Владимир Васильев представил в Перми молодых хореографов

В этом году заявки прислали 250 человек от 13 до 25 лет из девятнадцати стран, и их впервые разделили на младшую и старшую группы. В рамках "Арабеска" теперь проводится и конкурс современной хореографии. Его лауреаты прошлых лет на этот раз стали участниками "Творческой мастерской Владимира Васильева", который предложил хореографам объединиться для постановки спектакля "Живые души".

Осуществить этот проект оказалось непросто. Сюжетный балет сложнейший вызов даже для опытного хореографа. Творчество писателя-классика вызов двойной, потому что в спектакле обычно отсутствуют не только хрестоматийные слова, но и часть образов: успешная хореография рождается не из событийной вязи, а из эмоций, порой неуловимых ассоциаций, сложно сочиненных внутренних связей. Гоголю же на балетной сцене не повезло особенно: в ленинградском Кировском и Большом шел "Тарас Бульба", экспериментам подвергались "Ревизор", "Шинель" и "Ночь перед Рождеством", но все эти спектакли оказывались мертворожденными - и музыка, и танец пасовали перед емким, красочным и саркастическим словом.

Для пермского проекта привлекли шестерку хореографов - лауреатов двух предыдущих "Арабесков", хореографов преимущественно молодых и амбициозных, большинство из которых еще не видело большой сцены и не сталкивалось с великими задачами. Условия работы были непростыми: каждый выбирал себе литературную основу и музыку, а для постановки должен был приехать в Пермь, где в его ведение на одну-две недели поступали репетиционная база и танцовщики "Балета Евгения Панфилова". За это время нужно было и выработать свою идею и, познакомившись, совместить ее с возможностями исполнителей.

Как ни странно, аутсайдерами проекта оказались Арина Панфилова и Алексей Расторгуев, работающие в "Балете Евгения Панфилова": возможно, не смогли распределить силы, продолжая участвовать в текучке театрального процесса, не исключено, что просчитались с выбором первоосновы, со стороны выглядящей удачно, "Ночи перед Рождеством" (Панфилова представила эстрадный по сути балет "В гостях у Солохи") и "Шинели" (спектакль получился таким же растрепанным, как и набор музыки из Прокофьева, Дашкевича, Venetian Snares и The Caretaker). Красиво, но поверхностно смотрелся "Выклик" красноярца Дмитрия Антипова по мотивам "Майской ночи" - краткий собственный бенефис при поддержке шести танцовщиц, эксплуатирующий красоту украинских мелодий и белоснежных с красным костюмов. На уровне жанровой картинки застряли "Игроки" москвича Павла Глухова, предсказуемо вертевшиеся вокруг покрытого зеленым сукном круглого игрового стола.

Но о том, что жесткие рамки проекта преодолимы, свидетельствует работа самого опытного участника - москвички Елены Богданович. Настроение балета-дуэта "В дороге", навеянного "Мертвыми душами", выстроено музыкальным рядом - драматичной "Зимней дорогой" Свиридова и гротескной "Бабой-Ягой" Мусоргского, которые властно ведут хореографа и выводят ее на образный простор. Банальный надувной матрас, третий в дуэте Софьи Гайдуковой и Данилы Благова, трансформируется то в кибитку, то в стол, то в природную стихию, позволяя и артистам мгновенно вместе с деталями костюма менять за ним характеры и образы.

Еще более лаконичным оказался Александр Могилев - постановщик и исполнитель собственной "Авторской исповеди". Поставив перед собой сложнейшую задачу воплотить внутренний голос писателя, хореограф сделал это с помощью художника Вадима Миргородского, который обошелся строгими проекциями почеркушек и зарисовок Гоголя. Нервный монолог представил сам Могилев в бесформенных штанах и рубахе, во внешности которого нет никакого сходства с носатым образом писателя. В топку этого спектакля кинуты и балетная, и танцевальная, и спортивная выразительность пластики. Его экспрессия рождает живой отзыв зала, забывающего о конкурсном контексте и реагирующего не на высоту и оборотность прыжка, а на силу личности хореографа и артиста.