Поделиться
Музей: inside & outside
Огромное цилиндрическое здание бывшего хранилища муки, на которое сверху британское бюро John McAslan + Partners насадило параллелепипед и отделало снаружи алюминиевой сеткой, моментально считывается как самостоятельное произведение искусства.
Ни снаружи, ни внутри, - три наземных этажа отведены под лобби и временные выставки, а на -1 расположилась постоянная экспозиция, - архитектура не вызывает вопросов. Это отличный образец современной архитектурной реконструкции, какую делают и в Европе, и в Америке, для небольших частных выставочных пространств.
Строительство музея началось в середине 2013 года и вылилось, по словам бизнесмена и владельца новой институции Бориса Минца, в $20 миллионов. Пышное открытие планировалось еще в 2015-м, но перенеслось на год.
Выставочная площадь получилась вполне камерная - около 1000 кв.м., - как, например, у средней галереи арт-мейджора Ларри Гагосяна в Нью-Йорке или Париже. Круглые залы внутри соединены лестницей вдоль диаметра, а на третьем этаже, из параллелепипеда, можно выйти на террасы с двух сторон здания, где в теплое время планируют учить живописи взрослых и детей.
Был ли русский импрессионизм?
Как рассказывает Минц, приглядываться к искусству он начал в 2001 году. Один из дилеров русского искусства в Москве привил ему интерес к художникам рубежа XIX-XX веков. "Коллекционирование требует огромного количества времени и знаний, - говорит Минц. - Нужно много читать, смотреть и общаться с профессионалами". Чем он и занялся - ходил в музеи и на вернисажи, общался с художниками и галеристами, читал книги по искусству.
Некоторые работы он покупал и ранее - сначала для украшения стен, затем - в "поисках своего направления". Начинал с графики Александра Бенуа и других членов легендарного объединения "Мир искусства", покупал разнородные работы современников - от концептуалиста Ильи Кабакова до Валерия Кошлякова, чьим страстным поклонником является и сегодня. Работы последнего, к слову, Минц и его команда тоже готовы отнести к стану "русских импрессионистов" и обещают устроить персональную выставку художника вскоре после открытия.
Как рассказывает бизнесмен, "заболеть искусством" по-настоящему он смог тогда, когда на глаза попались импрессионистические упражнения русских классиков - Константина Коровина, Бориса Кустодиева, Валентина Серова, Петра Кончаловского и других. Упражнения весьма редкие - для русских мастеров они так и остались лишь "пробой пера".
Отсюда и неприятие профессиональным сообществом названия музея. Большинство считают его спекуляцией для привлечения публики и вспоминают авторитетного профессора и ведущего научного сотрудника Русского музея в Петербурге Михаила Германа, который в своей книге "Импрессионисты: судьбы, искусство, время" четко очерчивает круг стиля, называя импрессионизм "парижанином": "И хотя термин "импрессионизм" давно варьируется и даже обрел разные варианты значений, главным остается единственное. Это совершенно определенная страница истории французской (и только французской!) живописи: 60-80-е гг. XIX века, восемь выставок с 1874 до 1886 г., конкретные имена, судьбы, события, проблемы, наконец, существование более или менее стабильной группы и - временами - даже организации художников".
Но на то музей и частный, чтобы иметь возможность для маневра.
Коллекционер с рассудком
Коллекцию Минца, которую демонстрируют на цокольном этаже, можно назвать вполне рассудочной: здесь нет истовых шедевров, гремевших миллионными эстимейтами на Русских торгах в Лондоне, да и все лучшие импрессионистические работы русских художников того времени давно осели в музеях. Сам миллиардер, как говорят источники RBTH, не приобретал работы дороже $500 тысяч (во столько обошелся, например, "Парк с прудом" Бориса Кустодиева).
Но музей полон приятных для глаз небольших и средних размеров, в основном эскизных, произведений первых имен русского искусства. Например, здесь есть нетипичная для Кустодиева "Венеция"; нежное "Окно" Валентина Серова, эскиз к портрету его невесты Ольги Трубниковой, хранящийся в Третьяковке; "Каток Динамо" Петра Кончаловского…
Кроме того, инаугурация музея проходит с ретроспективой еврейского художника Арнольда Лаховского, ученика знаменитого Ильи Репина, жившего большей частью в Париже и Нью-Йорке. Автора из разряда тех, кого называют "недооцененные" или "незаслуженно забытые". Музей обещает целую серию выставок подобных имен, что, по крайней мере, обещает свежие впечатления для публики.