"Добытчица": оскаровский номинант от автора "Песни моря" Томма Мура

На Фестивале ирландского кино, ставшем за последние годы традиционным культурным событием, знаменующим приход календарной весны в обеих столицах, в этом году было представлено немало интересных работ. Среди них - номинант на недавно врученную кинопремию "Оскар", "Добытчица" (The Breadwinner) в категории "Лучший анимационный фильм", правда, оставшийся в тени "Тайны Коко" (Coco).

Показ "Добытчицы" ожидался с особым нетерпением - не в последнюю очередь благодаря одному из своих создателей - талантливейшему ирландскому художнику, иллюстратору и мультипликатору Томму Муру и его студии Cartoon Saloon.

Из-за основательности подхода Мура к созданию работ (помимо анимированных героев все планы рисуются от руки) и перебоев с финансированием появляются они нечасто, но никакого желания торопить его не возникает: поражающие воображение красоты инспирированных ирландской культурой "Тайны Келлс" (The Secret of Kells) и "Песни моря" (The Song of the Sea) можно пересматривать регулярно по несколько лет подряд, коротая время в ожидании нового творения, не забывая между тем и про очаровательную "Скалу тупиков" (Puffin Rock) .

"Добытчица" - куда более раскрученный проект. Благодаря затрагиваемой в мультфильме острой гуманитарной и политической теме, присутствию в списке продюсеров Анджелины Джоли, а также, среди прочих, верной соратнице Мура, Норы Туми, выступившей в роли режиссера, видимо, удалось избежать бюрократических проволочек и завершить проект несколько быстрее - за три года вместо пяти.

Это - переложение одноименной книги за авторством писательницы Деборы Эллис об афганской девочке Парване в раздираемом внутренними конфликтами современном Афганистане. Парвана регулярно отправляется со своим отцом-инвалидом, некогда уважаемым учителем, на базар, в тщетной надежде продать наиболее ценное из скудного набора личных вещей и выручить хоть какие-то деньги, чтобы не умереть с голоду. В один прекрасный день стражи порядка, следящие за ходом торговли, приглядываются к ребенку и понимают, что он - женского пола. И в соответствии с вновь укоренившимися традиционными порядками ему следует сидеть дома. Отец, вставший на защиту дочери, все более переживающий за ее безопасность и чистоту помыслов самозванной полиции нравов, вступает с молодчиками в спор, чем только раззадоривает их. Последствия бессмысленной перепалки наступают через несколько дней, когда дома на глазах у семейства бывшего учителя арестовывают под надуманным предлогом (распространение светской литературы) и увозят в неизвестном направлении.

В этот момент детство Парваны заканчивается. Она еще достаточно юна, чтобы, постригшись, выдать себя за мальчика и отправиться на поиски пропитания - дома ее ждут мать, старшая сестра и двухлетний братишка. Вымышленный образ недвусмысленно напоминает о другой, реально существующей девушке из соседней страны, несколько лет назад подвергшейся нападению, чуть было не стоившему ей жизни, когда она пыталась отстоять право женщин на образование. Яркие большие глаза, взрослый, усталый взгляд и некоторая скованность даже в состоянии покоя. На их лицах - словно патина ужасов и жестокостей, отсвет того, что им пришлось увидеть на своем веку, а постоянно присутствующая напряженность свидетельствует о внутренней готовности к тому, что атака - моральная или физическая - может быть совершена в любую минуту.

Бег - по раскаленным от солнца улочкам Кабула, чтобы не заметили. Бег - по убогим лавочкам в надежде купить еды и остаться неузнанной. Бег - по коридорам полузаброшенных заводов, чтобы найти хоть что-то, что позволит скрасить близким безрадостное существование. Бег на работе, чтобы все успеть и получить скудные гроши. Бег в пустыню, чтобы попытаться выполнить очевидно непосильное задание. Пульс, раздающийся раскатами бомбардировок в ушах, железный вкус адреналина во рту, будто заранее подготавливающий к тому, что очередная вылазка будет последней. Высокое небо, недвижимый воздух, бесконечные желто-коричневые капканы улиц, полное отсутствие непосредственной, природной жизни, ибо существование существенной части людей назвать этим словом язык не поворачивается - это повествование было бы положительно невыносимо по-своему, окажись на месте рисованых персонажей люди.

События развиваются согласно заданной траектории - и все несправедливости, обрушивающиеся на осиротевшую семью, показаны как некоторая закономерность, ужасная, но неумолимая и вместе с тем абсолютно рутинная. И на этом пути у семьи Парваны нет никакой возможности даже оставить след, память о своем существовании - его сметут неуверенные шаги тех, кого так же погонят на верную смерть после них.

Единственный талисман, оставшийся Парване в наследство от отца, дар, который, в отличие от красивого наряда, нельзя продать, но именно это и делает его более насущным и одновременно дорогим - это фольклорная история о смелом мальчике, бесстрашно бросающем вызов жестокому королю слонов. И лишь в этой части рассказа, пунктирно проходящей через весь фильм, развертывается яркое полотно динамичных мыслеобразов Томма Мура, отмечающих ключевые моменты всех его творений - правда, в гораздо большем объеме, чем в "Добытчице". Эти включения приходится терпеливо выжидать и собирать по крупицам, в чем-то уподобляясь Парване, которой удается перенестись в сказочный мир только в те минуты, когда у нее есть на это силы.

Исподволь создателями проводится мысль о том, что в народном эпосе нет ничего кощунственного, он вырос из здешних мест, устно передаваясь из поколения в поколение. В воображении Парваны он оживляет удручающую действительность, дополняя ее всем тем, чего так страшно не хватает в жизни. А в ней отсутствует, прежде всего, покой, уважение со стороны других, а также условия для подвига, тоже своего рода прыжка в иную реальность, позволяющего изменить хоть что-то из того, что происходит вокруг.

Полностью сказка будет рассказана и дополнена Парваной уже самостоятельно, и она откроет одну из горестных тайн, замурованных в умолчаниях и вздохах взрослых. Сама отгадка, при всей своей важности, - не ключ для понимания происходящего. Она вновь иллюстрирует, уже на другом, аллегорическом уровне, страшный закон края, не ведающего и не ищущего покоя. Все будет так. Исхода нет.

Но ведь если Парване удалось пронести сказку, свою мечту о стране до определенной точки, возможно, кто-то другой в соседнем городе или в ее семье независимо от нее перехватит эту эстафету, и итог будет иной? Для этого нужно очень многое - как внутреннее, так и, прежде всего, внешнее. Например, отсутствие дальнейших попыток военного вмешательства извне.

Фильм так и не получил главную кинопремию страны, развязавшей бойню в Афганистане, сровнявшей с землей практически все, что хоть как-то напоминало о том, что жить можно на иных началах. Зато отец Парваны, как это видят создатели, должен был быть чуть ли не героем в глазах нынешних властей, так как боролся "против русских" (о том, что существуют гораздо более очевидные возможные кандидаты в герои у радикально настроенных военизированных членов общества, умалчивается). Об этом отечественному зрителю, конечно, будет неприятно и больно узнать - при том, что "Добытчица" в гораздо большей степени, чем большинство проектов современной массовой анимации, стоит просмотра и способствует размышлению на глубокие темы.

Именно упомянутая умелая актуализация потенциала образа "плохого парня" превращает достаточно глубокую и нехарактерную для сегодняшнего дня своей серьезностью работу из вымышленной истории о мощи сказки, воображения и веры с надеждой в конструирование новых мифов на основе услужливо подобранных фрагментов реальности.

4