10.03.2016 00:04
    Поделиться

    Шеваров: Стихи Окуджавы полны грусти и с трудом сдерживаемых слез

    Песенка об открытой двери

    Когда метель кричит как зверь -

    протяжно и сердито,

    не запирайте вашу дверь,

    пусть будет дверь открыта.

    А если ляжет дальний путь,

    нелегкий путь, представьте,

    дверь не забудьте распахнуть,

    открытой дверь оставьте.

    И, уходя в ночной тиши,

    без долгих слов решайте:

    огонь сосны с огнем души

    в печи перемешайте.

    Пусть будет теплою стена

    и мягкою скамейка...

    Дверям закрытым - грош цена,

    замку цена - копейка!

    Булат Окуджава,

    1950-е

    Детство Булата оборвалось 18 февраля 1937 года. В этот день в Нижнем Тагиле арестовали его отца Шалву Степановича Окуджаву.

    Газета "Уральский рабочий", 4 апреля 1937 года: "Состоялся пленум Тагильского горкома ВКП (б). Пленум обсудил вопрос о роспуске бюро горкома, проглядевшего японо-германских троцкистских шпионов, проникших в бюро горкома (секретарь горкома Окуджава и начальник Уралвагонстроя Марьясин)..."

    В апреле Булата уже не было в Тагиле - мать увезла его. Вдогонку полетел донос на мальчишку: "Сын разоблаченного троцкиста, первого секретаря Нижнетагильского горкома партии Шалвы Окуджавы, 12-летний Булат ведет с одноклассниками крамольные разговоры..."

    Исчезновение и гибель отца, арест матери в 1939 году, потом война, на которую Булат ушел из девятого класса, - вот откуда вышла поэзия Окуджавы. Вот почему даже самые светлые его стихи полны грусти и с трудом сдерживаемых слез.

    А Тагил он вспоминал не только с печалью, но и с любовью: "В детстве, до 12 лет, у меня был нормальный дом, но тогда я этому не придавал значения. А сейчас упорно вспоминаю подробности того быта..."

    Письмо в редакцию

    Дорогая редакция!

    Булат Окуджава оказался в Нижнем Тагиле в 1935-м, когда будущему поэту было одиннадцать лет. За три года до этого его отца Шалву Степановича направили руководить строительством Уралвагонзавода. Два года Булат жил вместе с родителями в доме N 20а на улице 8 Марта (сегодня это улица К. Маркса).

    Дом сохранился, и вот уже не первый год обсуждается идея создания в нем музея, который сохранил бы память и об отце, и о сыне. После прибытия на Уралвагонстрой Шалвы Окуджавы завод был построен за четыре года. Арестовали его по абсурдному обвинению в покушении на наркома тяжелой промышленности Орджоникидзе. 4 августа 1937 года Ш.С. Окуджава был расстрелян.

    В 1964 году, приехав в Нижний Тагил, Булат увидел во Дворце культуры фотографию первостроителей Уралвагонзавода, и на ней - своего отца, но имя Шалвы Степановича не было упомянуто в подписи к снимку. Перед своим выступлением в тот приезд Булат сказал: "На этой фотографии не обозначено имя моего отца и других. А эти люди прибыли из благоустроенной Москвы в бараки и землянки поселка. Когда-нибудь вы захотите вспомнить этих достойных людей, организуете музей, но в нем, кроме костей мамонта, не окажется ничего примечательного".

    В 2014 году дом Окуджавы был передан в сферу культуры, но на создание музея средств у города нет.

    Мы уверены, что среди читателей "Российской газеты" найдутся те, кто поможет в достойном завершении проекта "Дом Окуджавы в Нижнем Тагиле".

    Важна и личность будущего руководителя музея. Мы предлагаем министерству культуры провести открытый конкурс на эту должность.

    Скоро 9 мая - День Победы и день рождения Булата...

    Вячеслав Грузман, профессор кафедры металлургической технологии Нижнетагильского института;

    Юрий Исупов, краевед

    Булат Окуджава: из раннего и позднего

    Убили моего отца

    ни за понюшку табака.

    Всего лишь капелька свинца -

    зато как рана глубока!

    Он не успел, не закричал,

    лишь выстрел треснул

    в тишине.

    Давно тот выстрел отзвучал,

    но рана та еще во мне...

    1966 г.

    * * *

    Давайте придумаем деспота,

    чтоб в душах царил он один

    от возраста самого детского

    и до благородных седин.

    Усы ему вырастим пышные

    и хищные вставим глаза,

    сапожки натянем

    неслышные,

    и проголосуем все - за.

    Давайте придумаем деспота,

    придумаем, как захотим.

    Потом будет спрашивать

    не с кого,

    коль вместе его создадим.

    И пусть он над нами

    куражится

    и пальцем грозится из тьмы,

    пока наконец

    не окажется,

    что сами им созданы мы.

    1970-е

    * * *

    Я обнимаю всех живых

    и плачу над умершими,

    но вижу замершими их,

    глаза их чуть померкшими.

    Их души вечные летят

    над злом и над соблазнами.

    Я верю, что они следят,

    как плачем мы и празднуем.

    1990-е

    * * *

    Осудите сначала себя самого,

    научитесь искусству такому,

    а уж после судите врага своего

    и соседа по шару земному.

    Научитесь сначала

    себе самому

    не прощать ни единой

    промашки,

    а уж после кричите

    врагу своему,

    что он враг и грехи его тяжки.

    Не в другом, а в себе побеждайте

    врага,

    а когда преуспеете в этом,

    не придется уж больше валять

    дурака -

    вот и станете вы человеком.

    Мое поколенье

    Всего на одно лишь

    мгновенье

    раскрылись две створки

    ворот,

    и вышло мое поколенье

    в свой самый последний поход.

    Да, вышло мое поколенье,

    усталые сдвоив ряды.

    Непросто, наверно, движенье

    в преддверии новой беды.

    Да, это мое поколенье,

    и знамени скромен наряд,

    но риск, и любовь, и терпенье

    на наших погонах горят.

    Гудят небеса грозовые,

    сливаются слезы и смех.

    Все - маршалы, все - рядовые,

    и общая участь на всех.

    * * *

    ...Давайте понимать

    друг друга с полуслова,

    чтоб, ошибившись раз,

    не ошибиться снова.

    Давайте жить во всем

    друг другу потакая, -

    тем более что жизнь

    короткая такая.

    1970-е

    Поделиться