В Петербурге пройдет фестиваль современного танца OPEN LOOK

В Петербурге открывается Международный фестиваль современного танца OPEN LOOK ("Открытый взгляд"). О том, на что стоить посмотреть в ближайшие 10 дней, рассказывает организатор фестиваля Вадим Каспаров, который побывал в гостях у "Российской газеты".

Вадим, фестиваль начинается в четверг. Какой будет церемония открытия?

Вадим Каспаров: Все эти годы от пафосных церемоний с шариками и перерезанием ленточки я убегал. Потому что эстетика современного танца более камерная, и пафос ей не нужен.

Мы начнем фестиваль с dance walk - "танцевальной прогулки". Автор этого проекта Фуфуа д'Имобилите (Швейцария). Свой спектакль "ХореоХроники" он покажет 1 июня. А на прогулке участники пройдут по маршруту от Новой сцены Александринского театра до театра "Балтийский дом" в Александровском саду. По мере движения будут происходить небольшие перфомансы - так мы пытаемся соединить две основные площадки фестиваля. Это такое неформальное открытие. Фейерверков не планируется.

Что заявлено в основной программе?

Вадим Каспаров: Когда мы начинали фестиваль в 1999 году, у нас был всего один приглашенный коллектив и 6 - 7 мастер-классов. Сегодня OPEN LOOK - это 120 иностранных участников и около 300 российских. Так что фестиваль будет большой, но интересный.

Программа наполнена премьерами, и мы рады, что представим даже мировую премьеру - спектакль "Пензум" о любовной драме поэта и его борьбе с психическим расстройством. Постановка Жозефа Наджа сделана в сотрудничестве с одной из ярчайших звезд авангардной музыки, контрабасисткой Жоэль Леандр. Впервые на фестиваль приезжают и такие европейские участники, как танцевальная компания Антона Лахки (Бельгия), Томас Нун (Испания). Венгерская танцевальная компания Szeged Contemporary Dance Company также покажет премьеру - спектакль "Абсурдиа". Все это довольно сложные в технологическом плане постановки, к тому же финансово емкие. Но я всегда стремился к тому, чтобы показывать премьерные спектакли. Хочется быть в авангарде процесса.

Что вы думаете о русской школе современного танца?

Вадим Каспаров: Иногда я слышу, что "современный танец - это не наше". Как это не наше? Айседора Дункан приехала в Россию, вдохновила Фокина, тот начал делать миниатюры, такие как "Умирающий лебедь", что в свою очередь вдохновило новую волну американских хореографов.

Наши хореографы есть, они работают, но их критически мало. При этом мы делаем Национальную платформу Russian Look, на которую в этом году поступило более 120 заявок. Отобрано всего 11 - 12, чтобы показать в Петербурге. Однако число молодых хореографов очень мало. Наиболее качественные работы делают те, кого можно отнести к первому и второму поколению, то есть те, кто уже состоялся. В этом году к нам вновь приезжает Ольга Пона и ее коллектив, балет "Москва", "ЧерноеНЕБОбелое", Екатерина Кислова… На мой взгляд молодые хореографы просто-напросто не успевают набрать нужный опыт и вес, уходят в смежные области (в драматический театр, в шоу) из-за отсутствий перспектив, стабильного заработка и со временем исчезают из нашего поля.

Интересный факт: когда мы начинали наш фестиваль, подавляющее число участников было из США.  Сейчас мне сложно пригласить даже один коллектив, и это никак не связано ни с политикой, ни с деньгами. Те работы которые заявляют из США, не выдерживают критики. Вероятно, система финансирования культуры на основе пожертвований от частных лиц и компаний вносит свой отпечаток, и коллективы делают такие работы, чтобы нравилось спонсорам. Для меня это показатель, как работающая система финансирования на определенном этапе может убить творческий потенциал и способность экспериментировать. Хотя вклад США в развитие современного танца просто огромный, и мы об этом не забываем!

В масштабах всего общества у современного танца не так уж много поклонников. Не потому ли, что современные хореографы в основном видят мир в черном цвете, "ставят трагедию"?

Вадим Каспаров: Действительно, есть депрессивные проекты. И очень часто это зависит от страны, от тенденций ее внутренней жизни. Например, в Германии и Франции очень много таких постановок, не-танцевальных спектаклей "на грани нервного срыва". С чем это связано? Возможно, потому, что западное общество живет в очень жестких и регламентированных рамках и это довольно скучно. Внутренний протест против спокойствия и беззаботности - желание хореографа пощекотать нервы зрителю. А в нашей стране столько всего происходит, что люди хотят позитива. Поэтому наш зритель к такому драйву не всегда готов. Но надо понимать, что любой спектакль ставится не ради того, чтобы публика начала психовать. Всегда есть некая сверхзадача, цель, посыл.

Когда-то вы говорили, что стараетесь приглашать коллективы, которые "взрывают мозг". Чем сегодня можно удивить современного, достаточно пресыщенного зрителя?

Вадим Каспаров: Очень сложно сказать, что снесет крышу конкретному человеку. В прошлом году мы делали проект "Лабиринты Венеры" в Гатчинском дворце, где исполнитель остается наедине с одним зрителем в особом, нетеатральном пространстве. У проекта был феноменальный успех, но в рамках фестиваля повторить его очень сложно. Зато в этом году приезжает хореограф Вим Вандекейбус, который покажет премьеру компании "Ультима Вез" "Мокьюментари на современного спасителя". Там нет ничего экстремального, но тоже сносит крышу. Артисты танцуют на такой физиологический активности организма, что энергетика, драйв переходят на большой зал…

Спектакль должен вырвать из обыденности, из рутины, из расслабленного состояния "ну, удивите меня". Но чтобы у тебя загорелись глаза, должен быть такой перформер, который тебя зажжет.

Кто в современном танце главный герой?

Вадим Каспаров: Хороший вопрос. В американском, европейском танце в свое время были лидеры, столпы. В Америке это Марта Грэм, позже Каннингэм, Пол Тейлор, в Германии Пина Бауш - на них молились. У нас Ваганова, позже Григорович. Все это личности, которые создавали свою эстетику с нуля. Такой монополизм ушел. Сейчас время, когда люди компилируют. Это не значит, что подражают - берутся концепции, идеи, приемы. Это как салат - из одних и тех же продуктов два разных повара могут приготовить два разных блюда.

Кстати, если продолжать аналогию с кухней, мы пытаемся предложить зрителю нечто такое, что бы было не пресным. Все знают, что овощи на пару - это очень полезно. Но иногда хочется жаренного, соленого или острого. И когда ты радуешь себя, когда ты чувствуешь удовольствие - от того, что ты делаешь в том числе - это дает больше энергии, чем унылое следование правилам.

Вы преподаете в Академии Бориса Эйфмана. Как вы оцениваете создание, существование такой школы танца? Какие перспективы за ней видите?

Вадим Каспаров: Я руковожу отделением современного танца. Очень важно, что такое образование наконец появилось, потому что рынок изменился. И чтобы соответствовать требованиям времени, сегодня танцовщик должен владеть техникой не только классической, но и современной. Вообще давно пора сказать на уровне Министерства культуры: "Мы хотим, чтобы современный танец в России был". В настоящий момент, к сожалению для нас, наши танцоры становятся все более востребованными на Западе. Они владеют техникой на высоком уровне, а еще включается "культурный код", или "русская душа", и они стали очень конкурентноспособными на западном рынке труда. Важно понимать, что как бы ты не двигался, ты не интересен если у тебя нету своего "Я" или мыслей в глазах.

Нам надо готовить танцовщиков в большем количестве, чтобы кто-то уезжал, кто-то оставался, а кто-то и возвращался. Уезжают же не за фуа-грой, а за творческой реализацией. Создавать такие условия в Санкт-Петербурге - наша задача как управленцев. Я стараюсь. Нужно принять во внимание ошибки, которые были сделаны в Советском союзе: молодежь должна понимать, что она имеет все возможности реализоваться в современном мире и у себя в стране. Это важно для самооценки.

Но отсутствие запретов привело к скандалу, как с печально известным танцем тверк в исполнении несовершеннолетних девочек…

Вадим Каспаров: Тверк - это о другом. К современному танцу это вообще отношения не имеет. Мы существуем 20 лет, но у нас за всю историю не было ни тверка, ни танца живота, ни го-го. Потому что для нас Дом танца - это не бизнес, это наша жизнь, и мы делаем, только то, что любим. Вы же не приглашаете домой человека, который вам не нравится. Некоторые школы работают с тем, что сегодня модно. Они не задумываются, что тверк - это подспудное развращение детей и подростков. Как и любой творческий продукт с шутками "ниже пояса". Сегодня уже идет битва добра и зла, и важно выбрать свою сторону.

Возможна ли конкуренция между выпускниками Эйфмана и выпускниками Цискаридзе, студентами Академии русского балета имени Вагановой?

Вадим Каспаров: Чтобы танцевать так, как хочет Эйфман, недостаточного образования, которое дает Вагановка. То, что делает Академия Вагановой - абсолютно необходимо нашим классическим театрам, однако и там репертуар не ограничивается только классикой. Форсайт, Килиан, Ноймаер, Начо Дуате - постоянные имена в афише Мариинского, Михайловского и Большого театров.
Мировые требования к танцорам давно уже изменились, и владение только классической техников сужает рамки возможностей. Дефицит хороших профессионалов уже давно существует, поэтому все выпускники будут востребованы. Но я считаю, что уже сейчас надо закладывать новую стратегию в подготовке исполнителей нового типа, что и делает Академия танца Бориса Эйфмана. Конкуренция всегда идет на пользу дела, поэтому рано или поздно она может и начаться, но думаю, что будет она здоровой и честной.

Спектакль "Песни Комитаса" в постановке вашей супруги был выдвинут на "Золотую маску". Над чем вы сейчас работаете?

Вадим Каспаров: Планов большое количество: и создание новых спектаклей, и другие проекты. Но у Натальи сейчас "творческий отпуск" по уходу за ребенком (я стал отцом в четвертый раз), небольшая пауза до осени. Однако в стадии реализации проекты, которые делают резиденты Дома танца "Каннон Данс" молодые хореографы Ксения Михеева и Валерия Каспарова. Планируется осенью несколько совместных проектов с Нидерландами и Израилем, Бразилией и Финляндией. Этой осенью "Каннон Данс" исполняется 20 лет. Надо готовиться/

Первым домом вашей школы "Каннон Данс" был ДК "Первой пятилетки", на месте которого потом возвели Вторую сцену Мариинского театра. Скучаете по нему?

Вадим Каспаров: Жаль, что здание уничтожили. Мне кажется, без такой второй сцены, как сейчас, Мариинка могла бы обойтись. Если бы построили один их тех проектов, которые заявляли, этим хотя бы можно было гордиться как произведением архитектурного искусства. Здание, которое получилось, не имеет художественной ценности. К тому же я пока не вижу качественных прорывов в спектаклях, появление второй сцены не внесло в город ничего нового, невероятного - и это печально.

Когда ДК Первой пятилетки сносили в 2005-м, нам пришлось за три дня вывезти 10 грузовиков добра, что мы накопили - мебели, техники, вплоть до танцевального линолеума. На драйве того времени никто не понимал, как будет сложно нам выйти снова в рабочее состояние. Только в 2009 году мы переехали на Казанскую улицу, когда получили субсидию городского комитета по культуре на "Проектную лабораторию танца". Бывшее производственное помещение мы нашли сами, вложились в ремонт и начали проводить свои фестивали, мастер-классы, оказывали поддержку молодым хореографам. Наши спектакли четырежды становились номинантами на "Золотую маску". В эти годы мы создали и новые фестивали: Dance4kids, Dance Nederland’s, сделали фестиваль "Пластика слова", спродюсировали спектакль "Ахмат Моди" -  проект про отношения Ахматовой и Модильяни поставил хореограф из Франции Митя Федотенко. В этом году мы покажем его в рамках OPEN LOOK в туре в Москве, на сцене Центра имени Мейерхольда.

К сожалению, отсутствие стабильности прибавляет нам сложностей, и мы постоянно живем на грани: закроемся - не закроемся. В 2016 году должны были набрать пластический курс в театральной Академии, мастера - Антон Адасинский и Наталья Каспарова. Занятия планировалось проводить на нашей базе, но от идеи пришлось отказаться, когда стало ясно, что денег на оплату аренды нет, а в перспективе - улица. Мы пока держимся, но такой стресс выматывает. Каждый раз приходится преодолевать обстоятельства и затрачивать огромную энергию, которую можно было бы направить в другое русло.

В этом году OPEN LOOK проходит в 19-й раз. Думаете о том, как будете отмечать юбилей?

Вадим Каспаров: Думаю с ужасом. В следующем году в эти же дни в Петербурге будут проходить матчи Чемпионата мира по футболу. Пока могу сказать только, что в следующем году мы разделим фестивали OPEN LOOK и RUSSIAN LOOK. Русская программа становится все более сложной, ее все труднее совмещать с международной, в том числе и информационно. А мы хотим, чтобы русская программа была заметной, чтобы она стала самым значимым событием в российском современном танце - местом встречи и точкой отсчета.

Сейчас в России практически нет фестиваля-платформы, где собирались бы крутые коллективы танца, только "Золотая маска". Мы хотим развить эту концепцию. К нам уже едут западные журналисты, которые будут писать про русскую программу. Но мы должны быть интересны прежде всего своему зрителю.