Поделиться
Чтобы обсудить итоги "санкционного" года, на Совет экспертов в калининградской редакции "РГ" собрались врио министров: по промышленной политике, развитию предпринимательства и торговли Калининградской области Дмитрий Чемакин, сельского хозяйства Владимир Зарудный, руководитель группы компаний "Фито-Депо", президент Калининградской региональной ассоциации сельхозпроизводителей Александр Иванов, учредитель и руководитель ООО "Прибалтийская мясная компания" Игорь Кузнецов, генеральный директор ООО "Орбита-Агро" Шаиг Мамедов.
Ответный ход
Сейчас рынок успокоился, но первое время после введения эмбарго прилавки заметно обеднели, на них появились давно забытые немытые овощи отечественного производства, еще и недешевые. Дмитрий Александрович, вопрос к вам, чем был вызван значительный (от 5 до 40 процентов) рост цен буквально на все основные продукты питания?
Дмитрий Чемакин: Между ответными мерами России на санкции ряда стран и ростом цен на продтовары нет прямой зависимости. На рост потребительских цен напрямую повлияло ограничение доступа к финансовым ресурсам и рост валютного курса. Когда спрос на валюту внутри страны был достаточно комфортным для потребителей, все, что нужно, можно было приобрести у соседей - в Польше и Литве. Если бы Шаиг Мамедов решил заняться импортом клубники, ему достаточно было через банк на бирже купить валюту и купить на нее ягоду в той же Польше. Таких "купи-продай" появилось очень много. Но при ограничении в объеме необходимой валюты и, как следствие, росте ее курса это стало и невыгодно, и невозможно. Именно поэтому наши производители и компании, предоставляющие посреднические и торговые услуги, стали разворачивать бизнес, продавать и покупать сырье и готовую продукцию за рубли. А это и есть гарантия стабилизации валютного курса.
Понятно, что завезти продукты из Польши или Литвы - за 30-50 километров, при наличии Особой экономической зоны в Калининградской области, было проще и дешевле, чем наладить собственное производство.
Привычный ассортимент был выбит, и это психологически тяжело. Какой-то продукт легко заменим - вместо польских яблок, например, появились белорусские, а вот твердые сыры, красная рыба замещены частично. Но важно то, что в магазинах появилась местная продукция. Экономика ее производства сложная. Сегодня, на мой взгляд, мы, имея ограниченный ассортимент потребительских товаров на прилавке, обеспечили базовый набор - овощной, мясной, молочный, бакалейный. Появилась в продаже местная клубника, голубика. Рынок полностью не восстановился, трудно перестроить привычные потоки по мясу и рыбе. Наибольшие проблемы могут быть по поставкам рыбы: Исландия, добавленная в "контрсанкционный" список, - традиционный поставщик сельди и ставриды. Но многие процессы замещения стали необратимы, так как показали, что может быть, если не заниматься своим производством.
Шаиг Мамедов: Мы проанализировали свои отпускные цены за 2014 и 2015 годы, они снизились. В прошлом году килограмм огурцов отпускали по 30 рублей, сегодня - по 20. Розовые томаты подешевели с 80 рублей до 65 за килограмм. Красные томаты - с 55 до 45 рублей. Начали выращивать десертные сорта клубники. Наша отпускная цена 220 рублей за килограмм как в прошлом, так и в нынешнем году осталась без изменений. Для сравнения: в Польше килограмм клубники стоит 15 злотых, или 262 рубля на наши деньги. В день в области реализуется до пяти тонн ягод, в магазинах они раскупаются за 30 минут. Если еще какой-то фермер позволит себе разбить клубничную плантацию, мы полякам с их клубникой просто скажем: "Гуд-бай!"
Картофель подешевел: в августе прошлого года мы его продавали по 10 рублей за килограмм, сейчас - по 7,89. Эта цена радует покупателей, но не производителей: ведь чем она ниже, тем меньше моя прибыль. Но большой урожай позволяет нам играть на понижение. А добиться его помогли погектарные субсидии, выделяемые правительством Калининградской области на увеличение картофельных плантаций. Сегодня мы убираем 70-100 тонн картофеля в день, а осенью, когда выйдем на полную мощность, будем собирать до 200 тонн. Правда, в области продаем только 30 тонн, остальную продукцию планируем реализовать в северных регионах СЗФО, в частности, думаем выйти на Мурманскую область.
А вы сможете конкурировать с другими российскими производителями по цене, ведь урожай придется везти за три границы?
Шаиг Мамедов: Сегодня в России отпускная цена на картофель восемь рублей, у нас на 30 копеек дешевле. Выиграть конкуренцию можно за счет упаковки и качества, а кроме того, те сорта, которые мы выращиваем, на европейской части РФ не культивируются.
Эффект большого урожая
Владимир Алексеевич, правда, что у нас столько картофеля производится, что нужно его вывозить за пределы области?
Владимир Зарудный: Правда. И меня это обстоятельство тревожит. В прошлом году по поручению главы региона мы разработали прогрессивную шкалу субсидий на картофель. Если вы увеличиваете под него посевную площадь на 30 процентов и более, то погектарная поддержка из областного бюджета у вас становится не 2,5 тысячи, а пять тысяч рублей. И это сработало. В 2014 году мы на треть увеличили посевы под картофель. А в июне этого года картофелеводы запахали свыше 800 тонн выращенной продукции, поскольку старый картофель (прошлогоднего урожая) встретился с молодым. Сами знаете, когда на прилавках появляется молодая картошка, старую уже никто не берет. В текущем году объемы производства картофеля выросли еще больше. Параллельно увеличиваются и емкости для хранения. Шаиг Баширович реализует интересный проект овощехранилища. Дополнительные мощности хранения создаются во многих хозяйствах области.
Но локальный рынок эксклава напоминает шведский стол: ты не съешь больше, чем тебе надо, рынок не примет картофеля больше, чем сможет потребить население. Поэтому перед нами стоит задача не столько сохранить урожай, сколько переработать его или вывезти за пределы области. А над этим нужно серьезно думать, потому что капитализация объектов хранения и переработки овощей велика. Это дорогое оборудование, как правило, импортное, и, чтобы запустить новые технологии, требуются огромные инвестиции.
Приведу примеры и по другим видам продукции, которыми мы насытили внутренний рынок. В частности, обеспечили потребности жителей области в цельном молоке, и излишки вывозим за пределы региона. Удовлетворили спрос на зерно. В 2011 году, когда губернатор провел экономический анализ отраслей, валовой сбор зерна составлял 158 тысяч тонн при потребности 170 тысяч тонн. Тогда, помнится, Игорь Кузнецов прорабатывал вопрос завоза фуража из Волгограда. Сегодня мы выходим на цифру свыше 500 тысяч тонн, при потребности 220 тысяч. За четыре года втрое нарастили валовое производство. Это и программа ввода пустующих земель в сель-
хозоборот, и стимулирование строительства элеваторов, зерносушильных комплексов, и развитие животноводства, которое породило спрос на фураж... Полученные объемы зерна и мяса превышают потребности.
Продовольственный хаб России
Для обеспечения продбезопасности по всем позициям необходимо удвоить производство мяса, молока, овощей и фруктов. Инвесторы планируют расширяться?
Владимир Зарудный: Такие проекты есть. Но, когда мы говорим о продбезопасности, давайте посмотрим на показатели. Калининградская область стала продовольственным хабом России. 10-15 процентов производимого продовольствия потребляется на месте, а остальное вывозится. Так, холдинг "Мираторг-Запад" выпускает 60 тысяч тонн мясных полуфабрикатов в год, большая часть отправляется за пределы региона. Холдинг "Черкизово", построивший в Правдинском районе крупнейший в России завод по производству сыровяленых колбас, работает на всю страну и страны Таможенного союза. 13 мясоконсервных заводов области производят от трех до пяти миллионов условных банок тушенки, львиная доля вывозится в РФ. Холдинг "Продукты питания" и "Балтптице-пром" поставляют в "большую Россию" свыше 40 процентов продукции. Калининградский рыб-пром после кризиса обеспечивает 10 процентов всей товарной рыбы страны.
О какой продбезопасности мы говорим, если Калининградская область является крупнейшим (по удельному весу пищевой промышленности на тысячу жителей) производителем продовольствия страны? Благодаря ОЭЗ бизнес начал инвестировать в пищевую отрасль и привлекать лучшие современные технологии, что дало толчок к развитию индустрии. И сегодня заводы открываются в области не потому, что есть преференции ОЭЗ, а потому что здесь есть технологии, есть высокая культура производства, есть вся необходимая инфраструктура для выпуска первоклассной конкурентоспособной продукции.
Как сегодня работает эта отрасль? Уместнее говорить не об импортозамещении, а о ввозозамещении. Основной объем сырья идет к нам из РФ. К примеру, свинина поступает из Курской области, перерабатывается и едет в виде готовых изделий обратно в Курск.
Казалось бы, это очень затратно - возить сюда сырье через две таможни, вывозить готовую продукцию...
Владимир Зарудный: Бизнесменов из других регионов привлекают в Янтарном крае развитая промышленность, новые технологии, классные специалисты в сфере управления качеством и безопасностью продукции. Уровень сложившихся в регионе производственных отношений выше, чем в других субъектах. Любые технологические обновления у нас быстрее внедряются, мы быстрее реагируем на изменения рынка. А изменения на потребительском рынке происходят фундаментальные. Люди переключаются со свинины на мясо птицы, баранину, индейку, рыбу. Традиционные овощи - картошка, капуста, морковка - уступают место брокколи, кольраби, салатам. И промышленность обязана это учитывать. Работать и жить по-старому уже нельзя.
Нужны дешевые кредиты
Тогда спросим переработчиков, как они учитывают эти новые тенденции? И смогут ли "переварить" местные большие урожаи?
Александр Иванов: К перепроизводству продовольствия мы отчасти не были готовы, потому что все время своей продукции не хватало, и она замещалась. Были года, когда калининградской продукции хватало только от сезона уборки до Нового года, потом стало хватать до ранней весны, сегодня по картофелю закрыт весь сезон, остальные культуры тоже подтягиваются.
Для равномерного обеспечения рынка плодоовощной продукцией в течение всего года необходимо координировать деятельность растениеводов - по сортам, по срокам уборки, хранению. В рамках созданной ассоциации аграриев мы попытаемся сделать это - распределить производственные силы на территории области. Я уверен, мы решим эту проблему.
Параллельно развивается пром-переработка. Два года назад мы открыли свою фабрику "Натурово". Запустили в продажу очищенные, вареные, готовые к употреблению овощи. Начали варить варенья. Но, как обратил внимание посетивший предприятие глава региона Николай Николаевич Цуканов, пока не хватает глубины переработки - солений, квашений, замороженных плодов, салатов. Должен заметить, перерабатывающая промышленность всегда двигается за сырьем. На рынке появились томаты и огурцы, появляются капуста брокколи, кольраби, болгарский перец, соответственно, появилась и возможность для открытия новых линий переработки.
Проблема - в недоступности кредитов из-за ограничений в финансовой сфере, введенных ЕС против России. Спрос на ресурсы огромный. К сожалению, банки Калининградской области не являются региональными, это филиалы с головными офисами в Москве, ресурсы там очень дорогие. Аграрии не могли бы ими пользоваться, не будь субсидирования процентной ставки. То, что в регионе открывается производство соков, - результат именно господдержки. В прошлом году мы получили субсидию на оборудование линии по производству соков. Официально она будет запущена в конце августа. Установили контакты с союзом садоводов области. Планируем направлять в садовые товарищества передвижные заводы, чтобы дачники могли сдать свои яблоки, а взамен получить сок.
Владимир Зарудный: Александр Иванов затронул острую тему. Почему польские сосиски стали дешевле наших? Такое же оборудование, такое же мясо. Только в польском банке кредит выдается под 3,5 процента годовых, а в российском - под 18. Две трети мер господдержки направлены на возмещение затрат аграриев на уплату части процентной ставки. Эти меры, на мой взгляд, не столько стимулируют сельхозпроизводство, сколько компенсируют неэффективную работу финансовых институтов. Зарубежные фермеры получают совершенно иную поддержку. Нам приятно видеть распаханные поля в Белоруссии. Но там половину стоимости тракторов, комбайнов и почвообрабатывающей техники берет на себя государство.
Мне каждый день звонят аграрии, жалуются на то, что тот или иной банк не выдает кредит. Почему? А потому что его фондируют недостаточно, и стоимость кредита - 21 процент годовых. Какова должна быть операционная рентабельность бизнеса, если диспаритет цен увеличивается, расходы на производство растут, а отпускные цены аграриев остаются на месте и даже снижаются?
Калининградская область прошла чуть-чуть больший путь в рыночной борьбе, чем другие регионы страны. Ведь мало кто имел такие жесткие условия для выживания, как наши фермеры, когда открылись границы, и любой грузовичок мог завезти помидоры, огурцы. Хорошо, что были прививки от импортной зависимости. Когда запретили ввоз европейских огурцов, стали возрождаться тепличные хозяйства. Когда в Европе был обнаружен вирус Шмалленберга (болезнь крупного и мелкого рогатого скота), задумались о создании племенных хозяйств. Когда распространилась африканская чума свиней, наметили путь по увеличению объемов сырья в животноводстве.
Пошли инвестиции в развитие свиноводства, семеноводства, племенного дела. Фундаментальный успех 2015 года обеспечен благодаря врио губернатора, поддержавшего программы мясного, молочного животноводства, растениеводства, на которые выделены огромные средства. Через три года будем поставлять на рынки России не только молоко и мясо, но и племенной скот с генетическим потенциалом по удоям в 11 тысяч литров молока на корову.
Мясной передел
Игорь Михайлович, после вспышки АЧС и введения запрета на ввоз свинины в РФ, калининградские заводы, работавшие исключительно на импорте, остались без сырья. Вы тогда ставили вопрос о строительстве в регионе мощной бойни. Это еще актуально?
Игорь Кузнецов: Дефицит сырья остается, но ситуация изменилась. Вопрос о мощной бойне мы ставили, когда на наш рынок ввозилось из Европы благодаря экспортным дотациям достаточно дешевое сырье. И наши переработчики работали исключительно с поставщиками замороженного бескостного мяса. А три предприятия - "Прибалтийская мясная компания", "Правдинское СвиноПроизводство" и "БалтЗангасНефтеоргсинтез", производящие 98 процентов свинины в области, - ориентировались на поставки охлажденного мяса. Мы полностью загрузили местные прилавки своей "охлажденкой", остальное отправили в другие регионы России. Когда пришла АЧС, переработчики кинулись к нам, а у нас нужного им объема нет. Быстро его нарастить невозможно, потому что комплекс мощностью 500 тонн мяса в месяц строится и запускается 2,5 года и стоит 1,3 миллиарда рублей.
Сегодня мы все свое сырье реализуем в области, переработчики берут полутуши и сами их обваливают. Производим в месяц 500 тонн охлажденного мяса и 100 тонн субпродуктов. Но имеющегося сырья для промпереработки недостаточно.
В сентябре закладываем второй комплекс, который также включает маточник, откормочник, убойный цех, комбикормовый завод и рассчитан на 180 тысяч голов свиней. Таким образом, к 2017 году, удвоив поголовье, будем производить 1000 тонн мяса и 200 тысяч тонн субпродуктов в месяц. Следующий шаг - строительство собственного мясного завода.
В Калининградской области серьезных переработчиков, готовых выпускать широкий ассортимент - колбасы, сосиски, сырокопченые и копченые мясные изделия, не очень много. Больше узкоспециализированных: привезли машину лопатки, выгрузили, дефростировали, в печь засунули, закоптили и отправили готовый продукт в Москву. Быстрый оборот денег, прибыльный бизнес.
К вопросу об импортозамещении. В области насчитывается 225 мясоперерабатывающих предприятий. Если они хотя бы день поработают на полную мощность на область, завалят своей продукцией все магазины на месяц. Калинин-граду достаточно двух-трех заводов, которые полностью удовлетворят спрос населения в мясоколбасных изделиях, остальные 220 предприятий не выстоят, если не смогут наладить поставки за пределы области.
Владимир Зарудный: Глава региона поставил задачу удвоения производства свинины, чтобы обеспечить сырьем переработку. В регионе будут реализованы четыре инвестпроекта по строительству высокотехнологичных свиноводческих комплексов с объемом производства 20 тысяч тонн мяса. Помимо "Прибалтийской мясной компании" планируют строиться "Правдинское СвиноПроизводство" и агрохолдинг "Долгов и К", что позволит к концу 2017 года закрыть потребности промпереработки в сырье на 70 процентов. На компенсацию части затрат на строительство, модернизацию и техническое оснащение комплексов полного цикла и боен в областном бюджете на 2015 год заложено 85 миллионов рублей.
Риски поля и прилавка
С санкциями или без них получается, что агробизнес, какого бы размаха ни достиг, всегда будет нуждаться в господдержке?
Дмитрий Чемакин: В чем есть серьезные риски? Импортозамещение у нас идет не экономическими методами, а политическим решением. В основе всех действий на рынке должна быть экономика. Если скажем, что сегодня у нас все хорошо - бизнес пришел и укрепился, это будет неправда. Отмена санкций откатит на исходную позицию не все и всех, но откатит сильно. Там, где нет рыночных механизмов, остается риск, а преодолеть негативные моменты можно только вместе - с помощью государственных мер поддержки и ответственности бизнеса.
Нельзя отпускать полностью экономику, надеясь, что рынок все расставит по своим местам, произошло, к примеру, перепроизводство - разбирайся с ним сам. Но нельзя впадать и в другую крайность, полагаться во всем на государство, которое возьмет управление на себя - ты производи продукцию, а я буду продавать. У нас есть пример ОЭЗ: комфортные условия послужили бумом для создания огромного количества предприятий, которые не занимались локализацией производства.
Безусловно, должны быть государственные программы развития животноводства, растениеводства, инфраструктуры, в том числе и строительства овощехранилищ. Но первую скрипку должен играть бизнес.
Игорь Кузнецов: За два года мы на строительство свиноводческого комплекса освоим 1,3 миллиарда рублей. Это громадная сумма. 150 миллионов рублей я буду вынужден ежегодно платить банку только на покрытие тела кредита, плюс еще проценты. Без господдержки это невозможно.
Дмитрий Чемакин: Бизнесу нужны гарантии субсидирования, без них он не будет вкладывать в производство свой капитал. Но в нынешних условиях в ближайшие три - пять лет доступных кредитов с низкими процентными ставками не будет объективно. Кстати, одним из источников, который не распечатан, являются прибыли банков. Их необходимо направлять на понижение процентной ставки.