Поделиться
Как Почетному гостю нашей стране отведено два павильона. В павильоне N 5 расположатся национальный стенд и отдельные стенды российских издательств. В павильоне "Форум" разместятся многочисленные экспозиции, посвященные российскому книгоизданию и культуре.
Современную русскую литературу на ярмарке представят более ста русских писателей и литераторов, которые примут участие в многочисленных "круглых столах", дискуссиях и творческих вечерах. В одном из павильонов будет проведен сеанс космической связи с российскими космонавтами, в разговор с космосом вступят немецкие и российские журналисты, зрители же в качестве сувенира получат немного "космической" еды. На территории ярмарки пройдут концерты, конкурсы и даже открытый урок русского языка.
Об этих и других ожидающих нас на ярмарке событиях, о проблемах российского книгоиздания - беседа корреспондента "РГ" с заместителем министра по делам печати Владимиром Григорьевым.
Россия - родина мировой литературы
- В этом году за всю историю Франкфуртской ярмарки Россия впервые присутствует на ней в качестве Почетного гостя. Это сможет изменить общественное мнение о нашем книгоиздании и литературе?
- К большому сожалению, сейчас нашу литературу неважно знают в мире. Даже знатоки России и русской культуры могут назвать четыре-пять, максимум десять имен современных российских авторов. Ни на одном из крупных книгоиздательских рынков - англоязычном, немецком, итальянском, японском мы не найдем большего числа изданий русских авторов. Это не адекватно сегодняшнему уровню отечественной литературы. Франкфуртская ярмарка нынешнего года, где Россия выступает в качестве Почетного гостя, - своеобразная попытка агрессивного маркетинга, целенаправленного "вталкивания" российских авторов на зарубежные книжные рынки.
- С чем связана подобная неосведомленность западных читателей и книгоиздателей?
- Прежде всего - с обманутыми ожиданиями. Крупнейшие мировые издательства сразу после коллапса Советского Союза были уверены, что в России появится новая большая литература, это подтверждает история цивилизации. Период революционных перемен, как правило, завершался мощным потоком свежей литературы - так было после революции 1917 года в России, так было после Первой мировой войны в Европе, так было после Второй мировой войны. Но на этот раз ничего похожего не произошло. И интерес к России начал ослабевать не только в культурной, но и в политической сфере. Это случилось в эпоху раннего Ельцина, и с тех пор в западном массовом сознании прочно утвердились стереотипы: Россия - это родина нефти, газа, слонов, чего угодно, только не мировой литературы.
- На ваш взгляд, нам действительно есть, что положить в копилку современной мировой литературы?
- Экономически мы интегрированы в мировое пространство, точно так же мы должны быть интегрированы и культурологически. По моим ощущениям, наша литература ничем не уступает другим литературам. Весь мир зачитывается Пауло Коэльо, Джоан Роулинг, это, наверное, самое интересное, что есть в современной мировой литературе. Но и мы зачитываемся Коэльо и Роулинг точно так же, значит, читательское восприятие наших читателей сходно с общемировым.
- Именно от российского читателя хотелось бы ожидать большей разборчивости в чтении, большей "культурности", что ли...
- У нас в области культуры есть многое, чего нет в других странах. Например, телеканал "Культура". Ничего подобного в большинстве европейских стран не существует. Похожие каналы есть только в Германии и Франции.
- Приезд ста российских авторов во Франкфурт - это один из главных шагов так называемого "агрессивного маркетинга"?
- Приехать во Франкфурт будет полезно и самим авторам, которые увидят мировую книжную индустрию, получат возможность сопоставить книгоиздание в России с мировым издательским процессом, а заодно убедиться, что у нас дела с книгоизданием обстоят совсем не так уж плохо и миф о том, что на Западе все лучше, в том числе и книги, не больше чем миф. Я считаю важным, что для участия в работе ярмарки приглашены не только писатели, живущие в России, но и авторы из других стран, пишущие на русском языке, ведь все, кто творит по-русски, - часть национальной культуры. У русской литературы не должно быть границ.
- Список ста писателей-избранников уже известен и кажется на редкость адекватным расстановке сил на сегодняшнем литературном Олимпе. В список вошли действительно самые яркие современные писатели, поэты и критики - от Марины Вишневецкой, Сергея Гандлевского, Андрея Дмитриева, Тимура Кибирова, Андрея Немзера, Михаила Гаспарова до Владимира Сорокина, Бориса Акунина, Дмитрия Пригова, Валентина Распутина, Бориса Стругацкого. Кто и по каким критериям совершал отбор?
- Группа литературных критиков, редакторы литературных журналов, представители оргкомитета ярмарки. Основной мерой, критерием при выборе были талант, вклад в отечественную словесность. Хотя, конечно, мнения возникали очень разные. Однако по поводу первых имен споров было немного, разногласия вызывали писатели не первой и второй десятки.
Россия - матрешки, водка и икра?
- России отдано два ярмарочных павильона. Павильон N 5 займут российские издательства, в павильоне "Форум" разместятся экспозиции, посвященные 300-летию Петербурга, русскому языку, современной книжной графике, путеводителям по России и русскому народному искусству, которое будет представлено в первую очередь известными русскими промыслами - Хохломой, вологодским кружевом, Жостово... Между тем современное русское искусство намного шире народных промыслов. Не укрепит ли такой подбор экспозиционного материала существующее в сознании среднего европейца представление о России, как о стране, которой нечего показать, кроме матрешек?
- Во-первых, русские народные промыслы - это не матрешки, это искусство. С самого начала мы ставили перед собой задачу разрушить стереотип, согласно которому Россия - это матрешки, водка и икра. С этой целью и организуются два десятка "круглых столов", авторские презентации, мультимедийное кафе. Павильоны будут соответствующим образом оформлены - без колоколов и кремлевских стен. Под патронажем Министерства культуры подготовлено восемь различных экспозиций, в том числе и выставка искусства 50-70-х годов. Что же касается народного искусства - да, у нас есть замечательные народные промыслы, почему мы не можем их показать? Мало того, у нас будет и выставка шаманского искусства, потому что это тоже часть нашей национальной культуры. Россия - многонациональная страна, и мы должны рассказать об этом.
- Вы упомянули о разрушении стереотипов восприятия России. Однако другая часть культурной программы во Франкфурте - прямой диалог с космонавтами - скорее реанимирует имидж прежней Страны Советов, когда мы вкладывали огромные деньги в освоение космоса и боролись за статус сильнейшей космической державы.
- Для нас с вами, людей, проживших в стране, где каждые полгода в космос поднимался еще один наш соотечественник, полет на орбиту, трансляция разговора с космонавтами по телевизору - это уже обыденность. А когда в воздух поднимается французский космонавт, для его страны это событие общенационального масштаба. В Германии, Англии, Франции всего один или два гражданина страны побывали в космосе. Десятки стран готовы платить бешеные деньги за подготовку космонавтов, годами стоять в очереди, потому что у них нет развитой национальной космической индустрии. Осталось не так много отраслей экономики, в которых мы опережаем другие страны, одна из них - космонавтика. Живое, прямое общение с космонавтами, находящимися на орбите, - это не только очень интересное мероприятие, это еще и подтверждение экономической привлекательности России, которая может развивать такие высокие технологии, а не только экспортировать нефть и газ.
Министерские будни. И выходные
- Владимир Викторович, вы стояли у истоков издательства "Вагриус" и работали его генеральным директором. Известно, что три средние буквы в названии издательства - начало вашей фамилии. Именно в годы вашего управления "Вагриус" стал одним из самых лучших поставщиков качественной интеллектуальной литературы на книжный рынок. Вам не жаль прежней вольницы?
- Жаль.
- Означает ли это, что в "вагриусовские" времена вы решали больше конкретных книжных дел и ваши распоряжения быстрее исполнялись?
- Мои распоряжения помогали раскрытию творческого потенциала издательства "Вагриус", его редакторов и авторов, с которыми издательство сотрудничало. То, чем я занимаюсь здесь, - это выработка и реализация государственной политики в различных областях, в том числе в книгоиздании, книгопечатании, книжной торговле. Решения здесь, конечно же, принимаются дольше. Процесс подготовки и принятия постановлений и распоряжений - вязкий, муторный, но культурное влияние этих решений, скажем, на книжный рынок гораздо выше.
- Расскажите, пожалуйста, об участии Министерства по делам печати в федеральной программе "Культура России".
- Наше министерство отвечает в этой программе за поддержку книгоиздания. В министерстве работает Федеральная конкурсная комиссия. Мы обычно не раскрываем имена членов комиссии, чтобы на них не оказывалось давления, чтобы издательства не лоббировали свои работы. Объявляется конкурс на получение финансовой поддержки. От всех издательств приходят заявки с описанием проектов, на которые они хотели бы получить государственные деньги. Проекты оцениваются по девяти разделам, отбираются социально значимые проекты - учебники для вузов и школ, научно-техническая литература, серьезная гуманитарная литература, высокая художественная литература и, конечно, литература для детей и юношества. В итоге победившим издательствам переводятся средства на компенсацию затрат по приобретению бумаги и печати книги.
- Как это в итоге влияет на книжный рынок?
- Делается это для того, чтобы корректировать процесс выпуска книг в стране, чтобы не повторилась ситуация, возникшая в 1990-е годы, когда прилавки заполонила массовая литература самого невысокого пошиба. Сейчас интеллектуальная, некоммерческая литература переживает подъем, но для этого сначала нужно было создать систему опосредованной государственной поддержки, которая, кстати, начала действовать еще в 1995 году, с момента установления льготного налогообложения для книгоиздания. Сначала существовал нулевой налог на добавочную стоимость, сейчас введен 10-процентный льготный НДС на социально значимую книжную продукцию. В итоге сегодня у нас в стране ежегодно выпускается около 70 тысяч названий, это очень хороший показатель для культурной, высокоразвитой страны.
- Как вы относитесь к перспективам введения цензуры? Нужна ли нам цензура?
- Честно говоря, иногда руки чешутся. В то же время как нельзя быть немножечко беременным, так нельзя вводить немножечко цензуры. Либо она есть, либо ее нет. Если она есть даже в небольших масштабах, всегда существует опасность, что ее будет все больше и больше.
- На какие книги вы наложили бы запрет?
- На безграмотные. Открываешь книгу, а там неправильно оформлен титульный лист. Или на одной странице до 30 опечаток, а текст никакого отношения к правилам русского языка не имеет. Я сейчас оставляю за пределами нашего разговора вещи, которые просто антиконституционны, как, например, издание "Майн Кампф" Адольфа Гитлера. И все же мы отменили лицензирование издательской деятельности.
- У заместителя министра по делам печати хватает времени на чтение?
- В воскресенье. Какие-то книги я просматриваю, какие-то читаю от начала до конца. Хотя, конечно, к сожалению гораздо меньше, чем раньше. Я никогда не отвечаю на вопрос, кто мои любимые авторы или издательства. Могу только сказать, что мне нравятся книги, которые делают маленькие издательства, если можно так выразиться, они вкладывают в книгу больше души.
- А жанровые пристрастия у вас есть - детективы, мемуаристика?
- Это зависит от настроения, от состояния души. Мне нравится постмодернизм, нравятся и мемуары. Иногда рука тянется к Достоевскому, иногда хочется заглянуть в Серебряный век. Но сейчас все меньше и меньше времени.
Книгогенная инженерия
- Какие тенденции современного российского издательства вас беспокоят?
- Концентрация издательств в центре. 80% книг издается в Москве, 12-14% - в Питере и меньше 10% - по регионам.
- Существует и другая печальная тенденция. В России все меньше читают, особенно люди молодые. Учителя литературы жалуются, что сегодня заставить учеников прочитать даже программные произведения стоит больших усилий. Возможно ли, на ваш взгляд, массовое возвращение российского читателя к книгам?
- Вряд ли. У литературы появились конкуренты в области развлечений - в первую очередь электронные. В истории мирового книгоиздания было зафиксировано два заметных падения книжных тиражей. Первый раз - с появлением цветного телевизора, второй - с появлением персонального компьютера. Однако после этого книгоиздание довольно быстро ликвидировало потери, восстановило утраченные рубежи и быстро двигалось вперед. Динамика издания книг уже не снижалась. Так было в Европе, так было и в России, за исключением краткого периода в начале 1990-х годов. Но в конце концов дело даже не в книгах: по большому счету не имеет значения, посредством книг ли, диска или любого другого носителя будет передаваться содержащаяся в книгах культурная и нравственная информация. Возможно, будет найден способ передачи этой информации на генетическом уровне, например, это не так уж важно. Важна сама информация, важно, чтобы она усваивалась последующими поколениями.
- Быть может, мое суждение старомодно, но отчего-то кажется, что перелистывание бумажных страниц ничем не заменишь.
- Сохранить потребность в чтении - задача необходимая для выживания нашей нации. Чтение - это важнейший элемент саморазвития, необходимый для поддержания высокой культуры. Если ваша газета откроет какую-то интересную рубрику, пропагандирующую чтение, мы готовы ее поддержать. Вы правы, читать стали намного меньше. Меня беспокоит это не только как чиновника, но и как отца. Потери от этого невосполнимые. Есть такое хорошее выражение: "Он в детстве читал правильные книги". От того, что человек читает в детстве, зависит будущее и его собственное, и страны, в которой он живет. Второй аспект, который меня сильно беспокоит, - провал в детской отечественной литературе. Мы специально запускаем сейчас премию "Алые паруса", чтобы поддержать молодых, талантливых ребят, вдохновить их на создание новых произведений для детей. Вдумайтесь! За последние десять лет в детской литературе не появилось ни одного нового сильного имени! Между тем феномен Джоан Роулинг демонстрирует, что детский интерес к чтению можно возродить. Уже за одно то, сколько детей взяли книгу в руки, госпоже Роулинг можно было бы присвоить межгосударственную награду.
- Вам нравятся книги о Гарри Поттере?
- Как феномен - да, как литература - тоже. Мне понятно, почему детям это нравится. Я хотел бы, чтобы в России у Роулинг появились достойные конкуренты.