Поделиться
...Как я хочу придумать средство,
Чтоб счастье было впереди,
Чтоб хоть на час вернуться в детство,
Догнать, спасти, прижать к груди...
Константин Симонов,
1941 г.
В конце 1990-х годов я получил письмо из Рязани от Ирины Бушуевой-Карпельцевой:
"Всегда поражаюсь судьбе уцелевших писем. Ведь так свойственно человеку, прочитав, выбросить исписанные листочки. А вот эти, которые я нашла в архиве моей мамы - рязанской журналистки, писательницы и поэтессы Елены Михайловны Карпельцевой, - уцелели. Чернила даже не выцвели, разве конверт немного пообтрепался. Письмо пережило войну, эвакуацию, несколько переездов на новые квартиры. Что касается его автора, то это имя известно и любимо не только в нашей стране. Об этом человеке написано много. Непременно 9 Мая и 22 июня его имя звучит с экрана телевизора, в радиоэфире, появляется в титрах кинолент: настолько тесно переплелось лихолетье Великой Отечественной и талант Константина Михайловича Симонова. В публикуемом сегодня письме Симонов еще не маститый писатель. Он юноша, который еще только нащупывает дорогу в жизни, старается понять себя. Он еще не Константин, а Кирилл. Ему 17 лет. Столько же было и Лене Карпельцевой, его однокласснице. В Рязани в десантном училище служил отчим Кирилла, поэтому он учился в рязанской школе, пока отчима вновь не перевели, на этот раз в Саратов. У Лены и Кирилла было много общих увлечений - театральные спектакли, в которых они вместе участвовали, уроки музыки у одного педагога. Детская дружба потом продолжилась в переписке. Общность взглядов на жизнь, искусство, литературу, судя по всему, и соединяла молодых людей. Итак: 1932 год, Рязань, улица Свободы, дом N 24, Карпельцевой Елене от Кирилла Симонова..."
Милая Лена!
Конечно, да! Вчера получил твое письмо и тороплюсь ответить. Я был очень рад. Представь себе, я думал, что едва ли кто из старых друзей сохранил обо мне воспоминание. С радостью вижу, что ошибся. Что до меня, то я отчетливо и ясно помню два образа: твой и еще Шуры Лавренова, в то время как воспоминания о других одноклассниках почти изгладились из моей памяти... Итак, опишу все то, что со мной произошло за те пять лет, что мы не виделись. Из Рязани я переехал в Саратов. Там я поступил в показательную школу. Проучился там 5, 6 и 7-ю группы. Наш класс был на редкость дружным, он напоминал мне в этом отношении старое. Но, как ни странно, хотя я и был со всеми в наилучших отношениях, но не обзавелся ни одним другом ни среди ребят, ни среди девчонок. Не знаю, почему так выходило. Нельзя сказать, чтобы я был необщителен или неуступчив, скорей, всему причиной было то, что я всегда был слишком в себе и, не подчиняя никого своему влиянию, сам никогда ничьему не подчинялся...
Учился я хорошо. Не хулиган и не тихоня, я бы мог благополучно плыть мимо дисциплинарных взысканий, но язык мой - враг мой, и без скандалов не обошлось. Я насочинял эпиграммы на всю школу... Пока я учился в школе, жить было неплохо. Приятелей был вагон. Окончив школу, я попал в более тяжелую обстановку. Получено было распоряжение о ликвидации восьмых и девятых групп. Я не стал терять времени, тотчас подал в ФЗУ... Я учился на токаря по металлу. Попал в очень плохую группу, все ребята были на редкость неразвитые и отчаянные головорезы. Я, привыкший смотреть на школу как наполовину на развлечение, попал в другие условия. Товарищи по группе не имели со мной ничего общего. Учиться было легко, но работать очень трудно.
Приехав в Москву, я поступил в показательное ФРЗУ точной механики... После окончания стал работать на авиационном заводе, но вскоре ушел оттуда, так как по несовершеннолетию мне нельзя было работать в три смены. Потом я поступил токарем же на кинофабрику. Теперь о другом... Зиму буду готовиться, с тем чтобы осенью поступить в вуз, в Институт кинематографии, но решение еще не окончательное... Одно знаю, что пойду по гуманитарным наукам. Не пишу, как изменился я, и не спрашиваю, какая стала ты, потому что думаю - в наших руках есть очень хороший способ - фотография. Как по-твоему? Надеюсь, что в ответном письме ты все о себе расскажешь.
Итак, до свидания. Кирилл, а по-взрослому К. Симонов.
P.S. Голос у меня все такой же громкий и картавлю я больше, чем когда-либо.
Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru