Поделиться
Один из самых успешных менеджеров современной России не скрывает, что фактически ратует за возрождение той системы кинопроизводства, которая существовала в СССР, когда государство осуществляло практически полный контроль за кинопроектом на всех стадиях его создания - от заказа сценария до утверждения финального результата. Карен Шахназаров доказывает, что такая система может существовать в рыночных условиях.
Карен Георгиевич, вы не раз высказывали мысль, что нам необходимо вернуть Госкино. Что именно вы имеете в виду? Какими функциями должна быть наделена эта организация?
Карен Шахназаров: Слово "Госкино" не надо понимать буквально. Я имел в виду, что организация киноотрасли в России не совершенна. Нам прежде всего нужен единый центр управления, а уж как он будет назван - дело третье. Просто функции у него должны быть схожи с теми, что были у Госкино в СССР. Ведь советская система кинопроизводства при всех ее минусах была эффективной. Прежде всего благодаря тому, что была централизованной и занималась всеми проблемами кино, начиная от финансирования и отбора проектов и заканчивая вопросами технологий, развитием которых у нас сегодня вообще никто не занимается.
Такая централизация мне кажется необходимой и сейчас, потому что мы наблюдаем парадоксальную ситуацию в кино. У нас фактически полное госфинансирование кинематографа, в этом смысле мы вернулись во времена СССР. Но при этом наш кинематограф совершенно нерентабельный, что, на мой взгляд, - проблема. При этом количество фильмов, которое Россия производит очень мало для такой страны, - 70 - 80 картин в год. Это же видно, посмотрите по премьерам. Одна премьера "Экипажа" прошла громко, а у нас уже апрель. Такие премьеры должны проходить раз в неделю - это минимум. И мне кажется, это показатель того, что нужно что-то менять.
Но почему именно централизация управлением, по-вашему, может стать оптимальным выходом?
Карен Шахназаров: А у нас всего два пути, которые мы можем выбрать. Радикальный - это полностью отказаться от господдержки. И посмотреть - кто выплывет, тот выплывет. У нас же рынок, он сам все отрегулирует. Но понятно, что этим путем мы не пойдем. Другой путь - продолжать государственное субсидирование, но организовать этот процесс так, чтобы индустрия приносила прибыль. И начать нужно с работы со сценарием, потому что сценарий - это основа всего. В СССР, чтобы получить добро на съемки, нужно было сдать как минимум три варианта сценария - даже если первый вариант был гениальным. Добавьте к этому другое преимущество единого центра - когда он есть, ты можешь планировать какой-то репертуар, понимать, например, картины каких жанров нужно делать.
Но и сегодня министерство культуры и Фонд кино не вслепую решают, какие проекты поддержать. Существуют ведь экспертные советы, которые по результатам публичных питчингов выносят окончательный вердикт о том, получит тот или иной фильм господдержку или нет.
Карен Шахназаров: Во-первых, меня коробит публичная защита проектов. Если вы думаете, что в Голливуде на студии, например, Warner Brothers режиссеры и продюсеры публично защищают проекты в присутствии прессы, то вы глубоко ошибаетесь. Такого нигде в мире нет, потому что это изначально наносит удар по будущему фильму. В будущем фильме всегда есть вещи, о которых никто не должен знать - весь смысл в том, что зритель должен увидеть все через какое-то время. Во-вторых, публичная защита проекта сегодня не подразумевает работу редакторов со сценарием и контроля на последующих стадиях. Но это если мы говорим про фильмы, которые финансируются государством. В то же время мне хочется, чтобы мы стимулировали и независимое от бюджета кинопроизводство, чтобы у нас появлялись фильмы, созданные исключительно на деньги частных инвесторов, - такие картины нашей индустрии, разумеется, тоже нужны. Я вообще считаю, что главной задачей для российской киноотрасли является увеличение производства фильмов. Вот в СССР в 50-е годы был период малокартинья, когда в стране выпускалось еще меньше фильмов, чем у нас сейчас. Была поставлена цель резко поднять их количество. И надо сказать, что эта цель была довольно быстро достигнута - в стране появился кинематограф, который затем стал визитной карточкой нашей национальной культуры. Появилась целая плеяда великих советских кинематографистов. Алов, Наумов, Чухрай, Данелия, Таланкин, Тарковский, Гайдай, Рязанов - они все пришли как раз на волне этого увеличения. Может быть, надо посмотреть, как тогда Советский Союз эту задачу решал. Поучиться. Я не думаю, что СССР в то время был богаче, чем современная Россия. Скорее, наоборот.
Нефть в 1963 году стоила 1,8 доллара.
Карен Шахназаров: Да, а еще последствия войны сказывались. Но ведь сумели очень успешно выполнить задачу. Этим багажом мы сегодня пользуемся. Вот сейчас Год российского кино, который для меня ознаменован выдачей бесконечного числа разрешений на показ картин из мосфильмовской коллекции. Обращаются очень многие - хотят показать наши фильмы в самых разных уголках страны. И я, кстати, хочу этих людей через газету поблагодарить, потому что обращаются к правообладателям, то есть все делают легально. Но что интересно - просят только старое кино. Причем не надо думать, что это "Бриллиантовая рука" или другая популярная классика. Нет - хотят и "Восхождение" Шепитько, и Тарковского, и другие непростые работы. Значит, люди уверены, что на один-два спецпоказа у них публики для этих картин наберется. А вот по поводу нового кино никто не обращается, потому что такой уверенности нет.
Вы призываете к возрождению советской системы кинопроизводства, совершенно справедливо называя ее способной производить сколь качественный, столь и рентабельный продукт. Но не считаете ли вы, что значительная часть успеха той системы - в тепличных условиях и отсутствии конкуренции? У нас не было американского кино, почти не было европейского.
Карен Шахназаров: В определенной степени я согласен. Но много легенд ходит о Советском Союзе в наши дни. Потому что зарубежный прокат у нас все-таки был, особенно в 70-80-е годы - много выходило и европейских, и индийских картин, которые становились весьма успешными. Я не очень понимаю другой современный момент, когда наш рынок чрезмерно открыт. Почему, если с иностранных автомобилей берут пошлину, то с иностранных картин - нет? Почему у нас любая отрасль как-то защищена от импорта, а в кино этого нет? На мой взгляд, такая открытость - это неправильно. Я не к тому, чтобы закрыть рынок, но все это должно как-то регулироваться. Другой вопрос, что я не сторонник квотирования, потому что я знаю, что тут мы не сможем ничего противопоставить Голливуду. Если ты вводишь квоты на иностранную продукцию, то должен иметь возможность самостоятельно насытить рынок. Если ты делаешь 70 картин, из которых лишь 15 могут выйти в широкий прокат, что ты предложишь? Зачем нужна эта квота, если она исчерпается в течение нескольких недель?
Вы также не очень поддерживаете свежую инициативу строительства современных кинотеатров в городах с населением до 100 тысяч человек. В чем причина вашего прохладного отношения?
Карен Шахназаров: Я не против самой идеи. Потому что странно это выглядит, когда вроде для людей хотят хорошо сделать, а ты против. Нет, я тоже хочу, чтобы людям было хорошо. Но я действительно осторожно отношусь к этой инициативе. Потому что дело опять-таки в нехватке контента. Допустим, построили все эти кинотеатры. И что показывать будем? Американское кино? Получается, мы для Голливуда стараемся. Красивый жест, но Голливуд, боюсь, не оценит. Воспользуется, но не оценит.
Пятьдесят процентов репертуара в этих кинотеатрах как раз планируют зарезервировать для отечественных картин...
Карен Шахназаров: То есть речь о тех же квотах. Негде нам пока брать 50 процентов репертуара. Знаете, в Мексике есть хороший закон - там обязаны в многозальниках крутить мексиканское кино две недели, даже если на сеансе нет ни одного человека. И они делают это. Но мексиканцы производят раза в 3-4 больше фильмов, Понятно, что надо дать какие-то возможности людям. Но, может, надо искать более современные технологичные формулы. Может быть, клубы надо создавать с большими телеэкранами, они сейчас высокого качества. Это гораздо дешевле. Потому что у меня большие подозрения, что сейчас понастроят за большие деньги кинотеатров, а они будут стоять пустыми.
Тем более что способы доставки кино в самые разные уголки мира меняются благодаря современным технологиям. Это в очередной раз показал успех онлайн-фестиваля "Дубль дв@", который проводит "Российская газета", - благодаря ему отечественное кино смотрели зрители в восьми десятках странах мира. Как вы расцениваете онлайн-перспективы кинематографа?
Карен Шахназаров: Я полностью приветствую идею такого фестиваля. Интернет - это одна из возможностей развивать и давать возможность людям смотреть кино, учитывая, что сегодняшнее качество соединения практически повсеместно высокое. Мы на "Мосфильме" поняли силу Интернета и стали первыми в стране, кто открыл легальный интернет-кинотеатр. На данный момент там 600 фильмов, из них примерно 60 с субтитрами - не только английскими, но и испанскими, французскими, даже венгерскими. И у нас там сейчас колоссальная аудитория - речь о миллионах людей со всего мира. Я горжусь этим, потому что мы сделали то, чего не мог сделать советский "Совэкспортфильм". Понятно, что говорить о значительной прибыли от кинотеатра не приходится, хотя мы и зарабатываем на рекламе. Но для "Мосфильма" это имиджевый проект. Мы стремимся продвигать наше кино - думаю, это на данный момент важнее денег.
Тем не менее постоянно появляются новости о продаже за рубеж прав на показ тех или иных картин из коллекции "Мосфильма". Насколько высок интерес к вашей коллекции за рубежом?
Карен Шахназаров: Он стабильный. Нельзя сказать, что это большие продажи, но интерес есть и со стороны азиатских, и со стороны европейских партнеров. Продолжаем продавать фильмы украинским телеканалам и онлайн-кинотеатрам, несмотря на то, что там введен формальный запрет на российское кино и существуют "черные списки" российских артистов и режиссеров. Но запрет плохо действует, потому что это чистая политика. Украинское кинопроизводство - два-три фильма в год. У них нет другого выхода, кроме как покупать фильмы и сериалы в России.
А какие-то отношения с коллегами из Украины сохранились?
Карен Шахназаров: Нельзя сказать, что у нас были какие-то особые отношения. Личные были, но, наверное, подпортились теперь.
Когда и при каких обстоятельствах могут восстановиться российско-украинские культурные отношения?
Карен Шахназаров: Трудно сказать. На Украине история очень простая - как скажут наверху, так и будет. То есть если через какое-то время придет команда, которая скажет "все, теперь давайте двигаться в сторону России", то я вас уверяю, что все эти разговоры о вечной вражде тут же забудутся. Думаю, в украинском народе нет никакой реальной ненависти к России. Но сегодня вот у соседей западный вектор возобладал - что ж, не в первый раз. На мой взгляд, это извечная проблема Украины. Почитайте учебники истории - она веками пытается пристроиться к Европе, ее в конечном счете не берут, и она возвращается к России. Так что ничего нового там не происходит. Так что я не смотрю на эту ситуацию трагично.
Какова на данный момент ситуация с копродукционными международными проектами на "Мосфильме"?
Карен Шахназаров: Их количество стремится к нулю, хотя вот как раз сейчас мы помогаем Фанни Ардан сделать фильм о Сталине. Это камерная картина, действие происходит на даче Сталина в течение одного дня. И основная часть съемочного периода у Ардан в Португалии. Наше участие заключается в предоставлении материально-технической базы "Мосфильма" в обмен на российские права на картину. Больше никакой копродукции у нас нет.
Почти полное отсутствие денег международных инвесторов связано с политической обстановкой?
Карен Шахназаров: Думаю, политика играет роль, но и до охлаждения отношений с Западом ситуация была похожей. Кстати, вот вам парадокс - между прочим, в СССР было очень много копродукции. С итальянцами, американцами, не говоря уже о румынских и польских кинематографистах. Я сам делал фильм с англичанами. Мне кажется, сейчас у западных производителей особого интереса к нам нет. С другой стороны, я думаю, наши производители достаточно пассивны. Мы не входим во все эти международные тусовки. Я никогда не видел, чтобы наши продюсеры какую-то активность проявляли. Наверное, это можно делать, но для этого надо как-то шевелиться. Хотя бы языки для начала выучить.
Как экономический кризис сказался на "Мосфильме"? Насколько загружены павильоны студии?
Карен Шахназаров: У нас сейчас очень хорошая загрузка - снимают много. Но 80 процентов съемок - это не кино, а телесериалы. Однако такая пропорция была и в докризисных нулевых. До середины 2000-х было много кинопроектов, а затем их количество с каждым годом снижалось.
С какими финансовыми результатами "Мосфильм" закончил предыдущий год?
Карен Шахназаров: Могу сказать, что за прошлый год мы налогов заплатили 500 миллионов. И плюс к этому еще 120 миллионов рублей сверхналогов, потому что мы успешное государственное унитарное предприятие. Это, кстати, тоже странно - не знаю, зачем это придумали. Строго говоря, если ты плохо работаешь, ты не платишь. А если хорошо - выложи еще 120 миллионов. То есть четверть от прибыли, которая осталась у нас от уплаты налогов, мы еще перечисляем в бюджет. Из-за этого мы вынуждены были одну картину закрыть. Конечно, мы не предприятие нефтяной отрасли, но ни одно учреждение культуры в нашей стране не платит столько налогов. В общей сложности за последние 10 лет мы перечислили в государственную казну 5-6 миллиардов налогов. Иногда нас упрекают - мол, вы не делаете картины сами. Я говорю: зато вы снимаете на те деньги, которые мы перечисляем государству. Потому что 5-6 млрд - это, между прочим, примерно полтора годовых бюджета господдержки российского кино. При этом прошу обратить внимание, что мы за 20 лет ни копейки денег от государства не получали.
Сейчас идут съемки вашего нового режиссерского проекта - экранизации "Анны Карениной". В истории и мирового, и российского кино обращений к роману Толстого было немало. Что сподвигло вас взяться за очередное воплощение этой истории на экране?
Карен Шахназаров: Изначально это была не моя идея, меня уговорил заместитель гендиректора ВГТРК Антон Златопольский. И один из первых моих вопросов ему был: "А ты не думаешь, что их много уже?" Он сказал, что нет, они все равно хотят сделать что-то свое. Тогда я нашел некий свой ход, с которым они согласились. Я во все это втянулся и теперь очень рад. Это сложно оказалось, но я большое удовольствие получаю от работы. Я много фильмов снял разных, но у меня не было картины только о любви. Давно думал о том, что такую картину надо сделать. А что о любви, кроме "Карениной", снимать? Об отношениях мужчины и женщины никогда лучше уже не напишут.
Насколько правдив слух, что главным героем вашего фильма является не Анна, а сам Каренин?
Карен Шахназаров: Не Каренин, а Вронский. Я бы не сказал, что он главный герой, но у нас сделан важный акцент на Вронского.
Это связано с тем, что вы придумали продолжение истории, в которой в итоге события развернутся в том числе во времена русско-японской войны?
Карен Шахназаров: Да, у нас будет русско-японская война. Фактически это "Анна Каренина" с привлечением текстов Викентия Вересаева. У него есть интересная повесть, она называется "На японской войне", мы оттуда черпаем материал.
В какой стадии работа над фильмом?
Карен Шахназаров: Всего мы должны снять 6 часов, сняли 4,5 пока. Можно сказать три полнометражных фильма по 1,5 часа. У нас была пауза, потому что мы ждали, чтобы зелень была. К осени съемки закончатся, и начнется самый важный этап работы - монтаж. В итоге появятся две версии "Анны Карениной". Одна в формате мини-сериала, вторая - двухчасовая кинотеатральная. Так что премьеры нужно ждать не раньше 2017 года.