В Башкирском театре оперы и балета появился свой "Дон Жуан"

Постановку великой оперы Моцарта, что стала финальным аккордом 81 сезона Башкирского театра оперы и балета, осуществил амбициозный дуэт главных специалистов коллектива, чьи труды раньше уже были отмечены Российской национальной театральной премией "Золотая Маска", - дирижер Артем Макаров и режиссер Филипп Разенков. С ними в тандеме за похождения "Дон Жуана" отвечали дебютирующий на территории оперы петербургский сценограф-"костюмщик" Елисей Шепелев и, наоборот, опытный, сотрудничающий со всеми ведущими российскими театрами светохудожник Ирина Вторникова.

"Дон Жуан", пожалуй, самый "крепкий орешек" для постановщиков классической оперы. Хитроумный сюжет, построенный на сложнейших музыкальных шифрах и постоянном балансировании между фарсом и триллером, задает титаническую задачу всякому, кто замахнулся на его воплощение. Герои оперы в Уфе - волей постановщиков - существуют на развалинах цивилизации, воплощенных в руинах абстрактного музея: повсюду сломанные рамы картин и разбитые статуи - гиперболизированные части женского тела. Они обыгрывают тему, давно и детально препарированную современным искусством: жизнь - это смертельная болезнь, передающаяся половым путем. У всех действующих лиц две заботы - секс и похороны. При полном отсутствии даже намека на любовь, хотя представление и начинается с громкого биения сердца…

Кажется, режиссер издевается не только над персонажами пьесы Антонио де Саморы (которых для Моцарта либреттист Лоренцо да Понте превратил в действующих лиц оперы) за то, что они, по сути, только говорят - ничего не делают, не переживают, а лишь все имитируют. Дон Жуан, чья грудь усыпана отпечатками губ, как орденами, вообще большую часть времени проводит, восседая в кресле руководителя (он сам себе видится хозяином жизни). Но режиссер смеется и над современной публикой, делая свой спектакль по принципу дайджеста штампов нынешнего европейского театра, что так востребованы сейчас массовой аудиторией. И тут постановщики попадают в собственную ловушку: чувство меры и вкус порой им изменяет. Особенно по части бессмысленно блестящих костюмов, от которых в глазах рябит, и самозабвенного "парада гробов". Понятно, что практически ни к кому из героев никто не испытывает даже подобия симпатии.

Для постановки на уфимской сцене дирижер "смиксовал" две редакции моцартовской партитуры, добавив к пражской версии три ключевых номера из венского варианта оперы. Это ария Дона Оттавио "Dalla sua pace…", ария Донны Эльвиры из второго действия и почти всегда сокращаемый дуэт Церлины и Лепорелло. Оркестр звучит без модных ныне признаков увлечения барочным стилем, в "широкой" классической манере, что выглядело вполне оправдано и давало возможность плавного, иногда медитативного развития сюжета. Но все же порой не хватало драматической заостренности кульминаций, четкости речитативных фраз с более точным попаданием солистов в ансамблях в моцартовский темпо-ритм.

В главных ролях премьерного спектакля заняты Ян Лейше и солист Мариинского театра Вадим Кравец (Дон Жуан), Аскар Абдразаков и Рим Рахимов (Лепорелло), Лариса Ахметова и Резида Аминова (Донна Эльвира), Эльвира Фатыхова и Лилия Халикова (Донна Анна), Геннадий Родионов и Салават Аскаров (Командор), Диляра Идрисова и Алина Латыпова (Церлина), Салават Киекбаев и Артур Хисамов (Мазетто), Ильгам Валиев и Сергей Сидоров (Дон Оттавио). При этом работа второго состава как в вокальном, так и актерском плане оставляет впечатление черновика.

Дон Жуан - этакое полное собрание всех семи смертных грехов: похоть, гнев, алчность, тщеславие, зависть, чревоугодие и лень

Неукротимый повеса и соблазнитель Дон Жуан - этакое полное собрание всех семи смертных грехов: похоть, гнев, алчность, тщеславие, зависть, чревоугодие и лень - в исполнении Яна Лейше стал символом спектакля (его портрет в образе и на афише, и на обложке буклета, что с юмором сделан по шаблону глянцевого журнала), но не его движущей силой. И тут главным действующим лицом в прямом смысле слова являлся Лепорелло Аскара Абдразакова, для которого эта премьера оказалась еще и своеобразным бенефисом к 50-летию.

Поздравляя своего знаменитого ученика с днем рождения, выдающийся профессор Миляуша Муртазина заметила, что он достиг своего вокального совершеннолетия. Его Лепорелло обольщает женщин для своего "босса" Дон Жуана и ловко надзирает над всем происходящим. И он на пару с очаровательной Церлиной Диляры Идрисовой, по образу похожей на Барби-киборга, но только с настоящим сердцем внутри, по замыслу режиссера оказывается тем, кто задумывается о будущем. Но никто не остается в живых.

В Уфе нет даже намека на хэппи-энд, так как привычный финал, дающий призрачный шанс на спасение "Ah! Dove e il perfido" не исполняется. Дон Жуан и вся компания отправляются в тартарары.