедию накрыла так называемая "апатовская волна" - при непосредственном участии, под эгидой или под влиянием режиссера Джадда Апатова ("Сорокалетний девственник", "Немножко беременна", "Любовь по взрослому", "Новое начало") тщательно исследуются семейные проблемы сорокалетних.
Камерон Диас: Да, конечно, режиссер нашего фильма Джейк Каздан считает Апатова своим вдохновителем и не скрывает, что седлает ту волну, которую поднял Джадд. Проблема сорокалетних, я думаю, важна для всех стран - вследствие увеличения продолжительности жизни сорокалетние из состоявшихся важных и довольно скучных столпов общества превратились в запоздавших молодых со своими кризисами, приключениями и надеждами. Это и дает благодатную почву для комических ситуаций. Кроме того, феномен сорокалетних еще и требует глубокого исследования.
- Что вы имеете в виду?
Камерон Диас: Да хотя бы святое чувство любви. Предполагалось, что оно охватывает тинейджеров, расцветает у двадцатилетних, проходит через кризисы к тридцати годам, и к сорока наступают ровные и гладкие (относительно, конечно) отношения. А сейчас мы видим, как сорокалетние мечутся, потому что щенячье чувство любовного восторга уже ушло, но и покой в отношениях не наступил. Все еще дергаются, боятся продешевить, надеются на какое-то озарение. И безумно хотят выглядеть молодыми, потому что иначе окажутся затянутыми старыми стереотипами. Но мы, в конце концов, не психологи, мы - артисты, поэтому и говорим: вот вам все в обнаженном виде: смейтесь, но при этом думайте.
- В свои сорок два вы выглядите потрясающе.
Камерон Диас: Знали бы вы, сколько труда за этим стоит! Нет, правда. Я даже написала книгу о том, как любить собственное тело.
- Эта "Книга тела", я знаю, мгновенно стала бестеллером.
Камерон Диас: Наверное, потому, что я проповедую приятные вещи. Почему-то считается, что в спортзале следует себя изнурять. Ничего подобного! Трудиться нужно, и трудиться много, но так, чтобы труд доставлял удовольствие, чтобы тело благодарно откликалось на каждое упражнение. Чтобы, выходя из спортзала, ты чувствовала себя обновленной, а не измученной. То же и с едой: существует куча диет, прививающих стойкое отвращение к регулированию пищеварения. Куча вопросов в дамские журналы: что, мол, ест какая-нибудь Камерон Диас, чтобы сохранить фигуру? А то, что ест Камерон Диас, вам, девушки, вполне может не подойти. Изучите лучше себя: чего требует ваше тело, чтобы быть счастливой. То же и с одеждой. В один год в моде красное, в другой - зеленое, и народ носится по магазинам. А посмотришь на даму в модном прикиде - лучше бы она на себя в зеркало посмотрела и увидела, что выглядит смешновато. Коротко говоря, не позволяйте телу быть хозяином вашей личности, сами будьте хозяйкой своего тела, но хозяйкой любящей.
- Ваша любовь к природоохранительным обществам тоже вытекает из любви к телу?
Камерон Диас: Конечно. Я же калифорнийка, а мы помешаны на единении тела с природой. В этом плане мне очень близки взгляды другого калифорнийца, моего партнера по "Бандам Нью-Йорка" Леонардо Ди Каприо. Мы с ним часто пересекаемся в попытках заставить власти думать не только сегодняшним днем. К счастью, большая часть Голливуда на нашей стороне, и мы используем все свои силы и возможности, чтобы предотвратить экологическую катастрофу.
- Мало кто начинал в кино так лихо, как вы: после первой же роли в комедии "Маска" вы сразу стали суперзвездой, перескочив через множество киношных рангов. Какие свои работы вы считаете самыми значимыми?
Камерон Диас: Боюсь, что не смогу точно ответить на вопрос: за двадцать лет работы снялась более чем в сорока фильмах. Скажу так: мне повезло работать с теми гигантами кино, которые находятся по ту сторону камеры: Мартином Скорсезе, Дэнни Бойдом, Оливером Стоуном, Ридли Скоттом, и с теми гениями, с кем делить съемочную площадку было настоящим счастьем: Леонардо Ди Каприо, Колином Фертом, Аланом Рикманом, Дэниэлем Дей-Люисом, Джулией Робертс, Джоном Малковичем - всех не перечислишь. Я довольно случайно попала в кино, и не уйду из него ни под каким видом.
- Многие из ваших коллег хотят заняться режиссурой. У вас такой мечты нет?
Камерон Диас: Абсолютно нет. Я - актриса, и чувствую себя уверенно именно в этом качестве. Не думаю, что смогу дать что-то значительное миру, занявшись режиссурой.