Главное - крыша
Как и следовало ожидать, обсуждение началось с вопроса, что делать с уникальными перекрытиями Бетанкура. То, что их, местами провисших вниз больше чем на метр, требуется немедленно спасать от грозящего разрушения, ясно было давно. Именно такую задачу и поставили год назад перед "Моспроектом-2", когда впервые решали, каким быть обновленному Манежу. А что делать теперь, когда произведение талантливого инженера унесла огненная стихия? "Восстановить, причем как можно ближе к первоисточнику", - считает главный архитектор Москвы Александр Кузьмин. Из двух вариантов материалов для новых конструкций - металла и дерева, предложенных авторами проекта на выбор, участники совета отдали предпочтение клееному дереву. "По всей Европе стоят тысячи соборов с деревянными перекрытиями, - объяснил свою точку зрения на этот счет директор Института искусствознания РАН Алексей Комеч. - Большинство из них в годы войны сгорели, но тем не менее восстановили их снова из дерева".
Чье-то робкое сомнение: "А сможет ли со временем город защитить восстановленные перекрытия от гнили?" - собравшиеся решительно отмели, напомнив, что в наши дни существует масса пропиток, способных сберечь дерево от любой напасти.
Спор разгорелся, казалось бы, в совершенно неожиданном месте. Решали, оставлять Манеж с открытым чердаком или снова между крышей и залом соорудить потолок. Пусть на сей раз не капитальный, а современный, натяжной, в дырочку, как предложили проектировщики. Александру Кузьмину идея явно пришлась по душе. "Такой потолок легко убрать и создать из чердака и теплого помещения единое пространство, необходимое при проведении масштабных выставок или, скажем, балов в стиле восемнадцатого века, - убеждал он. - Натянув потолок обратно, можно получить камерную обстановку, уместную для небольших выставок". А вот реставратор Дмитрий Кульчинский полагает, что "убирать потолок из Манежа - это почти то же самое, что лишить сводов Георгиевский зал Кремля". Он напомнил, что потолок не наше изобретение, его "прицепили" к пролетам еще при жизни самого Бетанкура. Случилось это меньше чем через год после ввода Манежа в строй. Именно тогда уникальные фермы впервые начали "приседать" и трещать. Вот и решили закрыть их от греха подальше, чтобы, не дай бог, не свалилось что-нибудь на голову посетителям.
И все-таки противников возвращения потолка оказалось гораздо больше, чем сторонников. "Люди должны наконец увидеть легенду русской архитектуры", - считает архитектор Михаил Посохин. "Я всегда сожалел, что москвичи не имеют возможности полюбоваться этой красотой", - поддержал его мэр, признавшийся, что пару раз залезал наверх, чтобы поближе рассмотреть удивительную вязь стоек, стропил и переходов. "Если мы откроем ее, посетитель самой никчемной выставки, придя в Манеж, хоть раз удивится, глядя на творение Бетанкура", - убежден Лужков. А чтобы пролеты не смотрелись чердаком, он предложил внутреннюю сторону крыши обшить хорошим деревом.
Забраковал совет и другое предложение проектировщиков - касающееся самого выставочного зала. В обоих его торцах они предлагали отвести место для дирекции и организаторов выставок. Но участники обсуждения сочли, что предстоящая реконструкция - хороший повод, чтобы вернуть наконец Манежу еще одно его украшение - былой простор, съеденный в годы советской власти разными закутками. Теперь все служебные помещения будут сосредоточены в части, прилегающей к Манежной площади.
Новодел или реставрация?
Главный же вопрос, который скрывался в ходе дискуссии за деталями: что город собирается воссоздать? "В любом случае это будет новодел", - сказал Василий Мороз, руководитель "Моспромстроя" - организации, претендующей на роль исполнителя проекта. Полагая, что такой подход развязывает строителям руки, он предложил вновь вернуться к идее, однажды уже отвергнутой градостроительным советом, - сделать крышу Манежа прозрачной. "Например из поликарбоната. Килограммов 700 хватит, так что обойдется очень дешево". Дмитрию Кульчинскому - руководителю проектов Центральных научно-реставрационных мастерских Министерства культуры РФ, подобные предложения кажутся кощунственными по отношению к старым стенам. "Нужна только научная реставрация, - убежден он. - Любая подделка станет надгробным памятником Осипу Бове и Бетанкуру".
Кульчинский был руководителем архитектурной реставрации Манежа в 1957 году. Под его руководством рабочие разбивали бетонные этажерки для осмотра машин, разбросанные по залу, превращенному в кремлевский гараж. Смывали маслянистую типографскую краску, которой здание было окрашено в годы войны в целях маскировки. Немало чертежей и зарисовок с уникальных элементов интерьера он сделал собственноручно, чтобы вернуть первоначальный облик памятнику мирового значения. Ничего невозможного для проведения реставрации не видит он и сейчас. "Иногда приходится воссоздавать колонны по единственному лепестку, - говорит он. - А у нас сохранились стены, добротный фундамент, множество лепнины, которую можно укрепить или в крайнем случае тоже воссоздать". Только делать все надо крайне осторожно, с большим умом. К счастью, как выяснилось, большая часть членов общественного градостроительного совета разделяют эту позицию. По крайней мере большинство предложений, направленных на "осовременивание Манежа", было решительно отвергнуто. В частности, не нашла поддержки идея директора МНИИТЭПа Юрия Григорьева дать выставочному залу верхний свет, поскольку, по мнению Алексея Комеча, "ярко залитый зал и полутемный потолок Манежа" - это тоже история, требующая к себе бережного отношения. Не принято предложение возродить ротонду, пристроенную в середине восемнадцатого века со стороны Александровского сада. В ней располагался алтарь для прихожан соседней церкви Святого Николая. В 30-е годы прошлого века, когда пускали по Моховой трамвай, приставку снесли. Вернуть ее сейчас, считает общественность, значит нарушить античный абрис Манежа, созданный Осипом Бове, - главным архитектором "по фасадной части" в пору, когда Москва возрождалась после пожаров 1812 года. Специалисты уверяют, что это длинное гладкое здание узнает каждый человек, видевший его хоть раз в жизни.
Сколько раз теряют невинность?
Главный конфликт, которого вольно или невольно ждали участники заседания, прорвался, когда пошел разговор о строительстве подземной части, не раз уже становившейся главным камнем преткновения при обсуждении проекта реконструкции Манежа. Но самый ярый противник подкопа под Манеж в городе - Алексей Ильич Комеч - удивил собравшихся. "Я готов обсудить сооружение одного подземного уровня - для размещения в нем зоны технического обслуживания, - сказал он. - Выставочный зал действительно нуждается и в создании особого климата, и в запасниках, без которых его невозможно эффективно обслуживать". По-прежнему непримиримым Комеч остался лишь к предложению построить паркинг: "Кому надо, тот найдет на чем приехать", - отвечал он на доводы, что горожан отпугивает от главного выставочного зала столицы невозможность припарковать машину.
"Так будет город строить под Манежем гараж или не будет?" - приперли собравшиеся мэра, который поначалу попытался обойти острое место. "Можно я спрошу? - сказал в ответ мэр. - Скажите, сколько раз можно терять невинность? Один? Ну и здесь тоже самое. Почему один подземный уровень можно построить, а второй - нельзя?" Закон же о запрете вести новое строительство на территории памятника архитектуры, на который ссылаются защитники исторического наследия, по мнению мэра, не догма, главное, чтобы новостройка не вредила памятнику. В данном случае автостоянка никак не может испортить облик выставочного центра, хотя бы потому, что ее не будет видно.
И тут свершилось еще одно чудо. Юрия Лужкова поддержал Михаил Швыдкой, ныне руководитель Федерального агентства по культуре и кинематографии, с которым столичные власти совсем недавно вели непримиримую борьбу вокруг раздела памятников архитектуры. "Новое строительство на памятниках действительно запрещено, - подтвердил он. - Но с Манежем случилось несчастье, и, восстанавливая его, нужно продумать все, что касается его нормального функционирования: систему климатологии, противопожарной защиты и так далее. Следовательно, строить под землей придется. А уж два или полтора уровня, какое имеет значение? Поэтому нужно найти юридически оптимальный вариант решения проблемы". Приятной новостью было для правительства Москвы и другое заявление Швыдкого. О том, что поскольку Манеж является федеральным памятником, федеральный центр готов участвовать в его восстановлении материально, для чего агентство в ближайшие дни рассмотрит свои ресурсы в бюджете 2005 года. "Хорошее предложение, и деловое, и душевное, - сказал в ответ мэр. - Вот только мы хотели бы завершить стройку уже в этом году". "Что ж, тогда придется искать деньги во втором квартале", - не дрогнул Швыдкой.
Между тем
С утра, в день проведения градостроительного совета, первый зам. мэра Петр Аксенов пригласил журналистов на экскурсию по сгоревшему Манежу: "Хочу, чтобы вы своими глазами увидели, что при ликвидации последствий пожара не поврежден ни один элемент выставочного комплекса и Манеж готов принять реставраторов". Честно говоря, лично я не поверила в это - ведь со дня пожара не прошло еще и недели. Поэтому, как и большинство коллег, чтобы легче было прыгать через обугленные завалы, оделась на прогулку по пепелищу попроще. Каково же было мое изумление, когда, войдя в провал вместо двери, прикрытый зеленой сеткой, не увидела ни пепла, ни развалин. Даже пол - толстенная плита-основание - был помыт. О трагедии напоминало лишь небо над головой вместо крыши да легкий запах гари.
Впрочем, даже в таком виде Манеж притягивает к себе творческий люд. Скульптор Александр Рукавишников, например, предложил прямо сейчас устроить в этом московском "колизее" выставку скульптур, а присутствовавший на заседании градостроительного совета Никита Михалков - провести там кинофестиваль. Но оказалось, что ничего из этого не получится. По единственной причине: уже сегодня реставраторы выйдут на площадку и начнут подготовку к работам. "В самом желании городских властей сделать так, чтобы как можно скорее и следа не осталось от случившейся беды, ничего плохого нет", - сказал после окончания градостроительного совета корреспонденту "РГ" Дмитрий Кульчинский. - Видно, судьба у Манежа такая. Вводили в строй - торопились к пятилетию победы над Наполеоном. Реконструировали - спешили к 7 ноября, чтобы отметить
140-летие комплекса. Теперь вот новый срок поставлен. Меня беспокоит другое - лишь бы не забыли показать нам, специалистам, окончательный вариант проекта с поправками, внесенными в ходе обсуждения".