Поделиться
За неполные два года физические объемы импортных поставок санкционной продукции упали на 31 процент, их доля в долларах в общем российском импорте сократилась с 7,6 до 6,5 процента. Часть продуктового импорта заместили отечественные производители - пищевая промышленность до кризиса получила хорошие инвестиции, санкции дали свой положительный импульс, и теперь "пищевка" продолжает показывать наилучшие результаты из обрабатывающих производств, несмотря на спад экономики.
Как только были введены контрсанкции, казалось, что буквально в течение нескольких месяцев российский рынок продовольствия переориентируется на партнеров из Азии, Центральной и Южной Америки, Северной Африки. Странам в этих регионах был брошен клич, его с энтузиазмом подхватили, но оказалось, что все совсем не так просто.
Прежде всего надо было, чтобы Россельхознадзор "открыл" поставки, то есть убедился, что условия производства и конечный продукт соответствуют евразийским нормам. Они по международным меркам очень строгие, причем разрешения должны выдаваться по конкретным предприятиям, а не по юрлицам. А если в стране преобладают мелкие хозяйства, как в Иране или Вьетнаме, или ведется производство в основном генномодифицированной продукции, как в Чили или Аргентине? Яблоки оттуда никогда не испортятся, но никто не поручится, что они полностью безвредны.
Незадолго до введения санкций Россельхознадзор "закрыл" несколько предприятий по производству свинины в Бразилии, а потом, когда возник вопрос об увеличении поставок, выяснилось, что закрытые предприятия уже перешли на "бразильские рельсы", которые подразумевают употребление гормона роста рактопамина, запрещенного у нас, приводит пример торговый представитель РФ в Бразилии Сергей Логинов. Значит, чтобы возобновить поставки, надо было восемь месяцев ждать, пока вырастут свинки без рактопамина.
Есть еще масса нюансов по наладке таможенного сотрудничества, выстраиванию новых цепочек поставок, продвижению на новом рынке никому здесь не известных новых поставщиков, проблемы с качеством и даже вкусом, если продукт (например, сыр) делается "с нуля" под российский рынок.
Вместе со скачкообразным ослаблением рубля это приводило к тому, что новые поставщики с трудом "проходили" на наш рынок или же их процесс "входа" затягивался. Поэтому многие страны, которые потенциально могли бы нарастить поставки, сделать этого не смогли, хотя их роль повысилась благодаря выпадению из числа поставщиков санкционных стран. Например, Эквадор до санкций был седьмым по значимости импортером санкционных товаров, теперь переместился на четвертое место, но объемы импорта сохранил приблизительно те же. Это же касается Чили, ставшего седьмым. Парагвай проделал дрейф с 14-го на 9-е место, но объемы поставок на самом деле значительно снизил. Также немного снизил поставки флагман санкционного импорта - Белоруссия, нарастившая свою долю до 20 процентов.
Вообще следствием эмбарго стала монополизация импорта по отдельным направлениям. Так, из Белоруссии теперь приходит 94,7 процента всего привозного молока (данные за сентябрь 2015-го - февраль 2016-го в натуральном выражении), 79,6 процента сыров и творога, 72 процента сливочного масла, из Бразилии - 84 процента импорта свинины. Неожиданно крупные доли в российском импорте рыбы заняли датские автономные территории, в отличие от самой Дании не попавшие под санкции, - Фарерские острова (31,9 процента поставок) и Гренландия (9,7).
Лидером по фруктам и орехам оказался Эквадор (23,4 процента) и удвоившая поставки Белоруссия (12 процентов). Среди других значимых поставщиков объем поставок санкционных продуктов рос быстрее всего из Узбекистана, Колумбии, Грузии, Марокко, Египта и Азербайджана. Начали поставки, но пока не успели довести их до значимых величин обе Кореи, Объединенные Арабские Эмираты, Босния и Герцеговина, Мавритания, Македония, Сирия.