Как 1 октября в Испании решалась судьба Европы

"1-0" - в чью пользу?

Назначенный на первое октября референдум о независимости от Испании и смене монархии на республику пресса Каталонии называла не иначе как "день 1-0". Будто результат матча. Тем самым каталонцы изначально присудили себе победу в долгом противостоянии с центральной властью страны, чем бы оно ни кончилось. В свою очередь, Мадрид тоже проявил спортивную (и не только) злость: референдум испанские власти заранее объявили "аннулированным", противозаконным и находящимся полностью вне игры, поскольку "нелегальным". В субботу накануне голосования об этом еще раз заявил министр образования, культуры и (очень логично!) спорта, официальный представитель правительства Испании Иньиго Мендес де Виго. Заявлению предшествовала долгая борьба центра с мятежной автономией, в том числе решение Конституционного суда, отменившего референдум, финансовые проверки каталонских органов власти, конфискация урн и бюллетеней, выговоры, штрафы и угрозы должностным лицам, закрытие избирательных участков, ввод в Каталонию усиленных отрядов Гражданской гвардии (аналог нашего ОМОНа, подчиняется напрямую правительству Испании) и так далее. Каталонцы действовали в полном соответствии с законом Ньютона - чем больше давить, тем сильнее сопротивление.

Бои без правил начались, не дожидаясь свистка арбитра. Родительские комитеты по всей Каталонии заняли помещения школ, где обычно расположены избирательные участки. Днем устраивали там детские праздники, а на ночь оставались внутри, чтобы полиция не смогла участки закрыть и опечатать.

В субботу полиция все-таки закрыла 1300 из 2315 избирательных участков, в остальных оставались люди, иногда с детьми. Утром в воскресенье гражданская полиция блокировала значительную часть оставшихся пунктов. Гвардейцы демонстративно не церемонились: разбивали кувалдами стеклянные двери, вышвыривали вон волонтеров и активистов, увозили урны и бюллетени. Главу правительства Каталонии Карлеса Пучдемона тоже не пустили на закрытый участок, к которому он относится по месту жительства. Что, впрочем, лишь создало "новостной повод" для СМИ, а Пучдемону абсолютно не помешало в очередной раз выразить свою непримиримую позицию и сказать отделению от королевства "да". Каталонцы на этом референдуме имеют право голосовать на любом участке, если их собственный закрыт, предъявив документы и присланный по электронной почте код избирателя.

На все участки полицейских сил, впрочем, явно не хватало. Ничем другим свое относительное спокойствие не смогли объяснить жители одного из центральных районов Барселоны, которые собрались около школы Эскола де Асумпсьон, на узкой улочке у стены муниципального рынка.

За день до часа "Х"

В этой школе я успела побывать накануне. Учатся там около 200 детишек от 3 до 12-13 лет, в основном жители ближайших кварталов. По чистой, конечно же, чистой случайности в субботу там захотели провести детский праздник на весь день и маленький виолончельный концерт, благо в этой школе углубленно изучают музыку. По еще одной не менее чистой случайности детский праздник решила посетить в частном порядке министр образования Каталонии Клара Понсати. Третьей случайностью был приход в эту школу корреспондента "РГ" и компании местных журналистов с диктофонами и камерами. Бывают же совпадения, что тут странного?

Министр - типичная каталонская дама средних лет, с сединой, коротко стриженая и подвижная, каких на здешних улицах тысячи - была одета в джинсы и белую футболку без каких-либо букв или рисунков. От комментариев для прессы отказалась наотрез ("я здесь как частное лицо", "очень рада, что дети играют и веселятся"), ситуацию с референдумом прилюдно не оценивала - нельзя по должности. Из столовой принесли стулья, и юная виолончелистка начала концерт с "Аве Мария". На пюпитрах и на импровизированной сцене стояли красные гвоздики - негласный символ каталонской независимости. Правило на запрет агитации в последний перед голосованием день соблюдалось по мере сил. Не выдержала публика лишь на финальной овации: аплодисменты сменились дружным "Votarem!" ("Проголосуем!"), которое за последний месяц в Каталонии звучало буквально на каждом углу.

Более словоохотливой, чем министр, была председатель отделения "Ассоциации Мам и Пап" (АМПА) в этой школе (по сути, родительского комитета) Мирейя Триас. Она рассказала, что решение занять школу было принято на общем собрании. Нет, не единогласно, но большинством голосов. "Те, кто воздержался, тоже высказали свое мнение", - заметила Мирейя.

Было ли это опасно для тех, кто запирался внутри школ? На этот вопрос "РГ" министр образования Понсати сказала как отрезала: "Без комментариев". Мирейя Триас была убеждена, что силовые акции невозможны прежде всего потому, что "мы собираемся вести себя мирно" и никого из силовиков не провоцировать. Брать с собой детей или нет, каждый родитель решал сам. Принцип "дети вне политики" здесь все-таки уважают.

По данным социологических опросов, за отделение от Испании высказывалось даже чуть меньше каталонцев, чем за сохранение статус-кво - в районе 40%. Однако после того, как страсти вокруг голосования окончательно накалились, людям стала важна сама возможность высказать собственное мнение, в праве на которую Мадрид им отказал, ссылаясь на законы страны. Более 80% каталонцев отстаивают сейчас именно это. "Демократия - да!" - самый частый лозунг на транспарантах, на значках, на балконах и где угодно в Каталонии.

Уроки демократии

До университета, конечно, грех было не дойти, пока позволяло время. Дело было поздним вечером, да еще и после грандиозного пятничного концерта в поддержку каталонской независимости. Тем не менее человек тридцать-сорок со спальными мешками, светящимися экранами телефонов и - святое дело - какой-то фастфудной лапшой в дымящихся картонных стаканчиках вели оживленные дискуссии, сидя на собранных в кружок пластиковых стульях. На стенах и во внутреннем дворе университета - лозунги, плакаты, рисунки и прочая наглядная агитация. Студенты абсолютно не удивились появлению "журналиста из России", только с солидным видом попросили предъявить документ (что они в потемках прочли в русскоязычной красной "корочке", не знаю, для верности просто перевела написанное). Как рассказал представитель студентов Барселонского университета 24-летний Джорди Вивес (в магистратуре он изучает как раз экономические процессы), студенты "чувствуют себя частью общего и очень важного для их будущего дела". Но главное - "для нас беспрекословной ценностью является сама идея демократии", сказал Джорди. А что для тебя (на "ты" здесь общаются все и практически всегда) важнее, спрашиваю Джорди, возможность отделение от королевства или сам факт голосования? Безусловно, говорит он, главное - возможность проголосовать, свобода волеизъявления, отвечает он. Наша позиция должна быть услышана, и ни у кого нет права "давить" инакомыслие. А как же, спрашиваю будущего экономиста, решать потом проблемы с автоматическим выходом из ЕС и обратным в него вступлением, с финансами, визами и границами, с неизбежным обострением отношений с Испанией и евроструктурами? Ответ расплывчатый. Главное - демократия, дальше будет видно. Но без демократии в любом случае любая страна заводит себя в тупик...

Проголосуем!

К зданию школы я вновь пришла в день голосования часов в пять утра, с запасом времени на случай "а вдруг что". "Вдруг" ничего не было. Сразу стало видно жителей теплых краев: с собой на ночную вахту они взяли не термосы с чаем и кофе, а сок, шоколадки и галеты. Щедро ими делились, в том числе и со мной - "возьми две штуки, у нас пословица - на одной ноге далеко не уйдешь". Иногда скандировали свой лозунг, но в общем вели себя спокойно, без лишнего ажиотажа. Каталонцы в принципе сильно отличаются от "средних" испанцев по характеру - более сдержанные, более упрямые, тише говорят, но жестче высказываются... Кастаньеты и фламенко, разного рода "цыганщина" здесь не в чести - Барселона чисто европейский город-порт, вольный и свободный по духу и сути. В шесть утра хлынул ливень. Поэтому родительский комитет задержался в здании еще минут на пятнадцать. Вышедших встречали аплодисментами.

В полседьмого приехала машина региональной полиции "моссос" и перегородила улицу. Из машины "моссос" не выходили, просто стояли с мигалкой. Дождь продолжался, пришлось прятаться от него на узком крыльце собора, закрытого на ночь. Те, кто туда не поместился, сидели плечом к плечу под зонтами или просто не обращали на потоки воды внимания. Около семи часов "моссос" пропустили к школе черную машину, которую собравшиеся тоже встретили аплодисментами и дружным скандированием. Привезли избирательные урны. Их торжественно внесли внутрь - толпа почтительно расступалась. Людей становилось все больше и больше. Сначала я видела человек триста, затем количество явно удвоилось. Дождь, похоже, не мешал никому.

Часов в восемь появились первые члены избирательной комиссии и волонтеры, вошли в здание школы. Предупредили всех, что без документов и кода избирателя голосование будет считаться недействительным. Отличительная особенность - у собравшихся не было никаких явных или неявных лидеров. Даже "кричалки" возникали явно спонтанно, когда кому-то надоедало стоять на месте и мокнуть. "Мирное сопротивление!" - крикнул кто-то из толпы, и на него немедленно зашикали: "Никакой агитации!" Люди - от совсем юных, лет двадцати на вид, до стариков лет семидесяти и старше - спокойно стояли и ждали. Разве что утыкались в экраны смартфонов и делились новостями.

Около девяти новость оказалась плохой - на соседнем участке гвардейцы устроили потасовку с гражданами, причем с демонстративной жесткостью. Участок закрыли, а избиратели потянулись сюда. Возмущенно делились впечатлениями: "Хуже нацистов, атакуют - и все". Мужчина, оказавшийся рядом со мной, показывал разорванную на спине куртку - "схватили и порвали, когда пытались меня отбросить". Куртка восстановлению точно не подлежала. На участок приехала местная дама-политик, Нурия де Жисперт, экс-президент парламента Каталонии. Сказала ровно пару слов и на этом речь завершила. Ораторов и трибунов перед входом на участок отмечено по-прежнему не было. В чистом виде "гражданское самосознание" и самоорганизация - как и было задумано, пояснили стоявшие рядом со мной люди.

За несколько минут до девяти часов утра избирателей попросили пропустить вперед людей самого старшего возраста. Шеренгу седовласых избирателей с палками и на инвалидных колясках тоже провожали внутрь аплодисментами. Когда они позже выходили с участков - тем более. Каждого приветствовали персонально и подолгу. Те плакали или смущались. В очереди, чтобы проголосовать, стояли человек 700.