Осенью 1849 года, вскоре после того, как в залах Императорской Академии художеств открылась очередная трехлетняя выставка картин, отставной капитан лейб-гвардии Финляндского полка Павел Андреевич Федотов проснулся знаменитым. Его небольшое по размерам полотно "Сватовство майора" стало сенсацией. Чопорные петербуржцы пребывали в ажитации. К картине было не протолкнуться: восторженные посетители академической выставки прекрасно осознавали, что присутствуют при рождении русской жанровой живописи.
Время от времени на выставке появлялся автор картины и нараспев читал свою "Рацею" - объяснение картины в стихах. (Рацея - длинное витиеватое рассуждение или сочинение назидательного характера.) Очевидец так вспоминает об этом: "...Федотов взял меня под руку и повел к своей картине; но добраться к ней было нелегко. П. А. громким голосом обратился к публике и сказал: "Господа, позвольте пройти автору!" Публика расступилась, он подошел со мною к картине и, обращаясь к зрителям, начал, улыбаясь, объяснять ее, выкрикивая слова, как раешник: "Честные господа..." Публика была довольна, слушала и заливалась от хохота..."1
СЮЖЕТ
Художник запечатлел узнаваемую житейскую ситуацию: немолодой штаб-офицер, решивший посвататься к купеческой дочке, впервые появляется в доме будущей невесты. Первые зрители, завсегдатаи изысканного столичного общества, прекрасно осознавали: федотовский Майор явно не потомственный дворянин, поскольку правила дворянского этикета ему неведомы. Прийти с визитом без обязательных букетов для невесты и ее матери!
Да, перед нами самый настоящий бурбон - офицер, выслужившийся из нижних чинов. Благодаря незаурядному рвению, ломая все социальные преграды, он достиг первого офицерского чина, а затем, постепенно поднимаясь по карьерной лестнице (прапорщик - подпоручик - поручик - штабс-капитан - капитан - майор), дослужиться и до "густых" штаб-офицерских эполет, дающих все права потомственного дворянства. Мы можем это предположить с большой долей уверенности, потому что Андрей Илларионович Федотов, отец художника, тоже был бурбоном.
В 1819 году, через четыре года после рождения сына Павла, он получил дворянство по "заслуженным воинским чинам": как старый суворовский солдат, получивший чин поручика при отставке. "Отец мой был воином екатерининских времен, который редко говорил о своих походах, но видел многое на своем веку. Рассказов его нельзя было слушать без особенного чувства: так отдаленно казалось время, к которому они относились, так изумительны оказывались лица и герои, им упоминаемые. Женат он был два раза: в первый - на пленной турчанке, во второй - на моей матери. Большое наше семейство помещалось в небольшом домике, и жили мы очень бедно, но пока отец мог служить, нужды особенной мы не испытывали. Старик был очень строг по службе, и часто, когда он возвращался домой из должности, за ним шел сторож с одной, а иногда с двумя парами сапог в руках. Сапоги эти, перевязанные бечевкой, кажется с печатью около узла, принадлежали нерадивым или нетрезвым писцам; снятые за наказание, они оставались в нашей квартире до утра и потом уже возвращались провинившимся. Честностью он обладал безмерною; но она, как у многих честных стариков, перенесших немало в жизни, облечена была в формы суровые, жестокие и угловатые"2.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Какова же, как принято сейчас говорить, мотивация у действующих лиц федотовского полотна?
Исправный, хотя и не очень образованный служака, решивший конвертировать свое штаб-офицерское достоинство в выгодный брак... Сколько зуботычин, розог, палок довелось ему вынести, прежде чем стать офицером! Сколько фронтовых дорог истоптать: во времена Николая I Российская империя постоянно воевала - с Персией, Турцией, польскими мятежниками, непокорными горцами... Майор выслужил своим будущим детям потомственное дворянство, но никак не богатое наследство. Армейский майор - это, как правило, командир батальона. Извлечение же безгрешных доходов становилось возможным лишь с должности полкового командира. У персонажа картины нет никаких шансов подняться на эту ключевую ступень служебной иерархии: ни образования, ни кругозора, ни влиятельных покровителей, да и возраст... Самое время задуматься о грядущей старости и обзавестись семьей.
Все не столь однозначно с Купцом. Перед нами религиозный, явно смышленый и оборотистый русский человек, сумевший разбогатеть благодаря своей деловой хватке. Но живет он в сословном обществе, где даже деньги не защищают от произвола полиции, - вне каких-либо социальных гарантий, без страховки от поборов и даже побоев. Для него обрести зятя штаб-офицера означает такие гарантии получить. К тому же, отдавая Дочь за Майора, Купец по существу покупает для будущих внуков дворянскую грамоту. Им предстоит родиться благородными; они избегут рекрутской повинности, никто не забреет им лоб...
Дочь - существо страдательное. Ее судьбу решают без нее и за нее. Юную девушку могли отдать замуж за купца-толстосума, а решили - за немолодого штаб-офицера. Уж никак не героя ее девичьих грез.
Желая заполучить перспективного зятя, Купец пошел на беспрецедентные расходы: у модистки-француженки куплены дорогущие платья для Жены и Дочери. Первые зрители картины вдоволь потешались над ними. Платье Купчихи требовало чепца, а не простонародного платочка, а бальное платье Дочери не соответствовало ни месту, ни времени. Комизм ситуации, как точно отмечает известный специалист по истории костюма доктор искусствоведения Раиса Мардуховна Кирсанова, в том, что "родители-купцы, стремясь подражать дворянам, разрядили свою дочь в вечернее бальное платье, шитое из кисеи, хотя на дворе день. Но такое платье предназначалось не для смотрин, а для парадного сговора (формального договора о будущем браке), где обычно присутствовали гости и полагался официальный обед или ужин, назначавшийся на вторую половину дня"3.
Впрочем, не надо быть экспертами, чтобы предположить: и Купец, и Майор одинаково плохо разбирались в подобных нюансах.
ИСПОЛНИТЕЛЬ
"Сватовство майора" - типично российская история. Государственное устройство империи было на редкость негуманным. Офицер, всю жизнь верой и правдой прослуживший царю и Отечеству, не был гарантирован от нищеты при выходе в отставку. Если, конечно, не злоупотреблял должностью...
Вспомним "Севастопольские рассказы" Толстого. Прибывший к первому месту службы артиллерийский прапорщик Володя Козельцов обескуражен, узнав, что командир батареи кладет себе в карман разницу между реальной и номинальной ценой на овес для артиллерийских лошадей. (Разница между этими ценами была весьма ощутимой, "экономия" составляла более 30% и ежегодно приносила командиру 500 рублей в мирное время и 7-8 тысяч - во время войны. Никто не считал это грехом, поэтому и доходы подобного рода называли безгрешными.). Володя Козельцов столкнулся с изнанкой воинской службы защитников осажденного Севастополя. Каждый из офицеров, получавших не более двух-трех сотен рублей в год, мечтал о дне, когда сам станет командовать батареей, и только юный прапорщик поспешно заявил: "я это считаю неблагородно". И тогда пожилой капитан, прослуживший два десятка лет "в нужде постоянной", наставительно заметил Володе: нет никакого греха в том, что офицеру дают возможность "за его службу кусок хлеба под старость нажить". Прапорщику "ужасно стало совестно и стыдно за то, что он так необдуманно сказал"4.
Федотов был знаком с окопной правдой не понаслышке. Пока его отец находился на государственной службе, оклада хватало на очень скромную, но вполне достойную жизнь. А вот после его выхода в отставку семья в одночасье оказалась за порогом бедности. Павел Андреевич, сам едва сводивший концы с концами, был вынужден помогать отцу. Живейшее беспокойство за судьбу старика сильно способствовало развитию у Павла Андреевича психического заболевания...
"Жребий поистине неумолимый преследовал и этого человека и не сулил ему ни душевного спокойствия, ни обеспеченности, ни даже более достойной смерти: он умер забытый своими друзьями и недавними почитателями, одинокий, в сумасшедшем доме, на руках своего денщика, единственного человека, бывшего при нем во все время его мучительной болезни. Лишь после его смерти общество поняло всю серьезность его заслуг, тогда как при жизни на него смотрели только как на человека, способного развеселить и рассмешить"5.
Эту "Рацею" - объяснение картины в стихах - Павел Федотов декламировал на выставках. (наведите курсор на картину, чтобы прочесть стихотворные пояснения Федотова)
"Третьяковская галерея". Павел Федотов (1815-1852). Сватовство майора. 1848.
_____________________
Четыре неподтвержденных факта из жизни Федотова
1
Однажды лейб-гвардии Финляндский полк, в котором служил обер-офицером Павел Федотов, стоял в глухом финском городишке. Обычно денщик подавал на ужин постные щи или кашу, но с некоторого времени вдруг расщедрился - стал угощать своего барина то курицей, то бутылкой вина.
- Откуда такая роскошь? - спросил Федотов.
- Вы, ваше благородие, иногда петь изволите так благозвучно. И на гитаре играете. А народ здешний - темный, охочий до развлечений. Слушают вас, нравится им. Ну а те, кто хочет слушать поближе - под самым вашим окном, - дают мне немного "на чай"!
2
Вскоре после выставки картины "Сватовство майора" к художнику пожаловал отставной седовласый майор.
- Батюшка! - вскричал почтенный вояка. - Только что видел вашу картину! Понять не могу, как это вам удалось так правдиво все отобразить. Ведь это я, чтобы поправить свои обстоятельства, женился на купеческой дочке. И теперь очень счастлив. А вы наше счастье так замечательно нарисовали! Спасибо!
Далее в комнату к остолбеневшему живописцу внесли корзину, устланную бархатом, с шампанским и дорогими закусками. Павел Федотов не стал объяснять обличительного смысла своего произведения, а только сказал:
- Весьма рад за вас, майор! Прошу к столу!
3
Стать "Женихом" для своей самой знаменитой картины живописец предложил старому товарищу по полку. "Невеста-купчиха" тоже была быстро найдена. Оставался "батюшка-купец", которого Павел Федотов все никак не мог себе вообразить. Ему хотелось купца московского, с "бородой, завещанной от предков", а не петербургского, по-европейски лощеного. И однажды он встретил необходимую персону, прогуливающуюся по Аничкову мосту.
Художник проводил его до дома, потом нашел случай познакомиться. Для закрепления отношений Федотову и позволено было сделать портрет - по прошествии целого года!
4
Живописец очень скрупулезно подыскивал не только натурщиков, но и каждый предмет, который намеревался писать: их он одалживал у друзей, или покупал.
Однажды друг застал Федотова за столом с бокалом шампанского в руке.
- Что за роскошество! - удивился, зная, как беден художник. (При выходе Федотова в отставку император Николай I пожаловал ему пособие - 100 рублей ассигнациями в месяц. Бутылка шампанского стоила 12 рублей ассигнациями, бутылка вина - 2 рубля 50 копеек.)
- Уничтожаю "натурщиков"! - объяснил Федотов, указывая вилкой на скелетики от съеденных селедок, после чего налил и другу шампанского.
25 февраля 2015 года в Инженерном корпусе Государственной Третьяковской галереи открылась масштабная выставка "Павел Федотов. Театр жизни. К 200летию со дня рождения". На выставке представлено около 40 живописных и 130 графических произведений художника.
- 1. Жемчужников Л.М. Мои воспоминания из прошлого. Л., 1971. С. 109-110.
- 2. Цит. по: Дитерихс Л.К. Павел Федотов. Его жизнь и художественная деятельность. СПб. 1893 // http://az.lib.ru/d/diterihs_l_k/text_1893_fedotov.shtml
- 3. Кирсанова Р. М. Павел Андреевич Федотов. Комментарий к живописному тексту. М., 2006. С. 60 (Серия: Очерки визуальности).
- 4. Толстой Л.Н. Севастополь в августе 1855 года // Толстой Л.Н. Собр. соч.: В 20 тт. Т. 2. М., 1960. С. 202, 203.
- 5. Дитерихс Л.К. Павел Федотов. Его жизнь и художественная деятельность. СПб. 1893 // http://az.lib.ru/d/diterihs_l_k/text_1893_fedotov.shtml
А вот еще одно наглядное толкование картины, которое прислал наш читатель. (наведите курсор на картину, чтобы увидеть пояснения)
