Поделиться
Фестиваль фольклора и ремесел "Русь песенная, Русь мастеровая" проходит как биеннале в начале августа (в этом году - с 5 по 7-е). В первый день ярмарку и концерты можно застать в Ломовском парке, затем участники обмениваются премудростями и колесят по окрестным селам. Завершается праздник в райцентре. Фестиваль-2016 собрал 500 участников из 19 регионов России, Белоруссии и Луганска. Хутор-призрак привлек около десяти тысяч человек.
Ломы - пример того, как из чистого поля сделать поле чудес. В буквальном смысле. Руководитель районного отдела культуры Василий Козлов облюбовал эти 200 гектаров больше 20 лет назад и с тех пор постоянно дополняет однообразный степной ландшафт диковинными артефактами. К ивовой рощице прилепился лес из качелей, рядом с перевезенной сюда деревянной ветряной мельницей выросла еще одна, соломенная. По воде поплыла на плоту хата-мазанка. Из списанных вагонов и сухих стволов соорудили гостиницу со столовой. Камни сложились в круглый лабиринт, внутри которого можно узнать о культуре египтян, древних греков, скандинавов и кельтов.
Над "крестьянским амфитеатром" под открытым небом - гроздья скворечников и кованые флюгеры на высоких шестах. Для детворы обустроили спортивный снаряд, похожий на громадное гнездо аиста (вслед за "птенцами" туда забираются отцы и застревают надолго). На холме неподалеку составлена из палок фраза Венички Ерофеева: "Хочу жить там, где нет места подвигу". В первый день фестиваля здесь на месте старого кладбища открыли памятник утраченным хуторам Воробьевского района.
По легенде парка, Ломовской пруд разделил супругов - Ивана и Марью. Фестивальные представления разных лет проникнуты идеей соединить их, примирить любящих, друзей, соседей. А что восстановит лад? Труд рука об руку да хорошая песня.
К труду в парке влекут жернова мельницы, наковальня открытой кузни, а теперь еще и маслобойня. Это объект особой гордости, ведь именно воронежский крестьянин Даниил Бокарев в 1829-м придумал удобный способ выжимать из семечек постное масло. С тех пор юг области пестрит подсолнухами, а перерабатывают их в каждом районе - кустарно или в промышленных масштабах. В Ломах установили массивное оборудование 1895 года, купленное в Германии помещиком Будаевым. После революции агрегат перетащили в местную церковь, приспособленную под колхозные нужды. Он пришелся особенно кстати в голодные военные и послевоенные годы, да и после служил исправно - вплоть до начала 1990-х. Теперь маслобойню отреставрировали, и гости Ломовского парка могут увидеть ее в деле.
- Семечки высыпали в бункер на втором этаже, в рушке отбивали шелуху. Затем ядрышки ковшом пересыпали в короб, откуда они по трубе поступали вниз. Там вальцы их давили, а машина-фалевка (иначе - бегуны. - "РГ") перетирала жерновами до состояния кашицы. Лузга же шла в печку, на которой эту кашицу поджаривали. Затем сырье перекладывали в ступу, и гидравлический пресс выжимал масло. Насос пресса, к слову, на таком же масле и работал. За 12-часовую смену на заводе из тонны семечек делали 260 литров масла, - рассказала экскурсовод Надежда Метигина.
Девушка работает учителем биологии и географии в Калуге, а в Ломы приехала волонтером. Помимо россиян, в лагере трудятся ребята из Испании, Словении и Италии - они подготовили парк к фестивалю, а после него убрали мусор и продолжили обустройство этнографического комплекса. На Покров в здании маслобойни откроется экспозиция "От рождения до смерти". Пока что есть люлька и рубанок гробовщика…
Участники "Руси песенной…" разложили товар на брикетах соломы и времени даром не теряли. Кто вырезал липовые ложки и миски на простеньком токарном станке, кто плел половик из лоскутов или панно из сухоцветов, кто железо ковал, пока горячо. Народный мастер Воронежской области Анна Мокуша ткала полотенце с узорами.
- Рушники лучше всего раскупают, хотя вот такой, довольно простой, стоит 3,5 тысячи рублей. Один, с широченной каймой, и за восемь тысяч ушел, - рассказала Анна. - В основном тку традиционные пояса. Недавно девушка своему жениху кушак заказала, а сама ему рубаху вышивает. По-моему, отличная идея для свадьбы. Я хожу в музей при филфаке ВГУ, изучаю там народные костюмы разных воронежских сел, пробую сделать реплики тканей. Увы, нитки для этого найти дико трудно. Шерсти нужного качества (чтобы форму держала) в принципе нет, приходится брать хлопковую нить или льняную. Лен и конопля тоже такая редкость, что выбирать не приходится. Хоть бы и из Китая завозили, я бы покупала.
На малой сцене "разогревали" публику воронежские фольклорные ансамбли. Выступив, артистки в сарафанах и лаптях расстилали на берегу "самобранки" и продолжали петь в узком кругу. "Я девчонка молодая Воронежской области, хочу люблю - хочу нет, на все хватает совести!" - голосила неуемная частушечница, решившая уморить гармониста. Тот уж взмок, а ей хоть бы что: "Мы как-то на гастроли в Белгород ехали - я в автобусе два часа без перерыва пела".
Прошлась по амфитеатру знаменитая на всю Россию частушечница из воробьевского села Никольское Анастасия Ивонина. Ее прославило дильникание - манера имитировать голосом переборы гармошки. Такое пение было характерно для многих южнорусских сел, а ныне почти исчезло. Анастасия Ивановна пела на ходу, иные зрители вскакивали с мест, чтобы ответить. Кое-кто даже в пляс ударился. Одна из участниц чувашского ансамбля "Эверет" и вовсе устроила с коллегой шуточное соревнование. Дойдя до главной сцены, Ивонина выдала экспромтом частушку про губернатора, который сам в Ломы не добрался, но прислал приветственный адрес.
- "Так много живу - корни как у дерева… Как хотелось повстречать самого Гордеева!" - мне говорят, ну его тебе еще не хватало. Да, не хватало! - веселилась бабушка, укладывая в сумку очередной диплом ("У меня дома их вязанка! Я ж в воронежский хор еще с Марией Мордасовой пришла"). - Частушку могу хоть сейчас сделать. Я их тысячу знаю, и все жизненные. Да песен старинных еще сколько… Эх, "Верея" на сцену пошла (воробьевский ансамбль, которому Ивонина передает свой репертуар. - "РГ"), как бы я с ними жару дала! Только мне уж без двух девяносто. Старинные мои игроки померли: мужики так все, а подруг 16 было, осталось две. Чтоб силы были, я дома зарядкой занимаюсь и, как лежу, повторяю частушки… Ездила ко мне одна девочка из другого села, я ее петь учила. Подросла она, больше не хочет. Ну, вот внучка у меня в ансамбле выступает, как придет с подружкой своею - я им все показываю, частушек понапишу…
Как сделать, чтобы народные песни не ушли из повседневной жизни, придумали в Чувашии. Во всех школах республики есть уроки национального языка и культуры, почти во всех - фольклорные коллективы. А чтобы ребята научились отличать аутентичное пение от эстрадного, от клубной самодеятельности советской закваски, у взрослых народных коллективов обязательно есть детские "спутники".
- Я еще в садике работаю педагогом по музыке, с малышами пою, как наши отцы и деды пели, - добавил руководитель ансамбля "Эревет" Ибресинского района Александр Федулов. - Старинные песни простые, понятные - про коня, про родных людей. Те, что с обрядами связаны, не очень часто исполняются теперь у нас по деревням: сами обряды из практики ушли. А гостевые песни на любых праздниках звучат, на семейных торжествах. У нас деревни более густонаселенные, чем в центральной России. В "Эревете" поют жители Верхнего и Нижнего Кляшева (между ними 15 километров, и на репетиции я пенсионерок на машине привожу), человек 18-20.
Чувашские певуньи покорили публику не только мастерством, но и необычными костюмами - со звенящей "сбруей" на груди, бисерными подвесками и "кольчужным" шлемом хушпу на голове. Шлем расшивают монетами, амуниция может весить больше десяти килограммов.
Не меньшее любопытство вызвала Ольга (Олена) Подлужная из Якутска, выехавшая к сцене на упряжке хаски. Ее "фишка" - гремучая смесь традиций и спецэффектов: костюм валькирии, гудящий хомус во рту, немного горлового пения, электронный бит и масса непонятно как издаваемых звуков - от лошадиного ржания и топота копыт до волчьего воя. Украинка по рождению и пианистка по образованию, Ольга свободно владеет якутским и не мыслит себя без национальной культуры Саха:
- У нас в Высшей школе музыки был кружок по хомусу (варгану). Меня увлек этот инструмент, и больше 22 лет я с ним не расстаюсь. Его звук ни с чем не спутать. Варганы хороши тем, что их нельзя загнать в какие-то рамки - законов исполнения просто нет! Как Бог на душу положит, так и импровизируешь, и никто никогда не скажет, что это неправильно. В нашей республике им владеют все, начиная лет с пяти. Но живой интерес к инструменту у молодежи пропадал. Чтобы его поднять, я решила адаптировать звучание хомуса к современным вкусам. За основу беру якутскую манеру игры, местные ди-джеи делают аранжировку, добавляя фоном ударные инструменты и задавая очень высокий темп. Так быстро на хомусе раньше не играли. Мелодические возможности варгана ограничены, поэтому я добавляю горловое пение и подражание звукам природы, оформляю композицию по классической форме: вступление, разработка, кода… Мой эксперимент прижился, иногда его уже выдают за традиционную манеру игры.
Возможно, такое будущее ждет и фолк-группу "Ярилов зной" - ее воронежцы встретили с особой радостью: солист Александр Щербаков родом из села Ольхов Лог Каменского района. После областного училища культуры он несколько лет работал в Подмосковье железнодорожным рабочим, потом пел в хоре имени Пятницкого, создал свой ансамбль и "засветился" на нескольких популярных ТВ-конкурсах. Духовные, казачьи и цыганские песни в современной инструментовке впечатлили публику не меньше, чем красочный фейерверк над прудом.
Александр Щербаков, солист фолк-группы "Ярилов зной" (Москва):
- Хочется, чтобы у молодежи в плеере были треки в традиционной манере - пусть не аутентичные, но все-таки свои, родные. У нас в репертуаре есть несколько авторских сочинений, но в основном аранжируем народные мелодии… стараемся не испортить. Есть и старинные песни воронежского края - "Летят утки", "Туман яром", "Как у нас во саду". Я заинтересовался ими, когда работал в хоре имени Пятницкого. Этот коллектив дал мне огромный опыт - сценический, жизненный и музыкальный. У специалистов-этнологов к таким русским народным хорам отношение неоднозначное. Да и к нам тоже много вопросов. Конечно, правильно делают те, кто собирает и сохраняет аутентичные образцы. Но они не могут охватить весь пласт молодежи, она все равно склоняется к западной культуре. Я считаю, что лучше пусть ребята слушают немного осовремененную (в хорошем смысле), но основанную на традиции музыку, чем не слушают ничего русского. Бывает, что такие авторские песни начинают жить как народные. Например, мы исполнили "Любо мне" на стихи Сергея Матвеева, а сейчас ее подхватили и другие коллективы. Недавно вышел клип и за считаные недели собрал 16 тысяч просмотров. Мы сами не ожидали! Отзывы о нас пишут и хорошие, и плохие - я к этому нормально отношусь. Всем мил не будешь.