Лачуг больше, чем коттеджей
При пересадке в 15-миллионном Карачи, на улицах и площадях которого яблоку негде упасть, воочию убеждаешься: их, пакистанцев, очень много. Во всяком случае больше, чем нас, - 146 миллионов человек, шестое место в мире по народонаселению (Россия, как известно, на седьмом). Ну а поскольку их территория во много раз меньше нашей, то и эффект скученности налицо.
Сразу же бросается в глаза и то, что пакистанские девушки, особенно стюардессы, что надо - с обжигающей красотой. Впрочем, объявляют, что стартуем. Правда, прежде чем взмыть в небо, самолет замирает: на экране салонного телевизора - зелено-белый со звездой и полумесяцем национальный флаг, а из динамиков - слова молитвы во имя того, чтобы путь был добрым и безопасным: "Аллах Акбар", и Боинг-747 срывается, будто с цепи.
Пригласившая сторона - генерал-майор Джемшед Аяз Хан, президент Института региональных исследований и, к слову, близкий школьный друг президента Первеза Мушаррафа, четко, как и полагается военным, поработал над программой пребывания российских журналистов, уделив главное внимание политическим моментам. Правда, обыденная жизнь осталась за бортом программы. Оставалось одно - глядеть в оба и постоянно расспрашивать.
Больше всего поражает транспорт. Каждый автобус, грузовик, трейлер и даже бензовоз - движущийся мини-вернисаж прикладного искусства. Нет живого места, где бы не прошлась кисть художника. Присутствуют все цвета радуги. Вдобавок ко всему кабина, капот, крылья отделаны и разукрашены металлом, включая серебро. Говорят, на прихорашивание авто (это целая индустрия) денег тратится почти столько же, сколько на его покупку. Помимо заводских фар, стоп-сигналов десятки дополнительных и, разумеется, разноцветных лампочек. В автонаряде обязательны также платочки, звонкие побрякушки (они даже на дисках колес). А теперь представьте это урчащее, сверкающее, звенящее чудо, несущееся по дороге, особенно в ночи. Причем не очень, надо заметить, опасное. Водители предпочитают скоростную езду, но вместе с тем осторожны, быстры на реакцию, а главное - вежливы и взаимоуступчивы. Поначалу подумалось: наверняка побаиваются полицейских. Их так много, что кажется, будто в стране и не отменяли военное положение. Увы, дело не только в этом. Главное в том, что на дорогах царит трезвость: в стране сухой (для мусульман) закон.
Жизнь всюду бьет ключом. Просящих милостыню очень мало. Каждый норовит самостоятельно заработать себе кусок хлеба: на Аллаха надейся, а сам не плошай. Вместе с тем очень сильны семейные, родственные узы, не позволяющие человеку пасть на дно. Дешевы не только лепешки, овощи, фрукты. Килограмм говядины в пересчете на наши деньги - 25 рублей...
Впрочем, всеобщего благоденствия не ощущается. Лачуг гораздо больше, чем вилл и коттеджей. Да и как им не быть: страна и народ, создавшие неимоверными усилиями ядерное оружие, не могли добиться этого без самопожертвования. Кому-кому, а нам-то это знакомо.
Смена караула по-вагабадски
Национальный дух, патриотизм, без преувеличения, поражают. Особенно это ощущаешь в древнем Лахоре, столице штата Пенджаб, а некогда - всего единого индийского государства. Полдня осматривали прекрасно сохранившиеся, неприступные форты, крепости, а к закату солнца поспешили в город Вагабад, что на самой пакистано-индийской границе, на церемонию спуска флага, не очень-то представляя, как она будет выглядеть.
Зрелище оказалось неописуемым: его настрой, экспрессию способна передать, пожалуй, только телекамера.
В год раздела Индии на два государства Вагабад был деревушкой, через которую прошли миллионы пакистанцев, чтобы создать на этой стороне собственное независимое государство. Сегодня здесь граница: между вратами обоих государств, над которыми гордо реют индийский и пакистанский флаги, - всего два метра. И там и здесь часовые, в том числе конные.
В минуты заката солнца ежедневно пограничники обеих стран спускают флаги. Церемония непременно с участием пяти и более тысяч человек (особенно много молодежи) с обеих сторон, размещающихся на трибунах. Гремит усиленная динамиками музыка, многотысячные здравицы "Зиндабад Пакистан", на той стороне, естественно, - "Зиндабад Индия"... Каждая из сторон старается перекричать другую, причем пакистанская с большим энтузиазмом, чем индийская.
Ну а как только флаги спустят, рейнджеры крепко пожмут друг другу руки и страсти улягутся.
Подумалось: ай да англичане! Ушли отсюда более полувека назад, а церемониал, привитый ими, жив до сих пор, впрочем, как и семена конфликта, посеянные подданными Ее Величества. В частности, Кашмир - терпко-горькое яблоко индо-пакистанского раздора.
Бен Ладена Пешавар не приютит
Въехав в Пешавар, столицу Северо-Западной, пограничной с Афганистаном провинции, даже теряешься, пораженный скопищем грузовиков, легковушек, конных, ослиных повозок. И еще - многолюдьем (в 2,5-миллионном городе почти половина афганских беженцев), лавками, харчевнями по обеим сторонам улицы. Над городом - дым, гарь, а под ногами - неимоверная грязь, нечистоты. Особенно удручают окраинные пуштунские поселения, где, быть может, школили талибов.
Впрочем, их дух, пожалуй, остался в городе. А печется об этом пришедшее к власти в провинции правительство из депутатов альянса шести клерикальных партий, которое усиленно насаждает "истинный" ислам и шариат. Именно по его решению на крупнейших рынках была проведена чистка лавок и магазинов. В костер полетели сотни развратных видеокассет, компакт-дисков, журналов с "неприличными" картинками и другой антиисламской продукцией. Любопытно, что в огонь были брошены кассеты и компакт-диски с индийскими мелодрамами и мультфильмы о приключениях Тома и Джерри.
Сопровождавшие, видимо, не случайно ограничили наше пребывание в Пешаваре только посещением университета, точнее, Центра по исследованию России, Средней Азии и Китая. Его директор, Азмат Харат Хан, знакомя с бережно собираемой и, кстати, прекрасной библиотекой, справочной литературой (в подшивках оказалась даже "РГ", правда, годичной давности), как рефрен повторял одну и ту же просьбу: "Присылайте нам по электронной почте все, что можете".
За чашкой чая он наглядно продемонстрировал, что пешаварцы народ и гордый, и независимый, в том числе в суждениях. На вопрос, какой стиль управления в Средней Азии ему больше всего по душе, ответил:
- Туркменбаши. В его республике бесплатный свет, газ... Там - как в СССР, при Сталине, который мне нравится. Ну а что касается демократии, то на Востоке она не работает. Не осуждайте меня за это. Лучше озаботьтесь происками американцев. Им Афганистан потребовался для того, чтобы, во-первых, с помощью распространения наркотиков выдворить оттуда русских, во-вторых, чтобы попасть и окопаться в Средней Азии, а затем подползти к Сянгану (КНР), Ирану, России. Бжезинский сказал, что Америка имеет право оккупировать Среднюю Азию, а Буш претворяет этот тезис в жизнь. Все разговоры об обустройстве Афганистана - для простаков.
И далее так: на любой вопрос - категоричный ответ, в том числе и насчет состояния и перспектив развития пакистано-российского сотрудничества.
- Хвалиться пока нечем. Президенты Мушарраф и Путин подписали меморандум о взаимодействии, в том числе и в области культуры, но еще ничто не сдвинулось с места. По своему опыту знаем: отправляем в Москву, в какой-либо институт письмо с предложением о сотрудничестве - ответа нет год, а то и два. Так мы далеко не уедем и бен Ладена не поймаем.
К слову об "Аль-Каиде". Президент Мушарраф еще раз заявил, что территория Пакистана не используется в качестве базы для международных террористов и экстремистов. Правительство страны создало эффективный механизм по пресечению деятельности "Аль-Каиды" и поиску ее руководителей, в том числе бен Ладена. Если он будет пойман, с ним поступят согласно действующим законам, которые предусматривают такую меру, как экстрадиция.
Карачи говорит по-русски
После беседы в Институте международных исследований спешим на карачинский металлургический комбинат. Его директор, Мухаммад Афзал Хан, - мягкий, многоопытнейший руководитель и, кстати, тоже близкий школьный друг президента страны (вот она, вертикаль власти по-пакистански).
Очарованный Россией, он долго рассказывает о своей недавней поездке в Череповец, а потом сразу же переходит к сути дела. Желающих модернизировать комбинат, дает он понять, много. Китайцы, например, предлагают кредит в 800 миллионов долларов. Но пакистанская сторона считает: за реконструкцию должны браться россияне. Ведь их соотечественники строили завод. Им все здесь знакомо, да и пакистанцы попривыкли к россиянам, им по душе пусть не самое современное (без электроники), но все равно надежное оборудование. Сейчас завод дает 1,1 миллиона тонн стали, а надо бы сначала - полтора, а затем три миллиона. Медлить нельзя: сейчас комбинат обеспечивает потребности страны в металле лишь на треть...
Сопровождавшие нашу группу журналистов выделили на шопинг только один час. Не успели мы вступить в шумные тесные торговые ряды, как сзади слышу чисто русское обращение:
- Саша, купи очки.
Оборачиваясь, вижу щуплого торговца в национальной одежде, с бородой. Говорю ему:
- Да не нужны мне очки. Да и не Саша я.
- Все равно купи. Дам скидку.
Тем временем навстречу - старик, и тоже на чистом русском зазывает:
- Заходите, дорогие. Дубленки, кожа, что душе угодно.
Первый продавец (с очками), как выяснил, Ифтихар, сориентировавшись, в том числе и по части имени, продолжает атаковать:
- Анатолий, давай двести рупий и - по рукам.
Однако его оттирают конкуренты, благодаря чему облегченно вздыхаю. Но не окончательно. Ифтихар, догнав меня у самого микроавтобуса, заклинает:
- Петрович (ну вот - уже и отчество узнал), купи за сто рупий. Опять не хочешь? Ну ты меня просто заколебал...
- Ну ты, Ифтихар, даешь! Возьми сто рупий и очки оставь себе.
- Э, так не пойдет. Я же торговец...
Перед отлетом нас на пятнадцать минут повезли к Индийскому океану, чей горизонт был подернут густой дымкой. Сквозь нее еле пробивалось засобиравшееся на ночлег солнце. Дул легкий, очень теплый и влажный ветерок. Пахло рыбой, водорослями, йодом. До свидания, мегаполис Карачи, говорящий по-русски.
Редакция благодарит Институт региональных исследований в Исламабаде и посольство Пакистана в РФ за организацию поездки.