Во Владивостоке впервые увидели великие постановки Леонида Якобсона

Год театра активизировал почти умершую за последние десятилетия гастрольную жизнь России. Благодаря ему во Владивостоке впервые воочию увидели великие постановки Леонида Якобсона, которые до сих пор остаются репертуарным раритетом. Их привез из Петербурга Театр балета им. Леонида Якобсона, созданный еще самим хореографом и сегодня носящий его имя.

Театральная олимпиада - вероятно, главное событие и достижение Года театра. Она объединила сотни российских театров, которые нередко лучше знают за рубежом, чем у нас, в единое театральное сообщество. Благодаря ей не только столичные зрители могли увидеть лучшие провинциальные театры, но и ведущие театры Москвы и Петербурга выступили там, где раньше их и не мечтали увидеть. Театр балета им. Леонида Якобсона, встречающий в этом году свое 50-летие новым творческим взлетом, сначала отправился во Владикавказ с классической "Жизелью", а потом оказался на другом конце страны, чтобы познакомить жителей Приморья с творчеством своего создателя.

Хореограф Леонид Якобсон может служить символом творца в советскую эпоху. Стартовавший в свободные 1920-е, он был одним из самых смелых первопроходцев балетного модернизма. Его идеи во многом сформировали профессиональные принципы и взгляды Джорджа Баланчина, который вывез их из Советской России в Америку и стал главным хореографом ХХ века. Сам же Якобсон остался в СССР, где его карьера металась между награждением Сталинской премией и профессиональной ссылкой в ансамбль "Жок". Он почти не получал возможности ставить на главных сценах страны. Автор потрясающих гранд-балетов был вынужден самовыражаться в формате миниатюрных номеров (его хореографию обожали артисты и танцевали ее в концертах - от Улановой и Плисецкой до Колпаковой и Барышникова). Даже созданная им под занавес жизни труппа вела жизнь полуофициальную - в Ленинграде выступала в домах культуры, бесконечно колесила по стране, потому что для главных сцен хореография Якобсона считалась слишком вызывающей, слишком свободной, слишком эротичной.

Шедевры Якобсона до сих пор остаются известны узкому кругу. Но тем, кто их видит, они до сих пор дарят счастье

Об этом перед выступлением Театра Якобсона рассказывала жителям Владивостока балетный критик Лейла Гучмазова, поддержав заведенную на Приморской сцене Мариинского театра традицию публичных лекций, сопровождающих спектакли. А петербуржцы показали программу из знаменитых концертных номеров хореографа и его одноактный балет "Свадебный кортеж" на музыку Шостаковича по мотивам живописи Шагала. Эти шедевры вернулись в репертуар труппы не так давно. Трагедия Якобсона состоит в том, что его постановки поддаются восстановлению с большим трудом - все они были созданы по индивидуальной "мерке" первых исполнителей, их исполнение не всегда (хотя нередко) требует виртуозности, но неизменно - утонченности и стилистического чутья, понимания почти исчезнувшей эстетики, соединяющей отголоски Серебряного века, эпохи модернизма и советской хореодрамы. Поэтому даже сегодня, когда формально ничто не препятствует появлению балетов Якобсона на главных российских балетных сценах, за их постановку почти не берутся. А когда предпринимают даже эти попытки, как, например, в Мариинском театре (на его афише появились "Шурале" и "Спартак"), то они, скорее, воспроизводят текст, но не смысл якобсоновской хореографии.

В Театре Якобсона традиция исполнения его постановок не прерывалась никогда. Сегодня новому поколению артистов их еще передают те, кто лично работал с мастером. Благодаря этому есть танцовщики, которые будто врастают в этот стиль, как Андрей Гудыма, передающий сарказм "Бабы-Яги", или София Матюшенская и Андрей Сорокин, воспринимающие па-де-де на музыку Россини через призму баланчинской традиции, что придает новое, но убедительное звучание номеру. Публика, до отказа заполнившая полуторатысячный зал Приморской сцены Мариинского театра, восприняла представление хореографии Якобсона с энтузиазмом. Его шедевры до сих пор остаются известны узкому кругу. Но тем, кто их видит, они до сих пор дарят счастье.