Поделиться
Совсем недавно стало известно об отмене вашего визита в Швейцарию. Наверное, обидно, что Швейцария, которая всегда афишировала свой нейтралитет, так поступила?
Сергей Нарышкин: Я искренне сожалею о том, что ситуация складывается именно так. Хотя, думаю, в большей степени должно быть обидно тем, кто вынужден был под внешним давлением принять это решение. Такие значительные даты, как 200-летие установления дипломатических отношений между странами, всегда используются не только для того, чтобы вспомнить об историческом пути в данном случае Швейцарии и России, но и чтобы предметно говорить о задачах, которые стоят перед двумя странами в плане развития сотрудничества во всех сферах. Тем более что в последние годы наше сотрудничество со Швейцарией по всем направлениям развивалось вполне позитивно, мы это очень ценим и этим дорожим. Однако, несмотря на то что я был вынужден отложить свой визит, торжественные мероприятия, которые мы вместе с нашими швейцарскими партнерами запланировали, состоятся. Мои коллеги депутаты Государственной Думы будут в них принимать участие. И отнюдь не как "зрители", а как организаторы. Мы свои обязательства соблюдаем, договоренности выполняем. С уважением относимся к нашей общей истории и чтим такие хорошие, правильные, объединяющие нас даты.
А что вы вообще думаете о практике введения односторонних санкций в отношении России?
Сергей Нарышкин: Мне кажется, что партнеры, которые принимают подобные решения, ограничивают в большей мере себя в развитии контактов, возможностях для сотрудничества. Одни при этом демонстрируют собственную несамостоятельность, другие изменяют принципам демократии. Такие санкционные решения на самом деле противоправны, они не имеют в качестве оснований каких-то справедливых судебных решений. Поэтому государства, которые себя называют чуть ли не образцами демократии, образцами правового государства, на самом деле, принимая подобные решения, ущемляют самих себя и роняют собственный авторитет.
Тем не менее во Францию, которая входит в ЕС, вы все-таки едете?
Сергей Нарышкин: Вы помните, что после объявления персональных санкций в отношении ряда лиц, среди которых оказался и спикер Госдумы, Францию я уже посещал по приглашению ЮНЕСКО. На этот раз я приглашен председателем Парламентской ассамблеи Совета Европы на заседание президентского комитета ПАСЕ. В начале августа я получил такое приглашение, раздумывал, но все-таки принял его, рассчитывая на достижение большего взаимопонимания в диалоге с Парламентской ассамблеей по вопросам прежде всего полноценного участия делегации России в деятельности ПАСЕ, а также по вопросам, связанным с организацией работы самой Парламентской ассамблеи. Вы помните, что Ассамблея приняла, на наш взгляд, абсолютно не демократичное и противоречащее европейским традициям решение, лишив российскую делегацию права голоса и ряда ключевых полномочий, что сделало бессмысленным наше присутствие в зале заседаний ПАСЕ. На мой взгляд, ПАСЕ сама себя таким образом наказала, потому что потеряла возможность для полноценного диалога, диалога, который учитывает самые разные точки зрения по сложным вопросам. Мне представляется, что многие европейские парламентарии сознают это, знаю, что есть настроение, чтобы российская делегация вновь принимала участие в заседаниях Парламентской ассамблеи, в дискуссиях. И с полным набором полномочий. При этом мы контакты с ПАСЕ не прерывали. Я неоднократно говорил по телефону с председателем Парламентской ассамблеи госпожой Анн Брассер, обращался к ней с открытым письмом.
Да, кстати, об этом письме, опубликованном в "Российской газете", где были поставлены принципиальные вопросы, в том числе и об ответственности парламентариев за свои решения... Оно ведь было довольно острым, даже резким. Как председатель ПАСЕ на него отреагировала?
Сергей Нарышкин: Характер письма и его содержание мы обсуждали с госпожой Брассер во время продолжительного телефонного разговора. А сейчас мне предложили принять участие в заседании президентского комитета ПАСЕ. Возможно, это тоже часть ответа на то письмо. Пару месяцев назад в Москву приезжали руководители трех из пяти политических групп Парламентской ассамблеи Совета Европы, и у нас с ними был продолжительный открытый, очень откровенный и глубокий разговор. Так что мы контакты с ПАСЕ продолжаем. Но наша позиция остается неизменной: мы до конца вернемся в Ассамблею лишь имея полный набор полномочий.
Как вы считаете, сможет ли председатель ПАСЕ дать такие гарантии, которые сделали бы возможным возвращение российской делегации?
Сергей Нарышкин: ПАСЕ - это коллегиальный орган, и все вопросы решаются самым демократичным способом - голосованием. При этом роль председателя Ассамблеи, конечно, существенна. И в содержательной части, и в части организации работы Парламентской ассамблеи. Я принял приглашение участвовать в заседании президентского комитета еще и потому, что это тоже важный и авторитетный орган Ассамблеи. Кстати, это довольно редкое событие, если не уникальное, когда руководитель парламента какой-то страны принимает участие в работе президентского комитета ПАСЕ. Коллеги не смогли припомнить другого такого случая.
Известно, что одной из причин дискриминационных мер по отношению к России в ПАСЕ стали украинские события. Насколько изменились, на ваш взгляд, оценки и настроения европейских парламентариев по поводу ситуации на Украине?
Сергей Нарышкин: Надеюсь, что изменились, и значительно. Мы видим изменения в словах, действиях части политиков. В акцентах, в анализе причин украинского кризиса. Ведь политики не могут бесконечно долго закрывать глаза и затыкать себе уши, делая вид, что не замечают очевидных фактов... Разве Россия устроила вооруженный государственный переворот на Украине? Разве Россия разогнала Конституционный суд Украины и уже две парламентские фракции Верховной рады Украины? Разве Россия виновата в убийстве уже тысяч граждан в ходе карательной операции на юго-востоке страны? Разве Россия виновата в грубейших нарушениях прав журналистов и вообще свободы слова на Украине? Я имею в виду и ограничения в работе журналистов, и похищения журналистов, и даже, к сожалению, убийства наших журналистов на территории Украины. Разве Россия скрывает от справедливого суда убийц, которые 2 мая в Одессе сожгли заживо несколько десятков людей? И, наконец, разве Россия так цинично волокитила с принятием решения о согласии на российский гуманитарный конвой? Поэтому мы чувствуем, что мнение политической элиты европейских стран по поводу событий на Украине меняется. Мы живем в такое время, когда трудно скрыть правду, даже в условиях, когда так называемое объединенное североатлантическое министерство пропаганды работает с такой интенсивностью. Но все равно правда пробивается.
На этот короткий визит во Францию у вас запланирована не только встреча с председателем ПАСЕ и президентским комитетом...
Сергей Нарышкин: Возможно, состоится встреча с генеральным секретарем Совета Европы господином Ягландом. Планирую также встретиться с представителями бизнеса, общественности, политических партий. Есть такая совместная общественная дискуссионная площадка, как франко-российский диалог. Кстати, в преддверии столетия начала Первой мировой войны его актив проводил в Москве большую конференцию, посвященную этой памятной дате.
Полтора года назад вы возглавили оргкомитет по подготовке к 100-летию с начала Первой мировой войны. И многие ваши зарубежные поездки и контакты были связаны как раз с этой памятной датой. Как вы оцениваете эту работу? Последует ли продолжение?
Сергей Нарышкин: Мы позитивно оцениваем сотрудничество с коллегами ряда европейских стран и весь тот комплекс мероприятий, что уже проведен до 1 августа - даты, когда Россия сто лет назад вступила в войну. Состоялось большое количество конференций, выставок, издательских проектов, сняты документальные, художественные фильмы, идет оцифровка уникальных архивных материалов. Несколько памятников открыто. Но работа Национального оргкомитета России будет продолжаться, я думаю, как минимум еще четыре года - столько, сколько длилась в начале прошлого века та война, которая перестала уже быть для нашего общества забытой. И думаю, что интерес людей к событиям столетней давности не утихнет, не снизится.
Но важно, чтобы и политики не забывали об уроках истории и не совершали тех же ошибок и необдуманных политических шагов, которые могут привести к войнам.