"Безропотно во тьму": обезоруживающее посмертное послание Джона Хёрта

По иронии судьбы ее выход на широкий экран произошел после кончины замечательного актера Джона Хёрта, отчего просмотр картины превращается в несколько сюрреалистическое путешествие в прошлое, которое сделало несказанно щедрый подарок - возможность в совершенно ином контексте удивиться новой, совсем современной его работе, запечтатлеть в сознании последний видимый след его существования в осязаемом мире, по-настоящему прочувствовать послание его героя, приобретающее особое звучание. Осознание того, что происходящее на экране лишь частично вымысел, а в остальном чуть ли не драма, разворачивающаяся в реальном времени, производит ошеломляющее впечатление.

Название фильма содержит прямую отсылку к творчеству известного британского поэта Дилана Томаса, написавшего проникновенное, печальное и в то же время жизнеутверждающее стихотворение "Не уходи безропотно во тьму" (Do not go gentle into that good night). Сила этого поэтического произведения, написанного семьдесят лет назад, вдохновляла видных представителей разных культурных традиций и жанров: среди них был композитор Игорь Стравинский, сочинивший на тему стихотворения траурные каноны и песнь памяти Дилана Томаса, современный американский писатель Джон Мартин, выбравший название "Умирающий свет" (Dyingof the Light) для своей ранеей книги, режиссер Кристофер Нолан, вложивший пламенные слова в уста одного из персонажей "Интерстеллара", и даже создатели телеэпопеи "Доктор Кто", превратившие первую строку в обращение Клары к Двенадцатому Доктору в первой серии девятого сезона под названием "Ученик волшебника" (The Magician's Apprentice). По трогательному совпадению, Джон Хёрт особо мил и поклонникам "докторианы", запомнивших его как "Военного доктора".

В представленном фильме Хёрт не столько играет, сколько проживает на экране последние минуты и часы своего профессионального и, аллегорически, земного пути. Его герой, Ральф, прожил долгую жизнь. В ней было все, что составляло на тот момент его понимание счастья: успешная работа, признание, слава, материальный достаток, любовные приключения. Где-то, в круговерти между проектами, путешествиями и светской жизнью произошло событие, которому молодой тогда сценарист не придал значения: у него родился ребенок. И это вопреки тому, что он сделал, по его мнению, все необходимое, чтобы этого не произошло, предоставил своей спутнице возможность снова быть свободной: от него и от плода их отношений. И вот, по достижении преклонного возраста оказывается, что сын, не особо жалующий Ральфа своим присутствием, остается единственной константой его жизни. Правда, есть и другая опора, верная и любящая молодая жена, но перед ней стареющему мужу неловко, с ней рядом ему постоянно кажется, что он живет взаймы, отбирая у своей музы лучшие годы.

Ему приходит в голову простая идея, описанная во многих литературных и кинематографических произведениях двадцатого-начала двадцать первого века, противоречивое с этической и моральной стороны решение, однажды ставшее звонкой пощечиной традиционным нравам. Что вселяет опасение, так это то, что этот взгляд стремительно расширяет возрастную и мотивационную группу своих приверженцев, ежели судить по нескольким последним кинематографическим образчикам.

С точки зрения современного общества Ральфу вроде действительно больше нечего терять - он чувствует усталость, не желает никого обременять и хочет найти помощника в осуществлении своих планов. И тот появляется, как по мановению волшебной палочки - то ли в мечтах, то ли в реальности, но неизменно в облике статного и таинственного Чарльза Дэнса, чей лукавый мефистофелевский взгляд с одной стороны, раззадоривает Ральфа, а с другой - откровенно пугает.

Иногда все течение, весь смысл существования может быть переосмыслен благодаря какой-то одной мелочи, детали, всегда присутствующей наготове, но зачастую остающейся незамеченной из-за того, что эмоции и чувства затуманивают разум и заставляют человека потакать чему-то мелочному, малодушному, по сути никак его самого не касающемуся, но умело навязываемому внешними условиями. И Ральф поступает смело, по-настоящему храбро, отвоевывая право на собственный выбор у новых представлений о должном и недолжном. И это не только кинематографическое, но и мощнейшее личное свидетельство актера, знавшего на момент съемок о своем грядущем конце.

4.5