В Музыкальном театре прошла премьера балета "Анна Каренина"

Она идеально вписывается в репертуарную линию МАМТа от истоков с "танцующим актером" до сегодня с драматичным "Майерлингом" в афише. Мало того, ни в каком другом музыкальном театре так охотно не привечают русскую классическую литературу в свежем балетном прочтении: тут и недавно ушедшая "Чайка" по мотивам Чехова, и ныне здравствующая "Татьяна", вычитанная Джоном Ноймайером из "Евгения Онегина". Хореограф Кристиан Шпук никаких даже относительно радикальных решений не принял. Наоборот, историю, заподозренную искусством новейшего времени в радикализме (вспомните "Анну Каренину-2" Олега Шишкина), он увидел как элегию. Со всеми вытекающими последствиями.

Первая же сцена расставляет все по местам. Художник по костюмам Эмма Райотт объединила уважительное ретро, концептуальную элегичность и удобство для танца, так что кринолины и фраки не мешали героям в проявлениях чувств. Петербургский свет кружился в прекрасном соразмерном идее спектакля и масштабу труппы вальсе, смотрится он свежо. В танце нет ни столь любимых у широкого зрителя виртуозностей, ни столь обожаемой артистами возможности "похлопотать лицом", никаких крайностей. Однако проработка деталей хороша: увлекшаяся Вронским Анна извиняется перед Кити легким смущенным книксеном, Вронский в вихре вальса как в наваждении проводит губами по спине Анны. Хореограф не первым придумал вокальные монологи танцующих героев, и меццо Лариса Андреева максимально деликатна в своей роли. Но все-таки певческие соло выглядят как родственный реванш: когда-то балет был вставкой в оперные спектакли, теперь наоборот. Редко, при каких-то химических совпадениях вокальные соло слышатся романсом, и вот тогда они на своем месте.

Хореографически Шпук вроде бы не придумал ничего особенного, никаких танцевальных лейттем или хотя бы пластических меток для главных героев, так что, отвлекшись, Кити легко перепутать с Долли. Может, в этом и кроется элегия с ее размытыми очертаниями и неявной обреченностью. Ему удались откровенная и парадоксально целомудренная сцена первой близости с морочным "ах, как же так случилось". Удалось трио Анна - Каренин - Вронский, вообще-то выгодное хореографически: текучая растительная пластика - это с Вронским, надежные поддержки - это с Карениным. А в завораживающей сцене косьбы в деревне Левина даже примерещился великий автор романа в косоворотке, и толстовская этика вдруг обрела внятный балетный абрис.

Кристиан Шпук достойно справился с утрамбовкой литературных подробностей - в балете это вечная беда. Привокзальный перрон по развитию сюжета выглядит то постаментом, то амфитеатром на скачках, то личной голгофой Анны, режиссерские сцены сведены логично и без лишней мелодрамы. Самое уязвимое место в этой истории - прихотливая музыкальная часть. В сравнении с одноименным балетом Эйфмана она культурная, а Ратманского - Щедрина - клочковатая. В списке авторов очевидный для элегии Рахманинов, неочевидный Лютославский и непонятно как пришитые Сулхан Цинцадзе и Иосиф Барданашвили, благодаря которым долгому соитию влюбленных вторят пряные восточные мотивы.

Обратная сторона этой в целом не оскорбляющей ни разума, ни чувств элегии - некая расчетливость. Есть шанс, что Анна наконец возьмет себя в руки и перестанет метаться. Да, сделано для Цюриха и Осло. Но эту расчетливость помогла одолеть общая культура постановки и исполнители - совершенно фантастическая Анна - дебютантка Ксения Рыжкова, стильный Каренин - Иван Михалев и чуть анемичный Вронский - Дмитрий Соболевский. К тому же после сериала "Война и мир" Би-Си-Си скепсиса по отношению к русской классике в евростиле у меня поубавилось. Лучше так, чем как-то иначе.