Поделиться
Вы предложили 15-ти художникам создать инсталляции из графем, которые существуют только в кириллице, включая давно исчезнувшие из нашего алфавита. А для чего?
Митя Харшак: Это не просто серия уличных инсталляций. Мне, как куратору, было важно спровоцировать художников на авторское высказывание на тему, что такое для них кириллица. Уникальность проекта еще и в том, что искусство выходит за стены выставочных залов - эти гигантские буквы размещены в разных уголках Петербурга.
Ну уж 15 букв можно было собрать и в одном месте.
Митя Харшак: Пожалуй, в другом городе мы так и сделаем (я же надеюсь, что наш проект "разойдется" по стране). Но Петербург - это отдельная история. Все-таки именно здесь спустя всего пять лет после основания нашего города произошла самая значимая реформа русской азбуки, которую инициировал Петр Первый. А во-вторых, интересно, как город будет взаимодействовать с этими объектами. На Васильевском острове, недалеко от морского порта, утвердилась буква "Я", которую художник Петр Белый создал в виде огромного мангала - так художник отрефлексировал характерный признак нашего общества, это бесконечное количество брошеных одноразовых мангалов. Неподалеку от Марсового поля появилась созданная Андреем Люблинским объемная буква "Ё", высотой более 4 метров. "Ш", которую Андрей Воронов наполнил шариками по аналогии с детским букварем, - заняла место у Шереметевского дворца. На Стрелке Заячьего острова, где расположена Петропавловская крепость, с видом на Эрмитаж и на Стрелку Васильевского острова встала буква "Х"…
Она же - латинская "икс"?
Митя Харшак: Я как куратор проекта взял первую букву собственной фамилии, руководствуясь еще и тем, что несмотря на тождественность графемы, - фонемы в кириллице и латинице у этого знака различны. Я деконструировал букву, разбил ее на отдельные элементы-стрелки, показывающие направление движения. И когда зритель обходит букву вокруг, возникает эффект параллакса: дальний элемент конструкции перекрывается ближним. И появляется ощущение, что объект движется!
Не надо быть Вангой, чтобы понимать, что исчезнувшие из нашего алфавита "большой" и "малый юс" вызовет оторопь у прохожего. Возможно, он даже не поймет сначала, что перед ним вообще буквы.
Митя Харшак: Юсы прекрасны, они сами как скульптуры уже готовые. Но у проекта еще и просветительская миссия. Художники Юрий Гордон и Андрей Пунин спроектировали масштабный лабиринт, посвященный истории развития нашей письменности со времен глаголицы, которая - в отличие от кириллицы - оказалась тупиком. Дело не только в том, как пропали "ферт" и "ять", и, допустим, появилась "ё". Наша национальная идентичность во многом связана с тем, что у нас и письменность особая. Почему стала возможна тесная европейская интеграция? Потому что европейцы не только на общей истории замешаны, но и взращены на одной латинской базе. А мы - особняком, между Востоком и Западом. И это здорово, на самом деле. Только вдумайтесь: с одной стороны у нас иероглифы, с другой - арабская вязь, с третьей - латиница. У нас - своя территория особой письменности.
Вопрос на самом деле большой и больной. Некоторые бывшие советские республики, получив независимость, стали вдруг, несмотря ни на какие неудобства, переводить свои алфавиты на латиницу. В этих стран, отказавшихся от кириллицы, к 2025 году войдет и Казахстан. Больше того, от кириллицы отказываются и балканские страны. У нас, похоже, этому совершенно не придают значения - не опрометчиво ли это, не близоруко ли?
Митя Харшак: Разумеется, графика языка всегда связана с геополитикой и идеологией. Ведь и реформа гражданского языка, реализованная Петром I, - была не чем иным, как геополитикой и идеологией. Петр Алексеевич сам вычеркивал буквы из старославянской азбуки, вносил новые эскизы, - и уже вся литература петровского и послепетровского времени стала набираться именно гражданским шрифтом. Но с чего все началось - с великих посольств конца XVII века, поездок Петра Первого в Голландию, где он и размещал первые заказы на литеры.
Мои любимые "юсы" - Ѭ и Ѩ - Петр Первый же вычеркнул?
Митя Харшак: Да, они же были для Петра просто символами архаики. Смотришь на малый юс, похожий на крест на погосте, - и сразу представляешь себе: кремли, Новгорода и Пскова, откуда есть пошла земля Русская. Конечно, возводимому с оглядкой на европейские столицы Петербургу требовался новый визуальный язык. Но надо отдать должное Петру Первому. При том, что после его реформы наша письменность стала значительно ближе к европейской традиции, - от кириллицы он все же не отказался. Он понимал, что это - вопрос национальной идентичности.
А что касается, сегодняшнего отказа ряда стран от кириллицы, то все закономерно. Если государства выбирают себе вектор латинизации - это чистой воды политика. Кто-то хочет таким образом дистанцироваться от Москвы, кто-то стремится интегрироваться в "большую европейскую семью". Балканские страны находятся в центре Европы и окружены латинопишущими народами. Пожалуй, лишь Черногория пока пытается усидеть на двух стульях: в этой стране конституцией закреплена и латиница, и кириллица. Но и там славянскую письменность считают архаикой, а латиницу - азбукой современного общения.
В Советской России в 1920-е годы нашу письменность тоже хотели латинизировать.
Митя Харшак: Большевики первого призыва еще верили в идею мировой социальной революции, и они пошли по пути интернационализации русского языка. Это с одной стороны. А с другой, для строителей нового общества кириллица была наследием "проклятого царизма". Поэтому и шел разговор о переводе русского языка на латинские графемы. Но Россия - слишком литературоцентричная страна. Если бы в 1920-е годы случилась латинизация, мы бы уже как минимум не смогли читать нашу великую русскую литературу в подлиннике.
Почему речь шла о латыни, а, скажем, не об эсперанто - языке, искусственно сконструированном как всеобщее средство коммуникации?
Митя Харшак: Наверное, потому же, почему не состоялись многие прекрасные утопические идеи об идеальных городах, начиная с Платона. Любому искусственно насаждаемому, оторванному от традиций, от корней явлению очень трудно прижиться. Нужна опора в культурном коде. И, кстати, у эсперанто латинские корни.
Но даже судя по сегодняшним вывескам на улицах российских городов - The koreyka, Khokhloma и классика - Rasputin, - оторваться от корней для нас уже не проблема?
Митя Харшак: Вывески - это все-таки вопрос маркетинга. Слишком крепка у нас память о культивировании всего заграничного в позднесоветское время. Любая жвачка из-за железного занавеса обретала не то что дополнительную материальную - "духовную" ценность. То, что мы видим сейчас, - эхо от тех времен. И, кстати, один из маркеров возрастающего интереса к собственной письменности, а значит, и к национальной идентификации - возникший в 2000-е тренд в фэшн-индустрии: к примеру, модельер Гоша Рубчинский стал вводить в свои коллекции кирилличные надписи.
"Двуязычной" молодежи, кажется, уже не так уж важно цепляться за самобытную кириллицу? Вам, человеку продвинутому, - если абстрагироваться от патриотизма и политики - разве теперь не все равно, как писать?
Митя Харшак: Я всегда за культивирование различий. Мне, например, ужасно жалко, что с переходом на евро мы лишены возможности любоваться гульденами, драхмами, франками, лирами. Было очарование в этом разнообразии. И не хотелось бы, чтобы все пользовались одной письменностью. К счастью, об этом речи, пока во всяком случае, нет. Сегодня есть и иврит, и восточные иероглифы, и невероятной красоты грузинское и армянское письмо, и удивительная арабская вязь. Более того, до пандемии я был в Марокко и был потрясен письменностью дивной красоты, которую встречал в элементах городской навигации. Она была создана совершенно искусственно, когда в начале 2000-х король Мохаммед VI официально утвердил модификацию тифинага - "нео-тифинаг" - для северноберберских языков. И сейчас эта письменность признана в Марокко вторым официальным после арабского.
Представляю себе молодых дизайнеров, которые, взяв совершеннейшую геометрию за основу, создают буквы. Это потрясающий пример того, как и в наше время может появиться новая письменность. А если говорить о современной письменности, то сейчас, на наших глазах происходит очень интересная история. Молодое поколение - это поколение мессенджеров, где целый ряд слов и понятий легко заменить эмодзи. По сути дела, письменность сделала большой круг и вернулась к пиктограммам, к египетским иероглифам.
Ну да, набор "человечек - стрелочка - дом", и этого достаточно, чтобы сказать: "я пришел домой". А вместо долгих поздравлений достаточно послать композицию: букет, шампанское, фейерверк.
Митя Харшак: Да, абсолютный Древний Египет. И это удивительный феномен, который пока еще всерьез не исследуется, хотя это новая реальность коммуникации и межличностного общения. Если совсем далеко заглядывать - мне кажется, языковые различия сильно снивелируются по причине повсеместного внедрения искусственного интеллекта и встроенных переводчиков. Сохранится ли при этом необходимость в письменности в мире, в котором мысли, эмоции и образы будут декодироваться и передаваться телепатически? Большой вопрос…