Поделиться
Все как у них
Культурное наследие в последний год оказалось в центре внимания общества. Бурно обсуждалась судьба гостиницы "Москва" и здания Военторга, Патриарших прудов и Лефортова. В первых двух случаях общественность проиграла, в двух других - выиграла. Знаменательна судьба Лефортова - вырванное жителями у власти вопреки мнению архитектурного ведомства обещание не разрушать исторический район привело в конце концов к сложному, трудному, дорогому варианту его реконструкции. Но этот вариант сохранил, а не разрушил Лефортово, показал способность руководителей города довести дело до общественного согласия при очень остром столкновении хозяйственных, культурных и социальных интересов.
Знаменитые музеи относятся к сохранению культурной среды как заурядные коммерсанты.
К сожалению, примеры с гостиницей "Москва" и Военторгом свидетельствуют о преобладании иного образа мышления, почти равнодушного к судьбе исторического лица столицы. Протесты против их разрушения ни к чему не привели. Любовь к прошлому, похоже, не входит в число жизненных приоритетов ни наших руководителей, ни большинства современников. Процесс глобализации и стремление бежать от советской унылости сделали основным стремление быть похожим на глобализирующийся мир богатых стран. Все хотят "как у них". Люди, облеченные властью и (или) богатством, часто живут в другой стране. Их дети учатся, живут, отдыхают в других странах. Их охраняемые дома в российских городах чаще всего стоят за заборами, их коттеджные поселки похожи на элитарные концлагеря. Многие из них готовят себе места работы и жизни за рубежом, и при малейшей опасности готовы туда уехать - в моих словах не осуждение, а констатация. Их жизненная логика следует принципам Римской империи: где хорошо, там и Родина. Привыкшие еще с советских времен к самовластию, они и сейчас руководствуются не законом, а интересами, приспосабливая к ним или нарушая любые правовые нормы.
Выезжая за границу, они по возвращении могут с восторгом рассказывать, что жили, например, в замечательной квартире в Париже или в отеле в самом центре, где был только крошечный лифт на одного человека с чемоданом, больше сделать нельзя, ибо дом - памятник культуры и охраняется законом. Но стоит в сферу их интересов попасть историческому зданию Москвы ХVII-ХХ веков, как все меняется кардинально. Нет евроудобств и евроремонта внутри, нет подземных гаражей, значит, надо снести все до основания и в лучшем случае построить сильно увеличенную копию. При этом если сносимый дом был памятником, то он даже не исключается из государственных списков, и торжествующий новодел сохраняет гордый статус охраняемого памятника. Ценности и красоты наследия на самом деле не видят. Все хотят - как там, почти никто - как в России, как в Москве, как в "нашем" городе. Массовый снос идет в Казани, Нижнем Новгороде, Уфе.
Место под новые шедевры
В России, по счастью, все же существует и развивается иной, обнадеживающий подход к наследию. Например, в Городце очаровывает отношение и властей, и населения, и богатых людей к красоте и сохранению наследия. Превосходными образцами могут служить Тотьма и Великий Устюг. В Вологодской области и комитет по культуре, и администрация области полны искренней любви к своей истории и своей исторической среде. Несмотря на все трудности и сложности, подобные настроения пробиваются и в других городах - Костроме, Иркутске. Москва же часто отмечается печальным невниманием к своему историческому облику.
В Москве даже архитекторы не являются друзьями древнему городу - достаточно взглянуть, как сейчас вторая очередь гостиницы "Балчуг" прячет у себя во дворе замечательную церковь ХVII века - св. Георгия в Яндове. Творение архитектора на Арбате (напротив ресторана "Прага") убило и память об Окуджаве, и столь воспевавшуюся им улицу. Под новые шедевры снесена вся застройка на острове против Кремля, за ленточкой домов по Софийской набережной. Теперь нам надо до Нового года поставить в перспективе вида на Кремль по Тверской стеклянную часовню высотой в пять этажей - для авторского завершения балагана балясин, фонтанчиков, прудиков и куполков на Манежной площади.
Но в Москве, к счастью, постоянно заседает большой Общественный совет при мэре города, и все крупные проекты там открыто обсуждаются. Общественность и специалисты имеют возможность отстаивать интересы наследия. Это им далеко не всегда удается, но бывают и удивительные примеры отмены варварских проектных предложений. Еще важнее некоторые изменения подходов и оценок, которые происходят, как это ни странно, чаще у представителей власти, нежели у архитекторов. Мэр Москвы резко выступил против беспощадной реконструкции с частичным сносом Средних торговых рядов - при том, что на сносе настаивали не только заказчик и архитекторы, но и привлеченные к работе реставраторы. Во время обсуждения Лужков произнес замечательную речь об этом памятнике и необходимости его защиты - и две недели назад правительство Москвы поставило его на государственную охрану. Точно так же общее неприятие проекта второй очереди усадьбы - Центр (позади Тверской, 13) спасло историческую улицу и дома по ней. На последнем Общественном совете Шанцев остановил застройку дома полицмейстера ХVIII-ХIХ вв. между Гнездниковским переулком и Страстным бульваром.
Триумф - враг подлинности
Однако появился проект, который взрывает ситуацию. И связан он не с Москвой, которая является в глазах страны административной, деловой и финансовой столицей, а с Санкт-Петербургом, культурной столицей России. С точки зрения сохранности историко-культурного наследия подобное положение города в стране бесспорно. Государственный Эрмитаж (главный музей страны) под руководством М.Б. Пиотровского торжественно представил проект реконструкции переданного ему здания министерства (левая, выходящая к Мойке часть здания Генерального штаба на Дворцовой площади). Идущие по площади и вдоль Мойки корпуса замыкают между собой длинное дворовое пространство, которое разбивается на отдельные дворы четырьмя поперечными корпусами. Дворы перекрываются, поперечные корпуса в центре разбираются и вместо них устраиваются гигантские, египетского вида (Карнак, Луксор) порталы-проходы с монументальными лестницами перед ними.
Россиевские корпуса имеют скромное внутреннее расчленение, в регулярности и пропорциях которого отразилась не только эпоха Николая I и правления имперской бюрократии, но и эпоха Пушкина, Гоголя, Достоевского. Логика наших современников: мы хотим громадье перекрытых пространств и перспектив опять же "как у них" и даже еще больше. Об этом прямо написано в концепции. По закону памятники (в данном случае федерального уровня и листа Всемирного наследия ЮНЕСКО) нельзя разрушать, новое строительство на территории памятника запрещено! Но нет, для нас престижна такая реконструкция! Мы - империя. Грандиозность - наша национальная идея (императорская, генсековская, президентская, хотя в последнем случае слово еще остается за Президентом).
Интерес выше закона
Коллегия Министерства культуры утверждает проект. И разрушение памятника творчества столь славимого архитектора К. Росси приобретает характер триумфальный. Союз архитекторов России отмечает проект премией. Казалось, что подход, определивший вид Манежной площади в Москве, невозможен на Дворцовой. Оказалось, возможен.
И еще один момент. Проект утвердила Государственная инспекция охраны памятников во главе с Н.В. Явейном, а автором проекта является О.В. Явейн. Я давно знаком и с уважением отношусь к обоим братьям, но ни в одной цивилизованной стране радостное принятие подобного невозможно.
Мы уже привыкли к тому, что знаменитые наши музеи при своем развитии относятся к исторической среде ничуть не лучше заурядных коммерческих инвесторов. Третьяковская галерея разрушила Лаврушинский переулок и Кадашевскую набережную. Музей А.С. Пушкина на Кропоткинской, где уничтожена половина подлинной усадьбы пушкинской поры, получил две Государственные премии! На очереди проекты Русского музея.